Триполье

Корнилов Борис Петрович

играя

на гармониках «Яблочко».

А впереди

шел плясун,

от веселья и тьмы помирая,

и висели часы у него на груди

как медали.

Гуляло Триполье до света,

всё рвало и метало,

гудело струной…

И разгулье тяжелое, мутное это,

водка с бабой,

тогда называлось войной.

Часть третья

ПЯТЬ ШАГОВ ВПЕРЕД

КОММУНИСТЫ ИДУТ ВПЕРЕД

Утро.

Смазано небо

зарею, как жиром…

И на улице пленных

равняют ранжиром.

Вдоль по фронту, не сыто

оружьем играя,

ходит батько и свита

от края до края.

Ходит молча, ни слова,

не ругаясь, не спорясь, —

глаза черного, злого

прищурена прорезь.

Атаман опоясан

изумрудною лентой.

Перед ним секретарь

изогнулся паяцем.

Изогнулся и скалит

кариозные зубы, —

из кармана его

выливается шкалик.

Атаман, замечая,

читает рацею:

— Это льется с какою,

спрошу тебя, целью?

Водка — это не чай,

заткни ее пробкой…

Секретарь затыкает,

смущенный и робкий.

На ходу поминая

и бога и маму,

молодой Тимофеев

идет к атаману,

полфунтовой подковой

траву приминая;

шита ниткой шелковой

рубаха льняная.

Сапоги его смазаны

салом и дегтем,

петушиным украшены

выгнутым когтем.

Коготь бьет словно в бубен,

сыплет звон за спиною:

— Долго чикаться будем

с такою шпаною?

И тяжелые руки,

перстнями расшиты,

разорвали молчанье,

и выбросил рот:

— Пять шагов,

коммунисты,

кацапы

и жиды!..

Коммунисты,

вперед —

выходите вперед!..

Ой, немного осталось,

ребята,

до смерти…

Пять шагов до могилы,

ребята,

отмерьте!

Вот она перед вами,

с воем гиеньим,

с окончанием жизни,

с распадом,

с гниеньем.

Что за нею?

Не видно…

Ни сердцу, ни глазу…

Так прощайте ж,

весна, и леса, и снег и!..

И шагнули сто двадцать…

Товарищи…

Сразу…

Начиная — товарищи —

с левой ноги.

Так выходят на бой.

За плечами — знамена,

сабель чистое, синее

полукольцо.

Так выходят,

кто знает врагов

поименно…

Поименно —

не то чтобы только в лицо.

Так выходят на битву —

не ради трофеев,

сладкой жизни, любви

и густого вина…

И назад отступает

молодой Тимофеев, —

руки налиты страхом,

нога сведена.

У Зеленого в ухе завяли монисты,

штаб попятился вместе,

багров и усат…

Пять шагов, коммунисты.

Вперед, коммунисты…

И назад отступают бандиты…

Назад.

ИЗМЕНА

И последнее солнце

стоит над базаром,

и выходят вперед