Тринадцать полнолуний

Рок Эра

— Иногда подходишь к цели так близко, что перестаёшь видеть её. Любимый, мы всё успеем, я всегда буду с тобой. Мы всё преодолеем вместе. Я тоже не теряла времени даром и очень многое успела выучить, пока мы были врозь. Я просто не могла оставить тебя одного и вот я здесь. Разлука была для меня смертельной, без тебя остановилось моё время. Всего три дня меня хватило, но я поняла, что ждать твоего возвращения не смогу. Я без страха отправилась в путь на торговом корабле. Меня влекло сюда и ещё одно обстоятельство. Я нашла то, что очень поможет нам. Здесь есть одна древняя старуха, которой силы даны от Него самого. Нынче ночью, она придёт к нам и поделиться со мной таинством Вуду. О, милый, это такая силища, что куда там знамениям, они померкнут перед той мощью, что сметёт всё! А самое главное, этого выскочку, о, как я его

ненавижу! Этот наглец, прикрываясь создателем, нацепил на себя лавры освободителя! Глупец, он ещё не знает, что может сотворить такая, как я! Ваши мужские игры — ничто по сравнению с женской ненавистью. Я медленно вытяну из него жизнь, при помощи чар, а потом доберусь до его любимой и до плода их страсти, чтобы и следа его на земле не осталось. Во второй половине моего плана, касающейся его Виолы и младенца, я уже кое-что сделала. Зерно моего обмана уже потихоньку подтачивают эту кисейную барышню.

— Боюсь, мы далеко не уедем на колдовстве, а на обмане вообще никуда, — Людвиг снисходительно посмотрел на Ядвигу.

— Глупости, я сама видела, сколь велико могущество колдовства, когда делают его талантливые и знающие люди. Нельзя сбрасывать со счетов многовековую историю. Я не разделяю твой пессемизм, если свет имеет могущественную силу, то почему тьма должна быть слабее. Я докажу тебе, мы с тобой будем единственными властителями душ, объеденившись в одну огромную силу! Нам помогут, я уверена в этом. Ведь кто-то заинтересован в этом раз мы вместе? Бог, дьявол, мне всё равно. Хотя в существовании первого я сомневаюсь, а как ты? Но некоторое время назад, мои планы чуть не рухнули. Вообрази, любимый, сегодня я почти выдала себя. Я думаю, этот старикашка меня узнал. Ах, как не вовремя!

— Ничего, дорогая, ерунда. Даже если они и догадались, уже повернуть время вспять бесполезно. Никто не верит так сильно в бога, как чёрт. Я видел всё своими глазами и досаде мой не было предела. Но твоя одержимая ненависть к Генри приятно радуют меня, а твоя любовь ко мне так просто окрыляет. Ради счастья в твоих глазах я готов на всё. Расскажи мне, какой замысел возник в этой прекрасной и коварной головке? — Людвиг запустил руку в рыжую шевелюру своей возлюбленной.

— Ты будешь в восторге, это такая прелесть, я вся дрожу от предвкушения нашего торжества над этим чистым и непорочным созданием. Обряд будет свершён в полночь, как того требуют все условия. Магия Вуду одна из древнейших и могучих, я просто уверена, что она, эта сильная старуха, сделает, как надо. Это всё во имя нашей любви, — Ядвига прижалась к Людвигу, заглядывая в его глаза.

— Силы чёрной магии не достаточно, чтобы овладеть душой человека и подчинить её на службу нам. Надо ещё изучить и белую. Дьявольские знаки и ведьминские проклятья не нанесут ущерба душе хрестьянина, — с сарказмом произнёс Людвиг.

Ядвига резко отстранилась от него, в глазах девушки появилось гневное выражение.

— Вы заблуждаетесь, мой повелитель, — в её голосе звучала ирония, — мы знаем столько, сколько нужно для того, чтобы уничтожить воинов белой армии вместе с её предводителями. Сам Люцефер поможет нам в этом, я уверена, не нужно учиться тому, что заранее обречено на проигрыш. Наш господин сильнее их всех, я твёрдо верю в это. — Дорогая моя рыжая дьяволица, не всё так просто. Все великие умы действуют паралелльно. На каждый яд есть своё противоядие. Мы лишь слуги нашего хозяина, но у него есть свои покровители. Противоборство наших сторон — лишь отголосок сражения в самых высоких кругах, порождённых создателем. На каждую нашу новую атаку, они отвечают своими новыми достижениями в борьбе за человечество. И если в средние века можно было разрушить веру в возмездие незначительными манипуляциями с нашей стороны и целые народы падали ниц перед изваянием кровавого истукана, которому приносили в жертву самых просвящённых и невинных, то теперь наших последователей всё меньше и меньше. Я каждый день вижу падение наших, когда-то крепких, позиций и это приводит меня в отчаяние. Ещё этот спектакль, разыгранный на сражении, — Людвиг досадливо поморщился.

