Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
Драко взял её за руку — своей левой рукой, она знала, почувствовала шероховатость шрама.
— Я не могу сказать, что не люблю тебя, — произнёс он сдержанно, — это стало бы ложью. Я люблю тебя. Думаю, люблю гораздо дольше, чем отдаю себе в том отчёт. Я пытался не любить. Хотел не любить. Делал всё, чтобы оттолкнуть тебя, но в один прекрасный день понял, что ты для меня важней всего, ты для меня — суть.
У неё захватило дух.
В комнате внезапно стало очень тихо. Драко смотрел на неё. Губы его сжались
Тиканье часов на прикроватном столике.
Стук ветвей в окно.
Сбивчивое дыхание Драко.
Он посмотрел на их соединённые руки, на свои пальцы, обхватившие её запястье, и так же внезапно, как взял, отпустил его.
— Вот она, правда. Судя по написанному на твоём лице потрясению, ты ждала чего-то иного?
Джинни молчала — пропал голос. Сколько раз рисовала она себе этот миг, сколько раз в фантазиях слышала произносящий эти слова его голос — вот только над собственным ответом ни разу не задумывалась. Грёзы обрывались раньше. Всегда.
Драко упёрся в стенку, словно для того, чтобы удержаться на ногах.
— Полагаю, я заслужил твоё молчание.
А Джинни действительно продолжала молчать. Не сказала ни слова и тогда, когда он отвернулся к окну, где за толстым стеклом светлыми мазками угадывались звёзды. Она видела своё отражение, как в зеркале, — бледное лицо, огненно-яркое платье, металлический блеск застёжек.
Застёжек.
Джинни подняла руки и расстегнула их одну за другой.
Платье с шёлковым шёпотом стекло на пол.
Она перешагнула через него, подошла к Драко и коснулась его руки. Он взглянул на неё — Джинни и представить не могла выражение такого удивления на его лице.
— Джинни…
— Снять его — проще простого… Ты и об этом подумал при покупке?..
— Возможно, — не отводя глаз от её лица, медленно согласился он. — Джинни, ты не обязана…
Она положила ладони ему на грудь. Под правой — там, под белой рубашкой, забилось его сердце. Изумрудные запонки поблёскивали в манжетах — Драко так и не поднял рук.
— Я хочу, — сказала она.
Он потянулся к ней, но замер, на какой-то волосок не донеся кончиков пальцев до щеки — Джинни чувствовала идущее от них тепло, хотя они и не — практически не — соприкасались.
— Что-то не так? — прошептала она.
Выражение его лица не изменилось, разве что потемнели, став почти чёрными, светлые глаза. …Потемнели от страсти, — подумала она и почувствовала странную вспышку — триумф, ликование с примесью собственного желания.
— Ты должна попросить меня. Я сказал, что не трону тебя, пока ты сама не попросишь.
Она подняла голову:
— Пожалуйста…
Его пальцы коснулись лица, ладони легли на щёки — Драко наклонился с поцелуем — в первое мгновение просто нежным и тут же полыхнувший свирепостью, разбивающим ей губы. Всё её тело, до
Шрам от стрелы на плече — серебристый полумесяц. Джинни прикоснулась к нему губами, услышала негромкий смешок, потом какое-то невнятное бормотание…
Объятия.
Драко взял её на руки.
Ах, ну, конечно же — он прошептал «Nox», иначе почему в комнате вдруг стало так темно?.. Только лунный свет.
Драко опустил её на кровать.
Только лунный свет.
Да слабое, неверное сияние звёзд.
Любому, менее наблюдательному взгляду, изучившему сиявшую сейчас в небесах луну во всех её проявлениях, она показалась бы полной. Но не Ремусу Люпину. Что-что, а лунный цикл был у него в крови — он чувствовал его, как чувствует приливы и отливы старый моряк.
…Три дня, ещё три дня — и полнолуние…
Пока же он наслаждался — сидел на самой верхней площадке древней до раскрошенности каменной лестницы, спускающейся к лоскуту густой травы и камней — не иначе как какому-то заброшенному садочку. Травой пах и воздух. Травой и — немножко — розами.
— Изучаешь заклятого врага? — спросил подошедший с беззвучной грацией Сириус. Когда-то именно за это он и получил своё прозвище. Он присел рядом и покосился на небо. Узел галстука ослаб, манжеты расстегнулись. Темнота скрадывала седину.
— Мы достигли взаимопонимания, — отозвался Люпин. — Я и луна. Так что не могу назвать её заклятым врагом.
— Полнолуние, кажись, — присмотрелся Сириус.
— Нет.
— А, ну да, ну да, — взгляд Блэка оторвался от небес и вернулся к старому приятелю. — Ну, и какие планы на будущее, Лунатик? Опять всё лето будешь преподавать, как и в прошлом году?
— Едва ли. Уж точно не этим летом.
— Знаешь, — Сириус прочистил горло, — мы тут с Нарциссой поговорили…
— Поговорили? Это дело — вы ж теперь, как-никак, муж с женой.
— О тебе поговорили, — уточнил Сириус. — Знаешь, мы были бы счастливы — просто счастливы, — если б ты пожил здесь… Ну, в общем… Пожил здесь летом. Места полно, а в темницах есть камеры, на случай… в общем… если тебе захочется запереться.
— Смотрю, у вас всё схвачено.
— Шутки в сторону, Ремус. Помнишь, Джеймс и Лили всегда говорили, что их дом — наш дом. Я никогда не думал, что смогу предложить свой дом друзьям… Просто сомневался, что доживу до этих времён… А когда сидел в Азкабане, и вовсе помыслить не мог, что однажды окажусь на свободе. Но теперь… У меня есть дом, и я хочу, чтобы ты знал: он — твой. Всё, что есть у меня, — твоё.