Тринадцатый этаж
Шрифт:
— Как он это выяснил? — спросил я.
— Не знаю.
— Он говорил о чем-то еще, о какой-нибудь особой информации, которую могли ввести в его боксы памяти?
— Нет. Он просто был одержим мыслью о том, что он… ничто.
Я посмотрел на свои наручные часы и пожалел о том, что предусмотрел только десять минут этого разговора лицом к лицу.
— Время истекает, — сказал я, направляясь обратно в видеофонную будку. — Я появлюсь здесь позже, чтобы еще раз увидеться с вами.
— Нет! — прокричал мне вслед Фил Эштон. — Ради бога не надо!
Я ворвался в будку, закрыл дверь и снова посмотрел
Оставалось совсем немного секунд, я осмотрелся по сторонам в фойе отеля и чуть не закричал.
Борясь с тошнотворным чувством полного краха в связи с тем, что не могу отсрочить возвращения в свой мир, я наблюдал, как через фойе идет знакомая фигура Мортона Линча — виртуальногоМортона Линча.
Глава 7
Оставшуюся часть дня я, образно говоря, был объят страхом: я испытывал ужас перед симулятором. Теперь он казался мне чем-то жутким, зловещим — электронным монстром, который проникся какой-то целью, взлелеял в душе своей некий замысел и каким-то образом ворвался в мой мир, чтобы умертвить Фуллера и забрать в свое чрево Линча.
В конце концов мне пришло в голову, что тот Мортон Линч, которого я разглядел в виртуальном фойе отеля, представляет собой всего-навсего реактивную единицу, которая лишь внешне похожа на Линча. Однако только на следующее утро я осознал, что можно произвести простую проверку. С этой мыслью я помчался в информационный отдел. В файле под названием «Род занятий» я принялся искать в разделе «Службы охраны». Ничего из того, что требовалось, не нашел. Предположив, что профессия Линча виртуального может оказаться ближайшим эквивалентом профессии настоящего Линча, я поискал в разделе «Полиция». Никаких результатов.
И тогда, предположив, что я вполне мог заподозрить подвох, который никто не собирался устраивать, я решил пойти более прямым путем и перешел к алфавитной картотеке.
В последнем досье под буквой «Л» значилось: «Линч, Мортон, ИРЕ-7683».
У меня дрожали руки, когда я читал дополнительную информацию об этой единице. ИРЕ-7683 была введена в симулятор три месяца назад самим доктором Фуллером!
Неожиданно на поверхность начало всплывать одно неясное воспоминание, и я мысленно воскресил одно обстоятельство, которое померкло в моей памяти, видимо, из-за своей незначительности. В качестве шутки Фуллер смоделировал одну из единиц, вплоть до мелочей скопировав ее с реального Линча, а потом решил шокировать директора службы безопасности, предложив ему в порядке контроля заглянуть в симулятор, где Линч смог наблюдать… самого себя.
Я ликовал. Я доказал — по крайней мере, себе самому, — что когда-то Мортон Линч все-таки существовал!
А если все-таки нет?
И вновь у меня защемило в груди, вновь мной овладело чувство полной безнадежности, когда я стал рассматривать альтернативный вариант, еще один разумный довод, который мог все объяснить: а что, если основанием для моей веры в существование Линча послужили перешедшие в подсознание сведения о том, что такой персонаж в свое время ввели в машину? Может быть, это воспоминание, погребенное в глубинах подсознания, продолжало тайно бередить мне душу и разрастаться исподволь, пока
В подавленном настроении я покинул здание компании и без всякой цели прошел мимо пикета сборщиков информации, оставаясь на обычном тротуаре, где я мог чувствовать под ногами приятную твердость бетона. Мне хотелось просто идти и идти, пока я не выйду из города и не затеряюсь в пустых тихих полях. Но тут я подумал о своей последней поездке за город, и возникшее было страстное желание тут же исчезло.
На углу меня остановил «приставала».
— Я провожу опрос мнений об осенних стилях мужской одежды, — объявил он.
Я лишь молча смотрел сквозь него.
— Вы одобряете широкие лацканы? — начал он.
Но едва он открыл свой блокнот, я зашагал дальше по улице.
— Эй, вернитесь! — крикнул опрашиватель. — Я скажу, чтобы вас оштрафовали!
За углом под указателем пешеходного перехода помещалось информационное табло, на котором сияла кричащая надпись: «Сборщики информации в опасности! Законодательное собрание выдвинуло законопроект о запрещении опросов общественного мнения!»
Даже это — прямое указание на то, что Сискин уже начал «дергать за веревочки», чтобы разделаться с Ассоциацией сборщиков информации, — не произвело на меня никакого впечатления.
Пока я там стоял, ко мне приблизился еще один опрашиватель. Очень тихо, уголком рта он произнес:
— Ради всего святого… ради собственного же блага, Холл, забудьте про всю эту чертовщину!
Услышав такое пугающее предупреждение, я вздрогнул и хотел схватить того человека за руку, но мне удалось лишь сорвать его нарукавную повязку, в то время как он резко развернулся и исчез в толпе.
Этого не было, сказал я себе, застыв в оцепенении. Мне просто привиделось, будто здесь только что был опрашиватель. Но как-то слабо верится, что это галлюцинация, когда засовываешь в карман повязку, сорванную с руки «призрака».
Из непрерывного потока летящих в воздухе машин вырвался один аэромобиль и остановился у обочины дороги.
— Дуг! — весело крикнула из машины Джинкс. — Я как раз собиралась спросить: не хочешь со мной пообедать? — Тут она поняла по моему лицу, что я в полной прострации. — Залезай, Дуг.
Я послушно забрался в машину, и Джинкс повела ее к взлетному «островку». Через несколько секунд мы стали взлетать.
Мы поднялись над самым высоким из уровней регулируемого движения, где машина зависла неподвижно, и Джинкс включила систему автоматического режима, чтобы аэромобиль не сносило ветром. Мы сидели в кабине высоко над городом.
— Ну, — осторожно начала она, — что стряслось? Поругался с Сискином?
Она приоткрыла прозрачный колпак машины, и ворвавшийся внутрь освежающий ветер сдул с моих мыслей паутину противоречий, в которой эти самые мысли безнадежно запутались, застыв неподвижно. Но, вырвавшись на свободу, мысли мои были все еще слишком слабы, чтобы справиться с тем, что не поддавалось точному определению.
— Дуг? — сказала Джинкс, чтобы прервать мое молчание. Ветер подхватил прядь ее блестящих волос и прижал к прозрачному плексигласу.