Тринадцатая экспедиция. Глава первая
Шрифт:
– Что тут у вас?
– спросила Оля, шагнув ко входу.
– Ну-у...
– она постаралась сделать вид, что увиденное ее нисколько не удивило.
– Не так тут и грязно как могло было быть...
Чебурек протянул ей измазанный в коричневой жиже щуп, но она, осмотрев его, помотала головой, после чего достала свой собственный сборщик анализов с закрепленным на конце пластиковым контейнером. В этот контейнер Оля зацепила образцы мха и нижней субстанции. Заперла их в прозрачном пластике. Пятаков установил на бетонном крыльце походный микроскоп, и оба принялись осматривать образец.
– Н-н-нормально, - оценил помещение подошедший с Ефимом Ишимов Макс.
– Что там, на
– спросил Конча у Ефима.
– Чисто все, в последнем катушки какие-то, для генератора, наверное. Да еще какая-то электроника.
– Макс, на спор обмажешь себя этой дрянью?
– решил позубоскалить Солодов.
– Д-д-давай я т-тебя н-на спор обмажу?
– предложил Ишимов.
– Не-е, спасибо, - смеясь, отказался Солодов.
– Можете обмазываться, ничего страшного, - поджав губы, сказала Пузанкова, после чего сообщила: - Просто растительность, никаких микроорганизмов, никаких спор. А субстанция не поражена ТВИХ. Просто гниющие останки, - она ожидающе посмотрела на сержанта Стрельцова. Мол, можно уходить или нам идти с вами.
– Идем внутрь. Ефимов, Солодов, Трусова - отвечаете за ученых. Вы, - обратился он к Пузанковой и Пятакову, - держитесь в середине отряда, по возможности наблюдайте... чтоб мы не вляпались во что-нибудь незнакомое.
– Понял, - серьезно сказал Пятаков.
– Так точно!
– бойко отчеканила Оля, шутливо козырнув.
Трусова клоунаде улыбнулась, а Грошев поморщился. Конча покачал головой и первым двинулся внутрь здания. Густой мох сминался тяжелыми сапогами, коричневая жижа смачно чвакала, но лужи старались обходить стороной. Моховая дорожка уходила за угол, и тянулась вдоль всего коридора, с частыми ответвлениями внутрь кабинетов.
У первого такого кабинета стоял медицинский контейнер. Вокруг него образовалась лужа прозрачной жидкости. На крышке было написано «реактив №56». Похоже на ящик из груза, который возит с собой любая научная экспедиция.
Конча вопросительно посмотрел на Олю. Та быстро сверилась с данными в РЛК и покачала головой:
– Неопасно, - почему-то шепотом прокомментировала она.
Зайкин и Петров осторожно подошли к двери, при этом наступив в лужу реактива. Петров приоткрыл дверь, а Петруха сунул в образовавшуюся щель УЗСП. Секунду он сосредоточено глядел на показатели, затем кивнул. Остап и Конча завалились внутрь. Частое топанье ног, и изнутри донеслось «чисто». Ученые в сопровождении охраны прошли внутрь.
– Фи...
– выдала Оля.
Остап, посмотрел на нее и, как бы извиняясь за беспорядок, пожал плечами.
Непонятно, для какой такой научной цели гонзы Копылова нарезали на мелкие кусочки мертвых прорвокустов - на полу вдоль стеночки расположился ряд аккуратных кучек тщательно шинкованной разлагающейся плоти. Многие кучки покрылись все тем же серым мхом. Еще в комнате имелось место «под мусор» - угол огораживала стоящая на боку кушетка, за которую складывали прутья и кости. Видимо в них совсем нечего изучать.
За противоположной от входа стеной, сделанной из прозрачного стеклопластика, находилась еще одна комната, в центре которой стоял громоздкий аппарат. Аппарат был совершенно не товарного вида - сразу ясно, что именно на нем гонзы проводили свои «исследования».
– Это же кабинет магнитно резонансной томографии...
