Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
Рон вытаращил глаза:
— Я рад, что обошлось без приключений.
Неожиданно веселое выражение на лице Джинни пропало, она снова нахмурилась, приглядываясь к происходящему на кухне. Чарли выглядел чрезвычайно мрачным, Гарри был в таком же настроении, Эрмиона была ужасно утомлена.
— Это правда, что Салазар Слитерин вернулся? — полушепотом спросила Джинни Рона. — Я думала, что я ослышалась…
— Это сказала Эрмиона, а она не склонна к преувеличениям. А Малфой поддерживает ее, — он пожал плечами, — но это ничего
— Я помню статую Слитерина в Тайной комнате… Такое ужасное, такое жестокое лицо, — она задрожала.
Рон смотрел поверх Джинни на свое отражение в зеркале, висящем на стене — усталое, встревоженное, бледное.
— Боже, как ты вырос, — промурлыкало зеркало. — Знаешь, что говорят о высоких мужчинах…
Рон поспешно отпрыгнул из поля зрения зеркала. В то время Драко вышел из кухни и, послав Рону взгляд, полный неприязни, с деланным интересом нагнулся над Джинни, словно заинтересовавшись тем, что она читает.
— Парень, знающий толк в зельях — Семь простых заклинаний, чтобы она обратила на тебя свое внимание… — прочитал он, и его брови поползли вверх.
Джинни зарделась:
— Любовные заклинания — это чушь.
— Да ну? — и Драко аккуратно, но настойчиво вытащил журнал из ее рук. — А там часом ничего нет про использование любовных заклинаний?
Джинни фыркнула:
— А что это тебя вдруг так заинтересовало?
— Хороший вопрос, — ответил Драко. — Спасибо за журнальчик, — добавил он и, помахав им, вышел из палатки.
Джинни с удивлением посмотрела на Рона:
— Он забрал мой журнал, — пожаловалась она.
— Прекрасно. Я поймаю Малфоя, и буду бить, пока он мне его не вернет, — он пригнулся и вышел из палатки вслед за Драко, ему вслед летел вопль Джинни:
— Рон, я просто пошутила!
Солнце уже почти село, и небо над лагерем, испещренное бледными полосами, похожими на перышки, начинало темнеть.
Драко быстро шел прочь, но Рону с его длинными ногами, понадобилось всего несколько секунд, чтобы его нагнать.
— Малфой, — крикнул он, — Постой!
Драко продолжал идти.
— Малфой! — раздраженно повторил Рон и схватил Драко за руку.
Драко вырвался. Его лицо было бесстрастным, хотя, знай его Рон так же, как Эрмиона и Гарри, он бы увидел в глазах Драко готовность к драке.
— Зачем ты делаешь вид, что не слышишь меня? — рявкнул Рон.
— Затем, что обычно ты используешь мое имя в значении «отвали», — сообщил Драко.
— Я хочу поговорить с тобой, Малфой, — продолжил Рон, пропустив слова Драко мимо ушей.
— И что? — поинтересовался Драко. — Ты хочешь сообщить мне что-то полезное или собираешься яростно сверкать глазами с загадочным видом?
— Там, в саду, — начал Рон, — я видел тебя.
Сердце в груди Драко подпрыгнуло. Неужели Рон видел его с Эрмионой?
— И что же я делал?
—
Драко заулыбался. В его теперешнем состоянии мысль о драке с Роном вызывала у него мрачный восторг.
— Не твое дело, как я поступаю, Висли, — ответил он. — Согласен?
— Это мое дело, — возразил Рон. — Мы говорим о моих друзьях. И ты можешь дурачить Эрмиону — ты заставляешь ее не замечать очевидных вещей, можешь дурачить Гарри — он, вообще, верит, кому ни попадя, можешь дурить Чарли с его глупыми драконами, но не надо делать из меня дурака. Я прекрасно тебя знаю.
— А я прекрасно знаю тебя. Знаешь, кто ты? — ответил Драко, — Унылая смехотворная задница с комплексом неполноценности размером с Брайтон. Скажи, ты так поступаешь только потому, что ревнуешь?
Рон побелел:
— Я ревную?! Да это ты просто один из тех, кто влюблен в Эрмиону! Радуйся, что она выбрала Гарри — иначе я бы тебя прибил. Да ты просто ждешь — не дождешься, чтобы при первой возможности прикончить его…
— Разве я не сказал, что у тебя комплекс неполноценности? Другими словами, ты просто ничтожество. Давай, Висли, в психологических стычках ты не лучше, чем в составлении хитроумных планов. Я полагаю, тебе лучше отвалить, пока тебе не сделали больно.
— И что же ты собираешься делать? — усмехнулся Рон. — Стукнуть меня свернутым «Ведьмополитеном»?
— Я не собираюсь бить тебя, — угрожающе ответил Драко. Такого выражения на его лице Рон еще не видел. — Не стану себя утруждать. Никто из нас не собирается возиться с тобой, разве ты еще не понял? Ты думаешь, меня убивает то, что Гарри и Эрмиона вместе? Я думаю, что это убивает ТЕБЯ! Ты никак не поймешь, что вся твоя жизнь — это ноль без палочки, если в ней и есть что-то значимое — так это Гарри. Если кто-то в школе и знает, как тебя зовут — это только благодаря ему. Если ты зарабатывал очки для факультета — это тоже благодаря ему. А переходил на следующий курс ты потому, что тебе помогала Эрмиона. Все, что есть у тебя, все, что чем-то выделяет тебя — это твои друзья, Висли. И теперь, когда они вместе и не нуждаются ни в ком — отвали…
— Заткнись! — заорал Рон, сжимая кулаки. — Сейчас же заткнись, или — я клянусь — я порву тебе глотку!
— Прекрасно, — ответил Драко, — Теперь мне ясно, зачем ты здесь: в раздирании глотки, конечно, нет ничего загадочного.
Позади них раздался шорох. В темноте белело чье-то лицо — к ним подходила Джинни.
— Что происходит? Что вы тут разорались друг на друга?
Рон не обратил на не внимания:
— Однажды, — обратился он к Драко, — все узнают, кто ты есть на самом деле — Гарри, Эрмиона, даже Сириус. И я тоже приду на это посмотреть.