Тринадцатый час
Шрифт:
Пытаясь получить какое-то представление о личности Шеймуса, Ник обвел лучом фонаря комнату, стол, полки, на которых стояли энциклопедии, книги по философии и религии, «Божественная комедия» Данте, трактаты о голоде и бедности.
Повернувшись, он открыл ящики комода и обнаружил целый набор почетных знаков, медалей и свидетельств. Но, в отличие от трофеев, которые Ник прятал у себя в библиотеке, то были не спортивные награды, а признание заслуг, намного превосходивших успехи в хоккейных чемпионатах и соревнованиях по плаванию. ЮНИСЕФ, Фонд дикой природы, «Место для человечества», «Врачи без
Даже ни разу не увидев этого человека, Ник получил о нем достаточное представление.
Николас еще раз обвел лучом фонаря помещение без окон и уже собирался уходить, когда осветилась едва заметная трещина в стене. Проведя руками по темной ореховой обшивке, он обнаружил в панели шов, выглядевший совершенно неуместным в этом тщательно отделанном кабинете. Ник положил руку на стену, и от легкого толчка в ней открылась узкая дверца на бесшумных петлях без ручки. За ней обнаружилась маленькая комнатка размером восемь на восемь футов. Здесь не было никакой отделки, никто не пытался замаскировать бетонную конструкцию. С потолка свисали три простые лампочки, которые не горели, как и все остальные. К стене была прикреплена еще одна коробочка с красной выпуклостью. Два предмета в центре комнаты были столь же холодны и просты, как и она сама, — два сейфа образца 1948 года, с центральными колесами и бронзовыми ручками, высотой в четыре фута, весившие на вид свыше тысячи фунтов каждый. Но вес был не единственным препятствием для того, чтобы сдвинуть их с места, поскольку они привинчены к полу и, вероятно, утоплены в гранитный фундамент. Они выглядели совершенно одинаково, за одним лишь исключением — дверца правого приоткрыта. Его трехфутовое нутро покрыто черным бархатом, чтобы не повредить то, что там хранилось. Сейф был полностью пуст.
Старинное оружие из золота и серебра, с украшенными драгоценными камнями рукоятками и клинками, представляло собой немалую ценность, наверняка миллионы на черном рынке, но оно составляло лишь верхушку айсберга. Моне за восемьдесят миллионов, висевший прямо на виду, склад, заполненный произведениями искусства, достойными лучших музеев, — все это меркло по сравнению с тем, что еще недавно лежало в пустом сейфе.
И хотя это могли быть бриллианты, Ник подозревал куда как нечто большее, о чем не знала даже Джулия. Такое, что Хенникот предпочел спрятать подальше в своем хранилище-музее, внутри комнаты за потайными стенами, внутри сейфа из четырехфутовой стали.
— Привет, — сказал Маркус, открывая дверь. Его серый в тонкую полоску костюм тщательно отглажен, рубашка накрахмалена и без единой складки, синий галстук аккуратно повязан. — Пришел попросить чашку сахара, или тебе нужно электричество? — В глубине дома слышался шум мотора. — Я ведь советовал тебе поставить генератор.
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Ник, входя в большой мраморный вестибюль.
— Что ж, по крайней мере, ты в конце концов в этом признался, — улыбнулся Маркус.
— У тебя нет никого из знакомых, кто мог бы пробить автомобильный номер?
— Мартин Скарс из Департамента автотранспорта, — Маркус посерьезнел, видя, что у друга отнюдь
Николас отрицательно покачал головой, не оценив шутку. Беннет прошел в библиотеку и сел в кресло рядом со столом. Куинн сел напротив.
Печально вздохнув, Маркус откинулся на спинку кресла.
— Неважно выглядишь — с тобой все в порядке? — спросил Ник.
— Мне только что звонили из моей конторы. Ты не поверишь… Помнишь парня, которого я взял на работу полгода назад, Джейсона Серету? Он ходил с нами в марте на матч «Рейнджеров». — Маркус помолчал и покачал головой. — Он был на рейсе 502.
— Мне очень жаль, — сказал Ник.
— Молодой парень, двое детей. Он летел в Бостон навести справки об очередной компании, которую мы собирались купить. А теперь он мертв. Я чувствую себя так, словно сам послал его на смерть.
— Все это чушь, и ты сам это знаешь. Ты не мог знать, что случится.
— Ну да… Он летел в Бостон на встречу с владельцем компании «Халикс Ски». Я как-то говорил Джейсону, что мне с детства нравились их лыжи и очень хотелось бы стать ее новым владельцем. Столь солидная компания стала бы отличным вложением капитала, и хорошо бы вплотную познакомиться с ее продукцией — а также симпатичными торговыми представительницами. Он был хорошим парнем и всегда старался мне помочь, продвигаясь по карьерной лестнице. — Маркус помолчал. — Мир его праху.
— Мои соболезнования. Но не вини себя.
— Если бы кто-то отправился в деловую поездку по твоему поручению и в результате погиб, как бы ты себя чувствовал? — спросил Беннет, злясь на себя самого.
— В том самолете должна была лететь Джулия, — сказал Ник.
— Да ты шутишь, — потрясенно проговорил Маркус. — И почему ее там не оказалось?
— В том-то и дело, что оказалась.
Беннет молча уставился на него.
— Но она сошла с самолета прямо перед самым взлетом, — сказал Ник, до сих пор не в силах свыкнуться с мыслью об иронии судьбы. — Ограбили одного из ее клиентов, и ей срочно пришлось ехать туда.
— Невероятно.
— Именно поэтому я и здесь. — Куинн помолчал. — Она сошла с самолета лишь для того, чтобы погибнуть позже.
Маркус выпрямился в кресле.
— Грабители убили ее.
Хозяин провел руками по лысеющей голове, в ужасе глядя на Ника.
— Ник… — друг сочувственно наклонился к нему.
Ник поднял руку, останавливая Маркуса.
— Ты мне доверяешь?
— Что? — в замешательстве переспросил Беннет.
— Ты мне доверяешь?
— Тебе еще нужно спрашивать? Что, черт побери, происходит?
— Если я расскажу тебе фантастическую историю, которой не поверил бы никто в мире, полностью противоречащую здравому смыслу, — ты мне поверишь?
— К чему ты клонишь?
— Если это ключ к спасению Джулии?
Маркус посерьезнел.
Ник достал из кармана часы, открыл золотую крышку, в серебряном покрытии которой отразился свет лампы, и протянул их Маркусу.
— Fugit inreparabile tempus, — прочитал Маркус надпись с внутренней стороны часов. — Бежит невозвратное время. Слова римского поэта Виргилия.