Тринадцатый час
Шрифт:
Что же касается содержимого шкатулки… Сэм считал, что оно не имеет цены. Идеи, как и секреты, невозможно застраховать. У Хенникота нет наследников, и ему некому оставить шкатулку — так почему бы не передать ее кому-то другому, другой семье, тому, чьи стремления намного превосходили семейные ценности и охранные компании?
У Сэма наконец появилась возможность достичь успеха по-своему, выйти из тени, нависавшей над ним всю его жизнь.
Через десять секунд после переданного
Последний прослужил в полиции десять лет, был весьма общителен и обладал широкой улыбкой. Он считал себя самой популярной личностью в полицейском отделении, так и не поняв, что для всех остальных он попросту несносен. Из-за длинных темных волос казалось, будто Джонни так и не расстался с детством. Он воображал, будто пользуется успехом у женщин, хотя до сих пор лишь только надеялся найти ту, с которой мог бы связать свою жизнь. К несчастью, учитывая склонность к выпивке, ему никогда не хватило бы денег на то, чтобы обеспечить женщин, которые ему нравились.
Арилио заправил голубую рубашку, и они с Рэндоллом пошли вдоль задней стены дома, делая вид, будто занимаются своими полицейскими делами. Подъехал Брайнхарт, остановился рядом с Дэнсом. Радостно улыбаясь, он выбрался наружу.
Дэнс вытащил из багажника два до половины наполненных мешка и положил их рядом с задней дверцей.
Сэм подбежал к ним со стороны кустов, где установил последний лазер, доставая на ходу ключ и карточку-пропуск.
— У нас есть четырнадцать минут.
Джулия шла по проходу между креслами самолета, радуясь, что у нее нет с собой ничего, кроме сумочки. Путешествуя обычно с портфелем и достаточно тяжелой ручной кладью, она постоянно думала о том, что что-то забыла.
Найдя свое место в бизнес-классе, Джулия опустилась в широкое кожаное кресло. До взлета еще оставалось немного времени. В кресло рядом с ней села изящная пожилая женщина с завязанными в пучок седыми волосами, которая тут же углубилась в журнал авиакомпании, извлеченный из кармана на спинке кресла.
Самолет продолжал заполняться пассажирами — пятничной смесью путешественников, всегда отличавшейся от той, что обычно бывала по другим дням недели. Джулия совершенно по-новому посмотрела на шумных детишек. Две сестренки, не старше пяти лет, играли в «ладошки», то и дело заходясь звонким смехом.
То, что прежде лишь раздражало, когда она пыталась сосредоточиться на работе, теперь вызвало улыбку при виде радостных и возбужденных детских лиц. Джулия смотрела на мир совершенно с другой точки
— Нет ничего прекраснее, — сказал молодой парень в деловом костюме, сидевший через проход от Джулии.
— Я совсем забыла о том, насколько искренним может быть детский смех, — кивнула Джулия.
— Мои дети помладше, но смеются точно так же.
— Летите домой повидаться с ними?
— Нет, на день в Бостон. Надеюсь к вечеру прилететь обратно и успеть поцеловать их на ночь.
— Срочные дела? — спросила Джулия, для которой подобные поездки не были редкостью.
— Новая сделка. — Парень похлопал по лежавшей на его коленях папке. — Меня зовут Джейсон Серета.
— Джулия, — улыбнулась она.
— Сколько у вас детей?
— Через девять месяцев будет как минимум один.
Джулия погладила себя по животу, впервые признавшись на публике в своей беременности.
— Это так прекрасно, — пожилая женщина в соседнем кресле подняла взгляд от журнала на Джулию. — А вы летите по делам или отдыхать?
— Собственно, я собираюсь сделать ультразвуковой снимок.
— Какое же это, наверное, удовольствие, — произнесла женщина, снимая пиджак и кладя его на колени. — Но не слишком ли далеко ради фотографии?
— Знаю, но мне нравится мой доктор. И потом, хотелось сделать сюрприз мужу, показав первое фото его ребенка.
— Он не знает?
— Нет, и я сама не своя.
— Меня зовут Кэтрин, — сказала женщина. Ее зеленые глаза искрились жизнью, а по осанке и улыбке трудно определить ее истинный возраст.
— Джулия. — Фамилий не требовалось — имен вполне достаточно для дружеской беседы, чтобы скоротать время полета, прежде чем они навсегда исчезнут из жизни друг друга.
— У нас никогда не было детей, — продолжала Кэтрин. — Но мы с мужем любим ребятишек, и всегда любили. У меня множество внучатых племянников и племянниц. Дети дают нам перспективу, напоминают о том важном, что есть в жизни. Я права? — Кэтрин наклонилась, глядя на Джейсона.
— Они — причина того, чем я занимаюсь, — улыбнулся тот. — Поверьте, я никогда не стал бы столь тяжко трудиться ради себя.
— А куда вы летите? — спросила Джулия у Кэтрин.
— Обратно в Чилмарк. Я гостила у сестры в Ларчмонте. Мой муж заболел.
— Мне очень жаль.
— Не беспокойтесь, вы же знаете, как это бывает у мужчин, с насморком или простудой. С ним все будет в порядке. — Однако взгляд ее явно говорил о другом. — На нас словно проклятие лежит — болеем по несколько раз в год. На этот раз его очередь.
Из сумочки Джулии послышалось жужжание.
— Прошу прощения, — сказала она, доставая телефон.