Тринадцатый IV
Шрифт:
Я посмотрел на время в смартфоне. Четыре часа дня, а нотариусы обычно до шести вечера работают.
— Хорошо. Подготовьте необходимые бумаги о передаче питомца от простолюдина Алмазова Алексея к графине Ларионовой Марии.
— Неожиданно. Но я вас понимаю. У нас часто скрывают настоящие имена, а я привык не задавать лишних вопросов, — кивнул мужчина. — За дополнительную плату могу пригласить нотариуса сюда.
— Приглашайте.
Мы сильно задержались с подписанием бумаг и оформлением. А потом ещё и
Поэтому вышли из магического питомника мы только через час. Нас ждал тот же таксист, по моей просьбе он не выключал счётчик.
Этот день рождения вышел самым дорогим в моей жизни. Но чёрт возьми, улыбка Маши того стоила! Сейчас она держала на руках котёнка и сюсюкалась с ним. Никогда ещё я не видел её счастливее!
— Зря клетку не взяла, — сказал я, садясь в такси.
— Не зря, пусть Булочка привыкает к свободе.
— За животное нужно будет доплатить, — предупредил водитель.
— Хорошо, только езжайте скорее! Мы опаздываем, — ответил я.
— Булочка, какая же ты милая, — продолжала Маша гладить магического питомца.
— Ты серьёзно назвала её Булочкой? — не поверил я.
— Да. Она же такая сладкая. Как настоящая булочка!
Я решил с женской логикой не спорить. Булочка, так Булочка. Ох, забавно будет звучать, когда гепард вырастет.
В поместье мы вернулись через пятнадцать минут. У ворот нас остановил охранник, но стоило Маше снять капюшон, как он замолчал и пропустил нас. Ему было выгоднее молчать, что он упустил из вида сбежавшую графиню, и он это сразу понял. На нашу удачу здесь все боялись гнева графа. И вскоре мне самому пришлось узнать почему…
Мы зашли через тот же вход для слуг. Я подержал Булочку на руках, пока Маша переодевалась обратно. Она вышла из служебного помещения в том же голубом платье и взяла Булочку обратно на руки. Это на удивление спокойное животное уже весило не меньше семи килограммов. Недолго Маша так сможет с ней миловаться.
Мы вышли в зал, и я ощутил на себе взгляды всех охранников.
— Упс, похоже, что нас потеряли, — поняла Маша.
— Ага. И твой отец идёт сюда.
— Это стоило того. Что бы он ни сказал, я всегда буду помнить, что ты исполнил моё самое сокровенное желание.
Граф выглядел серьёзным. Он подошёл так, чтобы не привлекать внимание гостей.
— Маша, ты что себе позволяешь? — строго, но тихо спросил граф.
— Я уже совершеннолетняя. И могу сама решать, что делать, — уверенно произнесла Маша явно отрепетированные слова.
Котёнок почувствовал агрессию в сторону новой хозяйки и зарычал на графа, чем вызвал у Марии очередной приступ умиления.
— Это что такое? — с удивлением спросил граф.
— Это Булочка. И она привязана ко мне, так что ты не сможешь её выгнать.
—
Глава 5
Мы с Машей переглянулись. Не ожидали, что граф может заявить, что выгонит дочь, прямо и на дне рождения девушки. Граф Ларионов строго смотрел на Машу, но при этом продолжал улыбаться мимо проходящим гостям. Он говорил тихо, так чтобы только мы его услышали:
— Котам не место в нашем доме.
— Граф, прошу прощения, что вмешиваюсь, — я взял слово, поскольку Маша настолько расстроилась, что уже с едва сдерживалась, чтобы не зареветь. — Этот питомец — мой подарок.
— Да, я же не могу отказаться и обидеть Лёшу, — продолжила Маша.
— Алексей, подобные подарки нужно согласовывать, — ответил граф.
— Мне об этом никто не говорил. Питомец уже оформлен на Машу. А их магическую связь практически невозможно разрушить, — пояснил я.
— Практически?
— Это возможно лишь в случае смерти питомца или хозяина. Вы же не станете настаивать на убийстве котёнка?
Граф опустил взгляд на Булочку, которая сердито смотрела на него. Она снова зарычала, но её рык пока походил на жалобное пищание.
— Стану. Это моя принципиальная позиция, — ответил граф.
— Пап, я не ожидала от тебя такого. Даже навстречу тебе пошла и встретилась с Воронцовым, — выпала в осадок Маша.
— Тебе пора искать мужа. Или ты за Алексея замуж собралась? — тихо спросил он.
— А ничего, что я здесь нахожусь? — вмешался я.
— Ты разрешил мне с ним общаться. Значит, я имею право и принимать подарки, — насупилась девушка.
— А нам точно нужно это обсуждать посреди праздника? — продолжил я.
Думал, что если перенести разговор, граф остынет и сможет принять более рациональное решение. Но он не хотел:
— Да, я уже освою позицию. Она принципиальна.
— Пап, почему ты принципиален, а я должна идти тебе на уступки? — не понимала Маша.
— Потому что я обеспечиваю тебя и все твои хотелки, — тихо ответил он. — Но так и быть, пойду тебе навстречу, раз у тебя день рождения.
— То есть я могу оставить Булочку?
— Если выйдешь за Воронцова, — улыбнулся граф, а вот Маша сморщилась.
Она прижала к себе Булочку, а по щеке покатилась слеза. Девушке пришлось повернуться к стене, чтобы гости не заметили её эмоций. А я начал понимать, что граф специально выбрал такую позицию. Он весь разговор с дочерью вёл к этому ультиматуму. Ведь Мария напрочь отказывалась от помолвки с Воронцовым.
— Маш, а ты где-то учишься? — поинтересовался я.
— Осенью планировала поступать в магическую академию в Москве. Этот год у меня с репетирами, чтобы пройти поступление. Дар у меня настолько слабый, что его считай и нет, — ответила Ларионова.