Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом

Максимов Макс

— Не может быть! — воскликнул Гречкин и полетел к Элли.

— Мы спасены! — закричал Димка.

Катя ничего не сказала, но брови ее приподнялись от удивления.

Васечкин крикнул:

— Ха! Победа!

Юра прикоснулся рукой к носу корабля.

— Мы тут не пролезем, — произнес он.

— Пусть она вылетит в зал, — сказала Катя.

— Элли! — произнес с волнением Юра. Волнение его было не безосновательным. Неужели и правда все так просто? Не может быть. Скорее всего, она либо обесточена, либо сломана — размышлял таким образом Гречкин, но все было куда сложнее…

—

Да, Юра, — ответила Элли, и по корпусу ее пробежали белые световые полосы.

Гречкин на секунду обернулся на висящих позади него людей.

— Работает! — Димка от радости сжал кулаки и потряс руками.

— Элли, ты в порядке? — спросил Юра.

— Да, — ответил корабль.

Гречкин чуял подвох, но не мог понять, что не так. Он не мог сформулировать причину своих ощущений. Интуитивно он понимал, что во всем, что с ними здесь происходит, нет никакого смысла, если рассматривать ситуацию с точки зрения разумных созданий, управляющих этим местом. Зачем им запирать людей и тут же кидать новоиспеченным узникам ключи от решетки? Почему нельзя выйти на контакт? Почему нельзя просто открыть ворота? Зачем было пропихивать Элли в этот узкий тоннель? Зачем было ее обесточивать, а сейчас включать и возвращать людям? Зачем на несколько дней подвергать людей опасности, запирая их в гигантском городе, населенном хищниками, чтоб потом вернуть Элли? Никакой логики в этих действиях Юра не мог углядеть. Высокоразвитая цивилизация не стала бы так себя вести. По крайней мере, по мнению Гречкина.

— Можешь пролететь чуть вперед. Там будет выход в более просторное помещение, — сказал Юра.

— Выполню, как только вы отойдете.

Люди вылетели из прохода, а следом медленно выплыла Элли.

Юра залетел в корабль, остальным приказал ждать. Он осмотрелся. Не увидел ничего подозрительно.

— Что с тобой было? — спросил Гречкин. — Ты общалась с кем-нибудь из них?

— Нет. Им не обязательно общаться со мной как с искусственным интеллектом, чтоб получить всю хранящуюся во мне информацию. Они могли просто скачать все данные из моей памяти.

Юра высунул голову из корабля и произнес:

— Залетайте, все нормально. Вроде бы…

Он подлетел к задней стенке.

— Элли, сгенерируй еды. Одну порцию.

— Выполняю.

Тут же на стене отъехала небольшая заслонка, открыв кубическую полость с гранью, равной тридцати сантиметрам. Там летал съедобный шарик размером с яблоко. В нем содержались все необходимые для человека питательные вещества. Гречкин накинулся на еду.

— Вероятно, дело было так, — чавкая, произнес Юра, когда вся команда залетела в корабль, — они за эти несколько дней полностью изучили Элли. Скачали с нее всю информацию, и когда она стала им не нужна, выкинули ее сюда.

— Извините, что не по теме, но Машу, наверное, лучше в капсулу положить? — предложила Катя.

— Да, клади, — сказал Юра.

— Значит, мы попали не к тем существам, которые создали Элли, — предположил Васечкин. — Иначе зачем им ее изучать?

— Элли, подготовь одну хроно-капсулу, — произнесла Катя.

— Слушаюсь.

— И зачем они ее сюда к нам сунули? — спросил Димка. — Почему они ее не выкинули в космос, если она им стала не нужна?

—

На самом деле мы могли попасть к ее создателям, — предположил Юра, — просто она для них как реликт. Как археологический объект. Ей же тринадцать тысяч лет. Может, это место — это их музей? Тогда, допустим, они не выкинули ее, а, наоборот, положили на сохранность. Но, опять же, это выглядит странно. На сохранность, наверное, надо было куда-то в другое место класть. Под стеклышко.

Из стены выехала хроно-капсула.

— Насчет того, что они ее выкинули или не выкинули, — начал Васечкин, — Димка прав, не выкинули. Если они поместили ее сюда, значит, она им еще нужна. Иначе бы пульнули в космос, да и все.

Катя положила девочку в капсулу.

— Элли, запиши им мое послание, переведи и отправь, как ты это уже делала.

Гречкин подлетел к ребенку и, улыбнувшись, коснулся Машиного носика пальцем. Девочка агукнула.

— Готова записывать. Говори.

— Может, сначала улетим отсюда, а потом будем с ними разговаривать? — предложила Катя, поглаживая Машу по голове.

— Элли, погоди пока.

— Жду.

— Куда улетим? — обратился Юра к Кате.

— Не знаю. Просто улетим из этого места. А ты предлагаешь остаться тут?

— Я пока ничего не предлагаю. Я думаю.

— Элли, задвигай капсулу, — сказала Катя.

— Выполняю.

— Вы есть будете? — спросил Гречкин.

— Я пока нет, — сказал Димка.

— И я нет, — сказал Васечкин.

Катя ничего не ответила. Она смотрела на Машу, заезжающую в стену вместе с капсулой.

— Элли, записывай послание.

— Говори.

— Кто вы? Что вам от нас надо? — внятно произнес Юра. Хотя четкости произношения не требовалось, ведь Элли не пересылала неземному разуму непосредственно слова Юры, а переписывала их в электромагнитный язык, недоступный для осознания человеком, как не может муравей понять эхолокацию летучих мышей.

— Мы эл-би-эн-ти. Толп. Ти-ренг. Вы нужны тут. Чтоб жить тут, — озвучила ответ Элли.

— Как вас зовут?

— Тэ-иск. У нас нет имени.

— Что нам мешает улететь прямо сейчас?

— Юр, надо как-то повежливее с ними. Скажи им спасибо за то, что они вылечили нас, — сказала Катя.

— Вы не сможете лететь. Толп. Ренг. Невозможно лететь.

— Кто у вас главный?

— Нет главных.

— Дай я скажу, — вмешалась Катя, — Элли, готова?

— Готова.

— Мы с братом очень благодарны вам за то, что вы спасли нам жизнь.

— Тайп. Эн. Нужно, чтоб вы жили. Рен. Вы живы.

— Мы не сможем выжить в невесомости. Нам нужна гравитация. Вы хотите, чтоб мы жили, но мы умрем здесь, — сказал Юра.

— Вы будете умирать тут. Енг. Тел. Ренг. Как и все умирают тут.

— Как вы помешаете нам улететь? — спросил Юра.

— Защита никого не пропустит. Ти-лэ-ден.

— Вокруг этого места стоит силовое поле?

— Есть защита. Толп. Рен. Никто не пройдет через защиту.

— Защита стоит в пространстве и в подпространстве?

— Защита стоит в пространстве. Эл-ни-ден. Защита стоит в подпространстве.

— Как называется это место?

— Ти-ра-эн-лиран.

— Элли, это никак нельзя перевести? — спросил Гречкин.