Тринадцатая девушка Короля
Шрифт:
– А ты как думала?
– кончик розового языка снова скользнул по тонким губам,и я еле удержалась от того, чтобы попятиться. Морги!! Надо было сказать Рейке, чтобы не забирала Ряу. Его присутствие за моей спиной мне бы сейчас очень сильно помогло.
– Не мог же я позволить кому-то еще узнать о таком сокровище! Нет, моя прелесть, я не привык делиться. Ты… Что это?
Под окнами что-то хрустнуло, рявкнуло и заскреблось. Рейка-конспираторша. Я вздохнула и, честно глядя в глаза стоящего напротив шантажиста, ответила:
–
А сама подумала: «Раз Рейя не врывается в помещение с воплем: «Эстэри, заткни уши», значит, её мудрую головку посетила какая-то идея». Меня идеи разного уровня криминальности озаряли не так часто – сказывалось воспитание эйху плюс воспоминания о первой брачной ночи – но тут даже я поняла, что подвернувшимся случаем грех не воспользоваться.
– Ветер… – брюзгливо фыркнул Оки-са-Но. – У меня в эту пoру всегда со здоровьем проблемы… Вот, кстати, девочка моя. Наша сотрудничество мы можем начать с того, что ты мне сделаешь амулет от простуды. Вроде для своего ублюдка ты именно такой сделала… М? Совместим,так сказать, приятное с полезным.
И хохотнул, сверкнув жёлтыми от постоянного курения чамуки зубами.
– Так быстро не получится, – превозмогая приступ отвращения, ответила я. – Тут работы не на один час, но… – в окно снова поскреблись и, кажется, даже зарычали. Ряу, что ли, Рейка каким-то образом выдрессировала? Эта же сволочь никого не слушается, даже Мори! – Но я что-нибудь придумаю к… к утру… Ой, вы же вечером хотели…
ки в задумчивости закусил губу.
– Гoворишь, утром?
– Да. Если хотите, могу сразу к вам домой прийти. Сама.
Он раздражённо скривился и, не скрывая раздражения, проворчал:
– Я что,так сильно похож на идиота?
– моё сердце,испуганно сжавшись, пропустило удар.
– Никаких «ко мне домой». Папаша никому не прощает шашней со своими девочками. И мне не простит… Но ты глазками не сверкай, мой аргумент, если что,твою карту, девочка, перебьёт на раз. Так что, нет. Ко мне домой тебе нельзя соваться. В меблированные комнаты придёшь, в Красном Квартале. У меня там номер снят на чужое имя. Всё поняла?
Я кивнула, а Оки-са-Но вдруг приблизился ко мне вплoтную и, обвив своими противными ручонками мою талию, попытался поцеловать. Если бы его рот прикоснулся к моим губам, меня точно бы вырвало, но на счастье, дверь распахнулась, являя нашему вниманию Роя.
– Уважаемая вдова, - процедил бывший раб, бледнея скулами и костяшками кулаков, - вас совершенно срочно требует к себе учителка…
– Не смею задерживать, - хмыкнул мой несостоявшийся первый поцелуй (живая вода, какое счастье, что всё-таки несостоявшийся!) и вложил в мою ладонь небольшую бумажную карточку. – дрес тут.
Рой посторонился, пропуская шантажиста, а затем наградил меня мрачным взглядом и сообщил:
– К утру я заставлю его сожрать собственные яйца, хозяйка, а лекцию о человеколюбии и прочей
– Не надо яйца! – пискнула за его спиной Рейка.
– В смысле, не к утру! Рой, не сверкай глазами, как моржья королева, котoрую всех запасов чамуки лишили. У меня план есть, сoгласно которому Эри обязательно надо побывать в тех самых комнатах, о которых этот гнилой киру говорил.
– Благородные ильмы так не выражаются, - пpивычно исправил Рой.
– Так то благородные, - хихикнула ейя и осеклась, заметив выражение лица бывшего старшего раба Двора Куули.
– То есть, я постараюсь запомнить, ой, правда. Только не надо мне яйца отрывать, пожалуйста.
– Мальки! – ругнулся ой и, хлопнув дверью, вышел в сени.
– Я Мори из яслей сам заберу.
И добавил уже более тихим, я бы даже сказала, страдальческим голосом:
– Боги-боги, эти аферистки меня до Светлых вод раньше срока доведут.
Мы с Рейкой хихикнули и переглянулись. Уж если раб, пусть и бывший, поминает богов и Светлые воды – дело совсем плохо.
– Доконала ты его, Эри, – хмыкнула подруга.
– Сама доконала, – улыбнулась я в ответ.
– Выкладывай давай, что тебе в гoлову пришло. Думаешь, пора Папаше натолкнуться на след Красногорских аферистов?
– ляди-ка, всего год рядом со мной, а же научилась пользоваться головой, - рассмеялась атаманша нашей бандитско-разбойничьей шайки.
– Ещё годик-другой – совсем человеком станешь.
– Заткнись, а?
Рейкина идея была простой и в чём-то перекликалась с теми мыслями, которые пришли и в мою голову. Пунктом первым шло: попасть в комнату Гнусаря (они с Роем Оки-са-Но иначе как Гнусарём после этого разговора не называли), подкинуть тиснёную бумагу, ту самую, что благодаря моим амулeтам и Рейкиной находчивости мы раздобыли в начале нашей – эх! – преступной деятельности. А кроме бумаг немного казённого золота.
– Он скажет Папаше, что не делал этого,и тот ему поверит, – на пике обсуждения подробностей я вспомнила о том, что у названного родителя есть артефакт, позволяющий чувствовать, когда говорят неправду, и разочарованно махнула рукой.
– Как знать, - Рейка хмыкнула, и я вспомнила, что наша атаманша никогда и ни о чём не забывает. – Уверена, Гнусарю есть что скрывать и помимо того, что он подбивает к тебе клинья. А мы все помним, что в глазах Папаши уже за одно это можно лишиться головы. Так что, нет, этого я не боюсь…
– А чего боишься?
– Того, что он отдаст Папаше браслетик. Вот чего. Морги! И ведь не споёшь же ему, чтобы он обо всём забыл, потому что тогда мы не сможем внутрь проникнуть…
Задумавшись, мы замолчали,и как раз в это время из яслей вернулся Рой. Мори радостно запищал, увидев меня, а бывший раб протянул мне мокрый, частично погрызенный браслетик, точнее то, что от него осталось, и проворчал: