Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
— Гарри, пожалуйста… Пообещай мне, что ты хоть чуть-чуть поспишь. Малфоя можно устроить в старой комнате Чарли, а ты оставайся здесь. А с утра разберёмся, что делать и как.
Гарри мгновение колебался, затем кивнул головой:
— Ты права, — сказал он. — Я знаю, что ты права, — он ей улыбнулся, и у неё потеплело в животе. — И ещё вот что, Джин… если ты не против… Знаешь, я не хотел бы сейчас остаться один, так что…
Джинни не сводила с него глаз:
— Да? — робко откликнулась она.
— Не могла бы ты попросить
— А-а, — произнесла она и встала, — ну конечно. Я… я его позову прямо сейчас.
Спустившись на первый этаж, она прошла мимо Драко, который держал в руках большую зелёную книгу. При виде Малфоя у неё неожиданно возникло дикое и беспричинное желание пнуть его в лодыжку, но она сдержалась.
— Ты будешь спать в той комнате, — показала она на дверь в комнату Чарли, рядом с её собственной. — Одеяла в шкафу. И не проси меня постелить тебе постель — сам справишься, я этого делать не буду.
Он с любопытством посмотрел на неё.
— Тебя что-то беспокоит? — спросил он. — Опять поттеромания?
Выражение его лица оставалось по-прежнему беспристрастным, но Джинни чувствовала, что его самодовольная ухмылка так и хочет вырваться наружу.
— Я тебя не переношу, — заявила она. — Просто подумала, что ты должен это знать.
— На самом деле мне это безразлично, — произнёс он, аккуратно обошёл ее и направился по коридору в сторону комнаты Чарли.
Джинни застыла, глядя ему вслед. Она не могла понять почему, но ей было ещё больнее, чем минутой раньше.
Он стоял посреди комнаты, расположенной глубоко под землёй — Драко не понимал, откуда он это знает, но был в этом уверен. На нём была трехцветная мантия — чёрный, зелёный, серебряный, — и ботинки из драконьей кожи. Он не сомневался в том, что к подошвам его обуви было добавлено несколько дюймов, чтобы казаться выше. Однако даже через такую подошву Драко ощущал исходящий от пола жар.
В комнате он был не один. Они стояли напротив него полукругом. Семеро. И Драко сразу же узнал их. Узнал длинные двупалые руки и круглые головы без ушей. Демоны. Только эти демоны были облачены в чёрно-красные балахоны до пят, а самый высокий, стоявший в центре полукруга, держал на вытянутых руках какой-то предмет.
Длинный серебристый меч с россыпью зелёных камней на рукояти.
— Ты пришёл сюда, чтобы произвести обмен, — произнёс самый высокий демон.
И Драко услышал свой ответ. Это был не его голос, но голос мужчины намного старше него:
— Да, я пришёл поэтому.
— Ведомо ли тебе, что этот обмен в себе таит?
— Я отдаю
— С этим мечом человек может творить чудеса, — сказал демон.
— Я не интересуюсь чудесами, — ответил Драко. — Мне нужно могущество. Верно ли говорят, что этот меч придаст мне силы?
— Он даст тебе столько могущества, что его может оказаться для тебя слишком много, — сказал демон.
Драко-из-сна рассмеялся:
— Я этому не верю, — произнёс он.
— Ты должен понимать, что во всем существует естественное равновесие, — сказал демон. — Одно дело — выгода, а другое — плата за неё. Ничто не даётся даром. Ты многого достигнешь, используя этот меч, но сначала ты должен заплатить.
И Драко почувствовал, как его руки — настоящие руки из плоти и крови, совсем как наяву — поднялись к горлу и расстегнули пряжку на шее. Он отбросил плащ и распахнул рубаху под ним, так что теперь его грудь была открыта.
— Возьмите свою плату, — предложил он.
Демон поднял свою омерзительную руку и несколько раз сжал и разжал свои гибкие пальцы. Затем он резким движением погрузил свою руку в грудь Драко — как будто боксер пробил кулаком тонкую картонную перегородку. Боль была внезапной и чудовищной, но она продолжалась всего секунду. Драко закричал, и демон вынул руку из его груди. В окровавленных пальцах билось что-то светящееся — оно мерцало, как пламя свечи.
Демон улыбнулся, обнажив длинные острые зубы.
— Меч твой, — сказал он. — Преисподняя удовлетворена.
— Малфой! Малфой! Проснись!
Кто-то тряс его за плечо. Он рывком отвернулся и спрятал лицо в ладонях. В ушах всё ещё звучал чей-то истошный крик. Чужие руки пытались поднять его, открыть лицо.
— Проснись! — тот же голос — безнадёжный, отчаявшийся. — Малфой, ну пожалуйста!
Он открыл глаза. Крик прекратился, и неожиданно наступила блаженная тишина.
…Это я кричал, — понял Драко. — Это был я.
В комнате было темно. Только серебряный свет луны струился через окно и освещал девочку, находящуюся перед ним, её темные испуганные глаза и длинные вьющиеся волосы. В полумраке она выглядела как…
— Эрмиона? — прошептал ещё сонный Драко.
— Нет, это Джинни.
Он медленно убрал ладони от лица.