Тринадцатый ковчег
Шрифт:
Жрец упивался тем, как яростно смотрит на него узник. Эту ярость он ощущал почти физически.
— Да помилует Святое Море твою черную душу, — процедил сквозь выбитые зубы инженер.
Жрец устало вздохнул. Да что такое с этими нечестивцами? Воображают себя благородными бунтарями. Но не стоит заблуждаться: все они грешники. Он обернулся к патрульному:
— Главный патрульный Линч, арестуйте девчонку. И мальчишку тоже. Обоих доставьте сюда. — Затем он посмотрел на заключенного: — Может, тогда этот нечестивец
Человек в черном колебался, но совсем недолго, всего долю секунды.
— Да, отче! Как прикажете.
— Аминь! — ответил жрец. — Вы верно служите Оракулу.
Глава 38. ОЖИДАНИЕ
Распахнув глаза, Аэро увидел перед собой расплывчатый силуэт.
— Майра! — выдохнул он и резко сел, но, почувствовав головокружение, лег снова и застонал в сердцах. — Проклятие!
Быть в таком состоянии Аэро ненавидел столь же сильно, как и майора Виника, хотя подобные эмоции у солдат и не поощрялись.
— Кто это — Майра? — с ноткой беспокойства спросила расплывчатая фигура.
Аэро узнал голос Рен. Когда в глазах прояснилось, он увидел, что лейтенант стоит, скрестив на груди руки и пытаясь скрыть облегчение за напускной строгостью. Оглядевшись, Аэро обнаружил, что его поместили в отдельную комнату в казармах. Отдельная комната — привилегия офицера, не рядовых, которые спят в одном большом помещении. Снаружи, у закрытой двери дежурили часовые — по приказу майора Виника. Обычно Аэро был волен приходить и уходить, когда ему заблагорассудится, но теперь стал пленником в собственной каюте.
— Если бы мне дозволялось испытывать эмоции, я поддалась бы ревности, — добавила Рен и подмигнула. — Ну и… кто такая Майра?
«Просто незнакомая девушка из другого мира», — подумал Аэро. Хорошо, что Рен не может читать его мыслей, как Майра делала это во сне. Говорить о ней лейтенанту Аэро не спешил.
— Да так, никто, — хрипло произнес он. Должно быть, сорвал голос, когда кричал над телом отца. Губы пересохли, ужасно хотелось пить. — Мне приснился странный сон.
— Вы и правда долго проспали.
Присев на край койки, Рен положила ему руку на лоб.
— У вас еще жар, но не такой сильный, как вчера. — Налив воды из графина, она протянула стакан командиру и сказала: — Пейте.
Прозвучало не как просьба, скорее как приказ. Это взбесило его, однако Аэро не стал спорить: он был еще слаб, к тому же ему и правда хотелось пить. Залпом осушив стакан, он протянул его Рен.
— Еще, — попросил Аэро. Его по–прежнему мучила страшная жажда.
Рен отставила стакан на тумбочку, но наполнять его не спешила.
— Пусть сначала эта порция усвоится. Посмотрим, как пойдет. Что–то я
Аэро нахмурился:
— Прежде ты исполняла мои приказы.
— Прежде, пока…
— …пока я не надел эту чертову штуковину? — подсказал он, демонстрируя Маяк.
Рен покачала головой:
— Пока Виник чуть не убил вас.
— А… ты про это. — События развивались так быстро, что Аэро не успевал за ними уследить. К тому же Маяк туманил разум. — Сколько я был в отключке?
— Сутки. То теряли сознание, то снова приходили в себя. Правда, я не уверена, что было тому виной: слияние с Маяком, потрясение от смерти отца или потеря крови.
Плечо Аэро туго забинтовали, и оно еще пульсировало от боли. Должно быть, Аэро так яростно сражался с Виником, что рана вскрылась.
— Я думаю, что все вместе.
— Верное наблюдение, капитан, — заметила Рен. — Рада, что у вас наконец проснулось чувство юмора. Звездное пекло, раньше вы были таким серьезным.
— Многое изменилось, — согласился Аэро, — но я по–прежнему чертовски угрюм.
Рен тепло улыбнулась и принялась менять ему повязку.
— Итак, что я пропустил, пока валялся тут?
— Многое… и… вам это не понравится. Майор Виник поклялся, что если одолеет вас в поединке и станет следующим Верховным командующим, то оставит Землю и продолжит Штерновы поиски.
— Идиот! Земля — вот наш дом.
Маяк замерцал чаще, будто соглашаясь с ним.
— В это верите вы, в это верю я, но мы в меньшинстве, — прошептала Рен, стреляя взглядом в сторону двери. — Виника поддерживают майоры и солдаты, однако и вы не без поддержки. На нашей стороне большинство из нашего отряда.
— Большинство? То есть не все… — Предательство ранило, и ранило больно.
Спорить Рен не стала, поскольку никогда не врала капитану.
— Синь, Этуаль и Хосико хотели навестить вас, — сказала она, — но мне показалось, что это будет чересчур. Вам нужен отдых, набирайтесь сил — так сказали медики.
— Ненавижу валяться, — проворчал Аэро. — Чувствую себя никчемным.
Он попытался сесть, но Рен мягко надавила ему на грудь, заставляя лечь обратно.
— Отдых для вас — лучшее лекарство, я не позволю вам нервничать.
Аэро раздражало, что им командуют, ведь он привык, когда слушаются его приказов, не наоборот. Впрочем, Рен была права.
— А что поединок? — спросил он.
— Назначен на завтра, на девять утра.
Аэро вместе с Рен взглянул на свое левое плечо. Теперь, когда лейтенант сняла старую повязку, стала видна жуткая рана, края которой вроде бы начали затягиваться. Но до завтра, как бы ни старались медики и Рен, она не заживет. Придется Аэро смириться с этим и что–нибудь придумать. Рен, глядя ему в лицо, нахмурилась.