– прошептала Оля.
– Нахрена делать МРТ фарша?
– Не-е зна-а-аю, - зачарованно протянул Никита Пятаков.
– Они и не делали, - вставил Ефим. Оля подняла брови. Ефим поспешил пояснить: - Не делали МРТ. Электричества-то у них не было - аппарат не работал.
Большая часть остальных кабинетов пребывала в похожем состоянии. Всюду попадались
Поднялись на второй этаж. Кто-то из космопехов, шедших впереди матюгнулся. В самом начале коридора, прицепленный к потолку, висел сюрприз.
– Внимание, э-э-э... неприятное зрелище, - попытался Чебурек предупредить неподготовленных по его мнению ученых.
Оля, увидев это самое зрелище, и впрямь почувствовала, что ноги стали ватными и вот-вот подогнутся. Чтобы не упасть она оперлась на стоящего ближе всех Ефима. Тот на нее даже не отвлекся - слишком был поглощен открывшимся зрелищем.
На потолочных перекрытиях, влажно поблескивая незасыхающей гонзовской кровью, висел мертвый мужчина. Мужчина был абсолютно голым. Ком рваной одежды валялся тут же, припнутый к стене. Большая часть кожи на трупе отсутствовала, как и часть мышц. Человека повесили нестандартно, не за шею, не за плечи, и даже не за ноги. Его подцепили, продев веревку в рот и вытащив ее конец через глазные отверстия черепа. Веревка тоже была не простой, а сплетенной из мышц, кожи и сухожилий повешенного. Основным источником материала для нее послужили руки и ноги - их почти полностью оголили до самого скелета. Брюшную полость мертвеца вскрыли, из нее свисал частично вывалившийся кишечник - возможно, по началу его хотели использовать в качестве веревки, но по какой-то причине от этой идеи отказались. Под трупом разлился целый океан крови, перегородивший коридор. Кровь специально сливали - сначала пытались надрезать бедренную артерию, но, не удовлетворившись результатом, почти полностью перерезали ноги в щиколотках. Вдобавок, на груди покойника висела записка - тетрадный листок, приколотый пятикубовым шприцом.
В общем, как верно подметил Чебурек, зрелище действительно не из приятных. Петров и Пятаков, пытаясь продышаться, запустили на своих костюмах режим «свежий воздух». А вот рядовой Солодов с собой не совладал...
Из-за спины Оли раздался неприятный звук неудачной попытки справиться с желудком. Звук поражения был еще громче и неприятнее, и, судя по продолжительности - поражение было серьезным. Когда звук смолк, сержант Стрельцов прошипел Солодову нецензурное обращение, в трех словах сообщив, что считает его человеком нетрадиционной сексуальной ориентации, над которым совершали половой акт не слишком умные люди. Затем Конча приказал Петрову занять место в охранении ученых, а Солодов шагнул в центр группы и присел, стараясь побороть слабость. С помощью массажных функций костюма он пытался избавиться от рвоты, заляпавшей лицо и прозрачный пластик шлема с внутренней стороны.
Конча не зря матерился - облеванный боец - обуза, а не боец. Сейчас нужно кого-нибудь с ним отправлять на промывку к штабному транспортеру. Но пока не до него...
– Погоди, - недовольно сказал Конча Чебуреку, который собирался пройти вперед к висящему трупу.
Стрельцов закатил на лужу крови одну из двух кушеток, стоящих в коридоре, нажал на пневматический рычаг, и она опустилась. Поняв, что командир не хочет ходить по гонзовской крови, Чебурек подкатил вторую кушетку.
По ним Чебурек прошел к телу, и с помощью очередного одноразового щупа зацепил приколотый к нему листок бумаги. Труп висел в полуметре над полом, и Чебурек смог дотянуться до шприца, которым крепили записку. Попытался его выдернуть, однако игла крепко засела в одном из грудных хрящей. Пришлось просто дернуть листок, разорвав его сверху.