Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
Вошел Сириус, одетый в черную шелковую пижаму:
— Лунатик, какого черта ты здесь делаешь? — начал он с места в карьер. — Уже глухая ночь!
Рем не откликнулся, он по-прежнему сидел, уставившись в раскрытую перед ним книгу.
— Ах, да, я и забыл — ты же у нас ночное существо… — с улыбкой добавил Блэк, — Но и ты бы мог уже лечь спать…
Лупин откашлялся, пытаясь заставить голос слушаться себя:
— Но ты же встал…
— Потому что получил сову. Она села мне на голову и разбудила меня.
— От Гарри?
—
— И что она пишет? — поинтересовался Лупин со смутной догадкой.
— О чем она не пишет?.. — поправил его Сириус. — Она хотела рассказать мне о том, что случилось. Она была похищена колдуном, называвшим себя Салазаром Слитерином — это для него сделал Червехвост — он уволок ее в какие-то развалины в лесу, где ее и нашли Гарри и Драко.
У Лупина брови поползли вверх:
— Колдун, называвший себя Слитерином?
— Да кто угодно может так назваться! — отмахнулся Сириус. — Ты не представляешь, сколько щуплых вампиров я выслал, когда работал Аурором. И все они называли себя Дракулой.
— Ближе к делу, — произнес Лупин. — И что же этот волшебник хотел от Эрмионы?
— А вот это уже интересно, — ответил Сириус. — Похоже, он тщательно разобрался в той древней мифологии, включая Салазара Слитерина, Ровену Рэйвенкло, Годрика Гриффиндора, разных демонов…
— Сириус, она говорит правду… — коротко сказал Лупин.
— Ну, разумеется — Эрмиона никогда не обманывает. Я просто хотел сказать, что у взрослых мужиков, которые крадут девочек-подростков и прячут их в лесу, обычно только одно на уме. Может быть, он представился Салазаром Слитерином, чтобы произвести на нее впечатление…
— Или потому, что он действительно Салазар Слитерин, — не согласился с ним Лупин. — В пророчестве говорится, что Салазар Слитерин вернется. И кентавр сказал, что это уже произошло. Один в один — исчезли все создание, которых он когда-то привел в этот мир: дементоры, вампиры, вилы… Кроме того, мы все знаем, что Питер — Червехвост — всегда предпочитал находиться в тени более могущественного волшебника… А кто может быть более могущественным, чем Вольдеморт?…
Похоже, это не убедило Сириуса.
— Как ты думаешь, почему она рассказала тебе об этом, а, Сириус?
— Ну, я не уверен… — с сомнением произнес Блэк. — Похоже, она считает, что Слитерин чем-то связан с…
— С Драко? — спросил Лупин.
— Да. Кажется, она считает, что он находится в опасности, но ей не хочется, чтобы я рассказывал Драко о ее беспокойстве. Когда они столкнулись со Слитерином, Драко поприветствовал его так, словно… словно он знал, кто это.
— А может, так оно и было. Ведь он же его потомок, не так ли?.. И я говорил тебе о пророчестве, что Слитерин вернется и с помощью своего наследника ввергнет весь волшебный мир в хаос и ужас?
—
— А я и не говорю. Но все становится на свои места…
— Пожалуйста, поподробнее про эти места. Я что-то за тобой не успеваю.
Лупин снова взглянул в книгу перед собой и произнес:
— Сириус, ты когда-нибудь видел, как выглядели Основатели?
— Ну, да — портреты, статуи и все такое…
— Но ты никогда не видел их портретов в юном возрасте…
Сириус внимательно взглянул на него:
— Что ты хочешь сказать?
— Иди сюда, — поманил его Лупин. Сириус поднялся и, пройдя через комнату, склонился над его плечом, глядя в книгу кентавра. Она была открыта на последней странице, половину которой занимали совершенно нечитаемые закорючки, а половину — иллюстрация. Пожелтевший пергамент выглядел настолько древним, что, несомненно, рассыпался бы во прах, не будь к нему приложено заклинание. По счастью, изображение, сделанное смелыми размашистыми штрихами, было цело и невредимо.
Это был групповой портрет четырех людей, вернее, четырех детей — двух девочек и двух мальчиков. Одетые в простые черные мантии, они были мгновенно узнаваемы.
Взгляд Сириуса стал отсутствующим:
— Гарри… Драко… Эрмиона… и…
— И Джинни Висли, — добавил Лупин. — То есть, конечно, это не Джинни Висли, это Хельга Хаффлпафф, Годрик Гриффиндор, Салазар Слитерин и Ровена Рэйвенкло…
Сириус остолбенел. Кто бы ни был этот неизвестный художник, он запечатлел не столько облик, сколько дух каждого их четырех. Салазар стоял, высокомерно вздернув подбородок, Ровена задумалась, Хельга бурлила энергией, а Годрик встречал читателя прямым и вызывающим взглядом.
— И что это значит? — спросил Сириус.
— Может, ты скажешь? — ответил Лупин. — Я совершенно не представляю…
**************
Возвратившись в свою палатку, Эрмиона опустилась на кровать. Ее трясло — словно она только что пережила сильный испуг. Она все еще чувствовала, как зелье струится по ее венам, словно яд. Оно несло смущение и волнение, от которого сосало под ложечкой и словно что-то сжималось внутри. Она склонилась и закрыла лицо руками.
— Эрмиона? — послышался голос Джинни.
Эрмиона резко убрала руки и выпрямилась.
— Прости, я тебя разбудила?
— Нет, я уже не спала. Я волновалась за тебя, хотела даже пойти поискать.
Повисла короткая пауза.
— Да нет, со мной все хорошо, — наконец произнесла Эрмиона.
— Да уж, — согласилась Джинни, — полагаю, что лучше некуда…
Словно кулак сжал ее сердце. Джинни знала.
— Джинни…
— Если ты скажешь, — перебила Джинни ледяным голосом, — что это было не то, что я видела, я тебя просто убью.