Тринадцатая редакция. Напиток богов
Шрифт:
— Значит чудо — это ты.
— Да? И что мне делать с этим обалденным знанием?
— А раньше ты что делала?
— Что делала? Жила себе и жила.
— Ну, так продолжай в том же духе.
— Спасибо за разрешение. Значит, ничего не меняется? Ну, когда узнаёшь ответ на свой вопрос?
— Меняется. Теперь это не просто ты. Это ты, знающая ответ на свой вопрос.
— Умный? А ты когда спишь один и не можешь уснуть — о чём думаешь?
— О том, что под кроватью, определённо, кто-то есть, — смущённо признался Шурик.
— Конечно,
— И в какие категории попаду я?
— Ты не попадаешь в категории. Тебя я и так запомню.
— Ты ведь не влюбилась в меня, правда? — с тревогой спросил Шурик. — Ты обещала, что не влюбишься!
— Да нет, конечно. Всё по-честному.
— Надо же, в кои-то веки говорю с девушкой на одном языке. Обычно для вас «всё по-честному» означает — «а теперь женись или будь моим официальным парнем».
На столе появились сырный пирог, медовые ушки и клубничные кольца. Алиса с ужасом поглядела на эту пирамиду, но Шурик быстро подвинул к себе большую часть сладостей, и она успокоилась.
— Я вот подумала: всё же жалко, что никто никогда не откроет такую контору, которая искала бы работу для нас, — сказала Алиса, прожевав первый кусочек пирога.
— Для нас с тобой? — переспросил Шурик, отправляя в рот последнее клубничное кольцо.
— Для таких, как я. Для людей, которым не нужно зарабатывать на жизнь, а скучать — скучно. Хэдхантеры наоборот. Которые за огромные деньги находят клиенту работу его мечты. Где он, может быть, не получит ни копейки или получит именно что копейки. И при этом будет вкалывать от зари до зари.
— Так открой такую фирму сама.
— Я не хочу никому помогать. Не хочу искать работу дурам, которые тут же решат, что это модно. Я хочу, чтобы искали работу мне. Долго выбирали. Консультировались со специалистами по подбору работы именно для меня. И наконец — выбрали то, что нужно… Что такое? Что случилось?
— Работа, — сдавленным голосом сказал Шурик. — Забыл о ней вообще. Кажется, с тобой я смог побыть тем, кем всю жизнь мечтал. Человеком без целей и планов, который просыпается только для того, чтобы жить.
— Со мною ты побыл мной, — ответила Алиса. — Спасибо. Ты подарил мне взамен кусочек обычной жизни. Катя будет о тебе вспоминать.
— А ты подарила мне Катю. Хотя Алиса мне тоже нравится.
— Зато Катя — только твоя. А Алису знают все. Знаешь, хоть завтрак ещё не кончился, но я нарушу всё-таки правила и сниму Катин парик. Он очень промок и противный.
— А я пойду по правилам и поскачу на работу. Деньги оставляю тут…
— Перестань. Катя и Шурик убегут из кафе, не заплатив. А потом придёт Алиса Владимирская и заплатит за них. И даже не заметит этого.
Шурик сорвался с места, помахал рукой сначала Кате,
Алиса удалилась в туалетную комнату и сняла парик. Причёска, конечно, сильно пострадала, ну и наплевать. Может быть, кто-то из папарацци это увидит, и её наконец-то с позором исключат из икон стиля. Это будет волшебно.
Она вернулась на своё место. Костыль посмотрел на неё ещё раз и снизил оценку до четвёрки с минусом.
Алиса позвонила Василию. Тот обещал приехать через сорок минут, а узнав, где именно завтракает его клиентка, почти демонически захохотал и сказал, что уложится в полчаса.
На соседнем столе лежали меню и журнал, оставленный кем-то из посетителей. В ожидании машины Алиса решила заказать что-нибудь ещё, а заодно ознакомиться с последними сплетнями.
Джордж выглянул в зал: всё спокойно, всем тепло. Анна-Лиза поехала развозить заказы, Маркин наслаждается одиночеством в квартире не подозревающей о таком повороте событий милой старушки. А вот в углу сидит незнакомая лохматая девушка и, кажется, не знает, что выбрать. Непорядок.
Джордж подошел к Алисе, которая задумчиво переводила взгляд с меню на журнал и обратно. Не успел Хозяин Места предложить ей свою помощь, как она поглядела на него в упор и задумчиво произнесла:
— Так вот ты какая — вкусная шоколадная конфетка. Да, действительно, конфетка. Не знаю только — вкусная ли?
Джорджа не удивило такое обращение. Некоторые посетительницы были тайно в него влюблены, причём влюблённость эта заканчивалась, стоило им только выйти за пределы кафе. Они рассказывали про этот феномен своим подругам, те приходили, чтобы засвидетельствовать — любить тут некого и не за что — убеждались в своей правоте, и уходили, довольные. Но потом приходили снова и снова. Вместе с другими подругами. И так без конца.
— Спасибо, — сказал Джордж, — мне только кажется, что вы предпочитаете шоколаду алкоголь.
— Я нисколько не пьяная. А ты разве не видел этого? — удивлённо спросила Алиса, подвигая к нему журнал.
Джордж присел на стул, без интереса взглянул на страницу, а потом уставился на неё, как будто пытаясь испепелить взглядом.
Алиса забрала у него журнал и с выражением прочитала:
— «Апельсины от осины или не яблочко от не яблони. Хит-парад самых сумасбродных отпрысков знаменитых личностей».
— Пожалуйста, не надо, — попросил Джордж.
— Ну, я просто хочу прочитать это вслух. Но я тихо. Слушай: «Кто бы мог подумать, что на верблюжьей колючке может вырасти такая вкусная шоколадная конфетка. Наш корреспондент попробовал кофе и сладости в маленькой частной кофейне сына Александра Соколова, и теперь там обедает вся редакция!» Конфетка, — повторила Алиса. — Это ты — конфетка.
— Спасибо, понял. И давно это вышло?
Алиса взглянула на обложку:
— На той неделе ещё.