Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

Клэр Кассандра

Она обернулась к нему.

— Гарри, в этом есть резон. Ликант может чувствовать присутствие других могущественных магических объектов. Его будет притягивать к Хроновороту. Он поможет нам найти Джинни, но он не будет работать для Рона, поэтому я должна взять его и идти с Роном. Иначе он будет просто блуждать бесцельно, и мы никогда не вытащим тебя отсюда. Мы возьмем плащ, с ним ничего не случится.

— Здесь в замке десятки могущественных магических объектов…, — начал Драко и остановился.

— Но эти два были задуманы, чтобы

использоваться вместе, — спокойно возразила Эрмиона. — Мне не больше, чем Рону, хочется бродить здесь. Но это имеет смысл.

Драко смотрел на пол. Рон выглядел собранным и решительным. Она знала, что он пошел бы за Джинни даже, если бы она не пошла. Она повернулась взглянуть на Гарри и увидела, что он пристально смотрит на нее.

— Мне надо поговорить с тобой, Эрмиона, — сказал он тихим, резким голосом. — Сейчас.

Она позволила ему взять ее за руку и провести через комнату за боковую стенку шкафа, где было хоть какое-то уединение. Конечно, она по-прежнему могла слышать голос Драко, велевшему Рону взять плащ, и он дал ему кое-какие инструкции по поводу того, как найти выход из замка.

— Драко Малфой, соизволивший помочь нам, — раздраженно отозвался Рон. — Наконец, я могу умереть счастливым.

— Могу устроить, — ледяным тоном ответил Драко.

— Слушай, Малфой. Можешь взять свои инструкции и засунуть их прямо себе в…

— Эрмиона, ты слушаешь? — сказал Гарри.

Она повернулась, подняла к нему свое лицо, и у нее перехватило дыхание. Он был очень бледным, таким же, как в тот день, когда они стояли перед Зеркалом Джедан, и он сказал ей, что любит ее. Она знала, как это было трудно для него, потому что к этому моменту, что бы он ни сказал, было бы слишком мало и слишком поздно. Она задумалась, какая же равно ужасная мысль давит его теперь — или, быть может, это просто опасность, которая их окружает…

Она взяла его руки в свои и опустила глаза, чтобы посмотреть на них. Руки Гарри, такие знакомые, так хорошо изученные ею — даже когда ему было одиннадцать, и он был маленький и тощий, у него были эти нежные, красивые, выразительные руки. Они были очень похожи на руки Драко — те же утончающиеся к кончикам пальцы, указательный чуть длиннее остальных, такой же шрам на ладони — но это были руки Гарри, руки, которые передавали ей перья в классе Зелий, которые носили ее книги, которые вытягивались, чтобы поймать Снитч, которые крепко обнимали ее в темноте.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, — сказал он с неожиданной силой. — У меня плохие, очень плохие предчувствия, Эрмиона. Я хочу, чтобы ты оставалась здесь.

— Я должна идти. Джинни…

— Я знаю, — он притянул ее к себе, держа за кисти рук. — Я знаю, но…

— Я почти никогда не видела тебя испуганным, — неуверенно улыбаясь, сказала она. — Это не первый случай, когда мы в опасности, мы и раньше встречались со смертью лицом к лицу, бывало и хуже, чем теперь…

Руки Гарри сжались.

— Есть вещи похуже, чем просто

умереть, — ожесточенно ответил он. — Я не выдержу, если что-нибудь случится с тобой — а я должен буду гадать, не ждешь ли ты меня где-то, ждешь меня, чтобы… чтобы…

— Гарри!

Эрмиона понятия не имела, о чем он говорит, но не задумываясь отреагировала на боль в его голосе и едва не упала, бросившись к нему. Она обхватила его руками и крепко обняла, и Гарри обнял ее в ответ, крепко и тепло, и немножко неуклюже. Его рубашка, заскорузлая от засохшей крови, хрустела, но ей было все равно. Она подняла к нему свое лицо, и он целовал ее глаза и губы, перебирая руками ее волосы.

— Я всегда любил твои волосы, — сказал он.

— Ой, конечно же, нет, — возразила, не удержавшись, Эрмиона. — Ты и Рон всегда говорили, что они выглядят так, будто у меня на голове сидит очень рассерженная кошка!

Гарри поперхнулся.

— Ага, когда нам было двенадцать.

— Все равно, это было очень грубо с твоей стороны, — сказала Эрмиона. — Ты должен как-то извиниться за это.

— Я не уверен, что мы достаточно уединились для этого, — ответил Гарри, стараясь быть серьезным.

— Определенно — нет! — раздраженно откликнулся Драко с другой стороны шкафа. — Пожалуйста, пожалейте нас.

Гарри закрыл глаза.

— Я сделаю вид, что я этого не слышал.

Эрмиона приподнялась, пригнула ему голову и крепко поцеловала. Она всегда поражалась, даже сейчас, что ей нужно тянуться к Гарри, что он стал таким высоким и ловким, и таким… взрослым. Не то, чтобы это было плохо — стать взрослым. Взросление — это хорошая штука, особенно, когда это к лицу кому-нибудь, как, например, стать выше и шире в плечах было к лицу Гарри.

Тем не менее, это был короткий поцелуй. Она прервала его и позволила Гарри отвести ее назад, в середину комнаты. Драко стоял, прислонившись к стене возле входа — элегантный, хмурый, длинноногий, скрестив руки на груди.

Эрмиона посмотрела на него:

— А где Рон?

— Я здесь, — раздался голос Рона из пустого места рядом с Драко. — А что?

— Э-э, — произнесла Эрмиона, вытаращив глаза.

— Я накинул на него плащ-невидимку, — вежливо пояснил Драко, — Меня тошнит при виде его лица.

Что-то затрещало, и Рон появился снова, выдираясь из-под плаща, который он носил, явно не догадываясь об этом. Он сверкал глазами на Драко, и уши его горели розовым. — Ты… педераст… ублюдок…

Эрмиона схватила его и потащила к выходу.

**************

Перевернув Хроноворот, Джинни обнаружила, что она падает сквозь облака фиолетовой темноты, но в каком направлении — неизвестно. Это могло быть вверх, вниз, иди вбок через пространство. Все исчезло в фиолетовом «ничего». Все, что она знала — это бесконечный миг головокружения и стремительного движения, затем дурманящая пустота исчезла, и вот она стоит ногами на твердой земле, окруженная чернотой.