— Вот поэтому-то, мой дорогой, я, видя твои пораженческие настроения, и решила сама взяться за дело. Мы должны сделать всё возможное и невозможное. Первым делом нам нужно стереть с лица земли Генри, а уже потом и до его наставников доберёмся. Вот только окрепнем, подучимся и тогда возмёмся и за них.

Но пока уничтожить его — самое главное и сделать это показательно, чтобы все были свидетелями его мучительной кончины. А кто сказал, что небесная панорама была создана для того, чтобы людишки разбежались и прекратили битву? Мы можем обернуть это в нашу сторону, когда Генри не станет. Мы должны сохранить и преумножить присутствие дьявольской силы любыми способами, в том числе улучив солдат в дезертирстве и трусости, что тоже считается грехом. Нужно уничтожить Генри, как плотскую сущность, прервав его кармический цикл, направленный на всеобщее благо людей, как он сам это называет. А после, дать определение всем его действия, как выгодно нам, облить его словесной грязью не составляет труда. Ему бесполезно предлагать изысканные дары, несметные земные богатства, власть, он так убеждён в своём добропорядочном превосходстве, ниспосланним ему Белым Ангелом, что слеп и глух к выгодным предложениям. Он даже посмел отвергнуть ту, которой был недостоин, — глаза Ядвиги сверкнули ярко-зелёным пламенем.

Она так разошлась, что сама не заметила, как выпалила на одном дыхании то, что тщательно, как ей казалось, скрывала от Людвига и, испугавшись своей откровенности, затихла.

— Уж не себя ли ты имеешь ввиду? Ты сердишь меня, — Людвиг приподнялся на локте, чтобы посмотреть ей в глаза.

Ядвига съёжилась под его пронзительным взглядом и, быстро взяв себя в руки, прильнула к Людвигу.

— Ну что ты, как может это ничтожество покорить моё сердце?! Меня тошнить от его порядочночти и непорочности. Да и что он может мне предложить, кроме своей добродетели? Ты — свет в моём окне, только твоя страсть распаляет меня, поднимая над землёй.

— Вот и прекрасно, не заставляй меня сомневаться в твоей любви. Мы сможем низвергнуть его в гущу темноты и подчинить данную ему однажды силу на разрушение того мира, который он должен защищать. Мы сначала маленькими порциями будем добавлять чёрный цвет в палитру мироздания. Рано или поздно, лучше рано, чтобы успеть своими глазами увидеть всё это, чёрный начнёт преобладать и тогда вся земная картина превратиться в одну сплошную, чёрную, бездонную дыру. Мир раствориться в ней без остатка.

— Да, да любимый, наши с тобой стремления совпадают, в чёрном мире тоже есть жизнь и мы станем его полноправными правителями. Чёрные Ангелы тьмы — звучит великолепно, чувствуется сила и могущество. Я уже вижу наше коронование, как я тебя обожаю, мой Чёрный Ангел!

«Ах, глупая моя, если бы ты знала, как мне всё это безразлично. Это не начало борьбы и не конец. Маленький эпизод великого противостояния. Главное в битве стратегий не переоценить свои силы и не дооценить силы противника» подумал Людвиг. Ядвига, тряхнув головой, как наездница, села на живот лежащего Людвига и своей обнажённой грудью прижалась к его груди.

— Нежная моя, страстная колдунья, я и не думал, что мне удасться испытать такую любовь. Ядвига, любовь, иди ко мне, прижмись своим трепетным телом, единственная.

Он собрал её волосы своими руками и потянулся губами к её губам. Они слились в страстном поцелуе, прижимаясь друг к другу жаркими, просящими близости телами.

Когда до полуночи оставалась четверть часа, облачённые в чёрные плащи, Ядвига и Людвиг спустились вниз. В огромной зале первого этажа их жилища уже собралось несколько человек, одетых так же, как хозяева. Присутствующие поднялись и почтительно поклонились вошедшим. Никто не называл имён, но было видно, все давно знают друг друга. На середине стоял маленький овальный столик, на котором находились странные предметы, явно предназначенные для какого-то ритуала. К одному из четырёх крюков, расположенных по краям, была привязана чёрная курица, сидевшая очень смирно.

— Все собрались? Садкхипура здесь? Ну, что ж, тогда начнём, — голос Ядвиги звенел, как натянутая струна, — садись любимый, теперь моя партия в этой игре.

Людвиг отошёл в сторону, скрылся в тёмном углу и стал наблюдать за происходящем. Ядвига, со знанием дела, отдавала распоряжение собравшимся. Те, не снимая капюшонов с голов, засуетились, к чему-то готовясь. Двое мужчин, судя по телосложению, развязали небольшой свёрток и, взяв его с обеих сторон, очень аккуратно, будто что-то хрупкое, понесли его к столу. Это оказалась восковая кукла размером с новорожденного ребёнка. Мужчины положили куклу на стол и, с поклоном, отошли. В помещении опять воцарилась тишина.