Тринадцатый
Шрифт:
– Повелитель, я не мог рисковать. Лекант превосходно выполнил мое поручение.
– И за это ты заковал его в своем подземелье? Неплохая награда за голову предателя.
– Он начал многого требовать, а я не могу позволить, чтобы он снова чувствовал себя вольготно. Мир меняется, и таким, как он, здесь больше не место.
– А таким, как ты?
– Что вы имеете в виду, хозяин?
– Я шучу, Александр, просто шучу.
– Милорд, вы же знаете его: он начнет убивать и привлечет к себе слишком много внимания, а тем самым и к нам.
– Интересно,
– Милорд, это существо стоило уничтожить еще давно, не понимаю, зачем вы сохранили ему жизнь.
– Разве он плохо служил тебе все это время?
– Он служил великолепно, но наша цель близка, он больше не нужен.
– Может, и ты нам больше не нужен? – сделал глоток вина Маркус.
Александр побледнел.
– Господин, я служил вам верой и правдой много веков подряд. Неужели я должен выслушивать такие глупости от Маркуса?
– Разве это глупости? По-моему, ты мне что-то не договариваешь, а я не привык оставаться в дураках.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Ха, Падший, значит, понимает, а он нет! – отрыгнув, крикнул Грешник.
– Действительно, почему Падший знает то, чего не знаю я? Ты не объяснишь?
У Александра холодный пот покатился по спине. Он догадался, что властелин знает про Татьяну, но не понимал, почему тогда еще не свершилась расправа над ним. Он даже на мгновение закрыл глаза, когда Маркус потянулся за куском мяса.
– Так что ты нам скажешь?
– Повелитель, мне кажется, я нашел то, что вам нужно.
– Неужели? А почему я узнаю об этом только сейчас? Или ты хочешь сказать, что эта гениальная мысль пришла к тебе недавно? Ты же знаешь, что я не выношу лжи.
– Я не мог вам об этом сообщить, не будучи уверен на сто процентов.
– А теперь ты уверен?
– Нет, вы должны сами поговорить с ней.
– С ней? Это девушка?
– Похоже, что так.
– Какая красота! Я же говорил, чтобы позвали девчонок! – Грешник достал из фуфайки разбитое зеркало и стал прихорашиваться, но вскоре швырнул его в сторону. – И так красавец! Куда ж еще лучше? Давай, веди свою шмару! Посмотрим, на что она способна!
– Господин, позвольте мне сказать, – тихо попросил Александр.
– По-моему, тебе никто и не запрещал.
– Она не готова к этой встрече. Она еще слишком ранима, и мы можем потерять ее навсегда, если не подготовимся. Тем более ее может напугать ваша свита, а точнее сказать…
– Я не понял: нас что, выгоняют с этого праздника жизни?! Господин, да я могу стать Бредом Питтом, если хотите. Дайте только дожрать! А она хорошенькая?
– Ты прав.
Анатас жестом руки показал, чтобы его подручные удалились. Ворон и Маркус поклонились, а Грешник с недовольным видом схватил со стола жареного гуся и засунул его за пазуху, предварительно откусив огромный кусок.
– Ну и ладно, пойду тоже кого-нибудь найду, а вам не покажу! – крикнул он обиженно и растворился в воздухе.
Услышав медленно приближающиеся шаги, Виктор и Алексей затушили факелы
– Куда они его?
– Не знаю. Надо проследить.
– На фиг они нам сдались? Забей, не наши проблемы.
– А если б ты был на месте этого бедолаги?
– Я на его месте не был бы!
– Странно. Тогда какого черта ты тут делаешь? – капитан направился вслед за охраной.
Пройдя с сотню метров, охранники втащили тело в комнату.
– Ну а что теперь?
– Подождем, пока они выйдут.
– И долго будем ждать? Может, они вообще не выйдут.
– Будем ждать столько, сколько придется. Ты че такой нудный?
– Жить хочется, в отличие от некоторых. А если все-таки не выйдут?
– Обязательно выйдут.
Из-за двери донеслись звонкие удары с периодичностью в несколько секунд, будто кто-то орудовал молотком. После каждого удара раздавался нечеловеческий рев.
– Я даже знать не хочу, что они там делают, – испуганно прошептал Виктор, ощупывая карманы в поисках сигареты.
– Не хочешь – не надо, я и сам не горю желанием. Ты что, сдурел? – возмущенно прошипел Зверев и выбил сигарету у Виктора изо рта.
– А в чем дело-то?
– Огонек сигареты в темноте виден за несколько километров.
Через полчаса дверь открылась, из нее вышли охранники и растворились в темноте. Виктор и Зверев поспешили к цели. В камере их взору предстал до полусмерти измученный человек, прикованный к деревянному щиту. В его запястья были вбиты серебряные гвозди, из ран медленно капала кровь. На ногах висели железные колодки, а тело было пристегнуто цепями к стене. Голова мужчины была опущена, длинные седые волосы скрывали его лицо. В комнате царил полумрак: ее освещали лишь два факела, коптя потолок гарью. Посередине находился стол, на котором лежали всевозможные орудия пыток, достойные подвала инквизиции. Со стен сочились грунтовые воды, пол был покрыт влажным мхом.
– Может, он сдох уже?
– Не думаю, – капитан медленно поднял голову измученного и тут же в ужасе отскочил назад. – Мать твою!
На дыбе висел Лекант. В его волчьих глазах по-прежнему кипела сила и ярость. Даже муки ада не смогли бы его сломить.
– Надо было все-таки убить тебя, неприкасаемый, – внезапно прохрипел он, обнажая белые клыки в ужасающей улыбке.
– Может, прибьем эту псину? Сделаем ему одолжение? – предложил Четырин.
– Может быть. Только он сначала нам кое-что расскажет.
– И что ты хочешь от меня услышать, тринадцатый?
– Многое.
– Я бы рад, да только времени у вас гораздо меньше, чем у меня.
– И все же мы не спешим.
– Хорошо, спрашивай. Но только дай мне слово, что не убьешь меня. По крайней мере, сейчас, когда я беспомощен.
– Я обещаю.
– Ты обещаешь?
– Я же сказал, что да.
– Ты пообещал мне дважды, неприкасаемый. Можешь спрашивать.
– Что ты такое?
– Разве ты не знаешь?
– Я хочу понять суть.