Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
Сириус издал безмолвный стон: помимо общественного характера, вечеринка носила и политический оттенок — он пригласил и мэра Малфой-Парка, и судебного исполнителя — у них были проблемы с обитателями Имения, ведь Люциус всех их держал у себя под каблуком; теперь же Сириус надеялся улучшить эти отношения, и идея с приглашением показалась ему правильным шагом. Оба — и мэр, и судебный исполнитель — были высокими, серолицыми мужчинами. Они потянулись к своим стаканам с Вязовым вином.
Сириус осушил стакан.
—
— Лучше ты, чем я, — усмехнулся Люпин.
— Значит, румынские волшебники клянутся этим вином?
— Точно. А потом закусывают летучими мышами.
— Ты меня просто угробишь. Надеюсь, ты об этом знаешь.
Посмеиваясь, Люпин пыхнул своей сигарой. Над ее кончиком вился синий дымок.
— Ты бы шел да присел рядом со Снейпом. Он скучает.
— Он не скучает, он играет в дартс.
— Да он ненавидит дартс и всегда ненавидел. И он шельмует, используя «Экспеллиармус».
— Уверен, что он больше этого не делает.
— Тише, — шепнул Люпин.
Сириус притих, и в этот момент до него с другого конца бара донеслось едва слышное «Экспеллиармус!», и неудачно брошенный дротик вернулся в руку Снейпа.
— Какой нехороший, — с чувством произнес Сириус.
— Ты сам его пригласил.
— Я здесь всех пригласил. Похоже, я вожу знакомство с кучей разнообразных болванов, правда? — вежливо заулыбавшись, он снова помахал рукой мэру. Мэр ответил, судебный исполнитель, мистер Стеббинс, только разрумянился. — Понял, о чём я? Болваны.
— Они не болваны, — возразил Люпин, указывая.
— Кто?
Люпин снова показал и, проследив в этот раз за его жестом, Сириус увидел Драко и Гарри, устроившихся в сторонке у огромного каменного камина, занявшего почти всю южную стену. Сириуса вовсе не удивило их стремление уединиться: они были лет на пятнадцать моложе всех остальных, да и Гарри в последнее время стал каким-то притихшим.
— Верно, — согласился Сириус, устраиваясь, чтобы получше их разглядеть. — Эти не болваны.
Юноши бок о бок сидели на заваленной подушками кушетке, судя по всему, молча глядя в огонь. Однако по их лицам, по этим касавшимся их губ полуулыбкам, вызванным какой-то неслышимой и невидимой шуткой, он понял, что они отнюдь не безмолвствовали — они разговаривали, погрузившись в замкнутый мирок разговоров, ведомых только им.
Как и у всех подростков, — с удивлением подумал он, — у них есть свой собственный мир. Обычная юношеская скрытность, доведенная до своего логического предела. Конечно же, они не были обычными, — внимательнее присмотрелся к ним Сириус. Свечи и факелы вместе с огнем, прыгавшим за решеткой, окутали их золотистым светом, обернув выпивку в их руках в расплавленные драгоценности. Он не мог в деталях рассмотреть, во что юноши были одеты — но их
Было довольно странным, ну, или же просто занимательным, что Драко, всегда так тщательно относившийся к своему внешнему виду, за последнее время оброс почти так же, как и Гарри, который всегда выглядел так, словно одевался в темноте, а стригся маникюрными ножницами. Хотя последний стал выглядеть гораздо приличнее, даже вроде начал разбираться в том, какие цвета ему подходят. Да, вполне прилично одет.
Даже манеры у них стали похожи, хотя кто под кого мимикрировал, Сириус затруднялся ответить. Сейчас они были и похожи, и не похожи — когда они вот так сидели рядом, это было особенно видно: свет и мрак, свеча и тень — две половинки одного целого.
— Твой отеческий вид ужасно забавен, — заметил Люпин.
— Уж не забавней, чем твой — с сигарой.
— Главное — не затягиваться.
— Мне всегда так говорят, — Сириус отвел глаза от Драко с Гарри и снова обернулся к приятелю. — Значит, я выгляжу по-отцовски, да?
— Признаться, ты мне немного напомнил моего отца. Довольный, и, в то же время, встревоженный. Хотя, с другой стороны, кто-кто, а мой отец имел повод тревожиться за меня.
— То есть, у меня поводов для беспокойства нет?
Люпин сморщился, глядя на свою сигару, и тихо ответил:
— Есть. У тебя — есть. Они очень особенные, твои мальчики.
— Мои мальчики? Я полагал, что они… — он помедлил, пытаясь осознать, как он к этому относится, и решил, что все в порядке, — не такие уж и мальчики…
— Ну, не знаю, — Люпин опустил сигару, продолжая хмуриться. — Они еще так юны.
— И да, и нет. Я имею в виду… Ну же, взгляни на них.
— Да, я видел. Они прекрасно проводят время.
— Нет, я не об этом. Подумай, с чем они сталкивались: потери, смерть родителей, трудный выбор и решения, что им приходилось принимать…
— Я знаю. Я рад, что они разговаривают друг с другом, — по губам Люпина скользнула улыбка. — Помнишь, как мы в их возрасте болтали обо всем?
— Помню, — кивнул Сириус. — Интересно, о чем они разговаривают сейчас? Мне кажется, о жизни и смерти…
— Это вовсе не глупый девчачий напиток, — возразил Драко.
Гарри фыркнул, захлебнулся и втянул остаток своей выпивки через нос.
— Но выглядит-то он именно так. Ты взгляни-ка на цвет: розовый. Как ты можешь пить такую дрянь! У нее, поди, и вкус такой же мерзкий.
Драко уставился на стакан в своей руке:
— Вовсе не мерзкий вкус!
— Да ну? — метнув свой стакан на столик рядом, Гарри выхватил из рук Драко его стакан, один глотком осушил его и закашлялся. Скорчив рожу, он вернул пустой стакан обратно Драко.