Триумф смерти (Ореол смерти, Последняя жертва)
Шрифт:
– Машину ее еще не нашли. Значит, она исчезла не так давно.
– А пользовалась ли она в последние двадцать четыре часа кредитками?
– Нет, – вздохнул Фини. – Если она покинула пределы страны, найти ее будет сложнее.
– Не думаю, что Надин уехала так далеко. Она любит быть в центре событий. Черт возьми, я должна была предвидеть, что она может сделать какую-нибудь глупость! В последний раз она очень нервничала. Это по глазам было видно.
Внезапно Ева вздрогнула и уставилась на Фини.
– По
– Что такое?
– Глаза! Он видел ее глаза! – Ева кинулась к телефону. – Найдите ту женщину, ну патрульного… Сержант: черт, как же ее фамилия? А, я вспомнила номер! Четыре ноль два.
– Что случилось, Даллас?
– Давай подождем. – Она нетерпеливо потирала руки. – Давай пока что подождем.
В трубке раздался голос женщины-полицейского. Где-то поблизости шумела толпа, громыхала музыка.
– Сержант Пибоди слушает.
– Это лейтенант Даллас. Боже мой, Пибоди, где вы?
– Манифестация ирландцев на Лексе. Какой-то их праздник, – раздраженно ответила она. – Сдерживаю толпу.
– Вы не можете найти место потише? – прокричала Ева.
– Конечно. Если оставлю свой пост и отойду на три квартала.
– Черт! – пробормотала Ева. – Пибоди, вспомните убийство Кирски. Тогда шел дождь, она была в плаще…
– Я прекрасно помню, как она лежала. Капюшон закрывал все лицо.
– Это точно? Капюшон был на лице? Никто его не трогал?
– Нет, мэм. Как я сообщала в своем отчете, телевизионщики в этот момент вели съемку. Я их прогнала, опечатала дверь. Лицо жертвы было закрыто почти полностью. Когда я прибыла, ее еще не опознали. Потом ко мне подошла какая-то женщина и назвала имя убитой. В показаниях свидетеля, обнаружившего тело, толку было мало. Он бился в истерике. В отчете все это указано.
– Да, отчет у меня есть. Спасибо, сержант.
– Так что это тебе дает? – спросил Фини, когда Ева отключила связь.
– Давай посмотрим видеозапись показаний Морса.
Ева слегка отодвинулась, и Фини тоже уставился на экран. Лицо у Морса было мокрым – то ли от дождя, то ли от слез. Губы бледные, глаза бегают.
– Парень в шоке, – заметил Фини. – Многие так реагируют, когда натыкаются на мертвое тело. А эта Пибоди – молодец, – добавил он, слушая, как она ведет опрос.
– Да, она далеко пойдет, – рассеянно отозвалась Ева.
«Я увидел, что это человек. Тело… Господи, сколько крови! Кровь была везде. И горло… Это невозможно было вынести. Меня вырвало. А потом побежал в здание – звать на помощь».
– Понятно… – Ева снова задумалась. – Так, а теперь давай просмотрим мой разговор с ним после того, как я прервала передачу.
Морс был по-прежнему бледен, но в уголках рта таилась презрительная усмешка. Ева задала почти те же вопросы, что и Пибоди, и получила практически те же ответы. Но Морс был уже поспокойнее.
«– Вы
– Нет. Кажется, нет. Она лежала с перерезанным горлом! И ее глаза… Нет, не дотрагивался. – Он явно пытался взять себя в руки. – Меня вырвало. Вам, Даллас, думаю, этого не понять, но у нормальных людей – нормальные реакции. Кровь кругом, и эти глаза. Боже мой!»
– Почти то же самое он сказал мне вчера, – прошептала Ева. – Что не забудет ее лица. Ее глаз.
– Глаза мертвых – их трудно забыть.
– Безусловно. – Она внимательно посмотрела на Фини. – Только в ту ночь никто не видел ее глаз, пока не приехала я! Лицо было скрыто капюшоном. До моего приезда никто не видел ее лица. Кроме убийцы…
– Бог ты мой, Даллас! Неужели ты думаешь, что какой-то жалкий репортеришка в свободное время режет женщинам горло? Может, он сказал это просто так, для красного словца…
Ева улыбнулась, и в улыбке этой было что-то зловещее.
– Он ведь любит быть самым важным и самым главным. Любит быть в центре внимания. А что делать амбициозному второсортному репортеру, который никак не может напасть на хороший сюжет?
– Надо придумать этот сюжет самому, – ответил Фини.
– Точно! Давай-ка выясним, откуда взялся наш герой.
Фини быстро нашел нужную информацию.
Си Джей Морс родился в Стамфорде, Коннектикут, тридцать три года назад. Это Еву удивило: ей казалось, что он на несколько лет моложе. Его покойная мать возглавляла Центр информатики университета Карнеги – Меллона, который ее сын и окончил с отличием.
– Какой, оказывается, был старательный мальчик! – заметил Фини. – Двадцатый на курсе.
– Думаю, ему этого было мало.
Работал Морс в разных местах. Скакал со студии на студию. Год прослужил в родном городе. Потом на спутниковом телевидении в Пенсильвании. Почти два года был репортером на одном из ведущих каналов Лос-Анджелеса, после чего работал с независимой телекомпанией в Аризоне. Затем вернулся на восток, в Детройт, а оттуда перебрался в Нью-Йорк. Работал в «Часе новостей», потом перешел на «Канал 75»: сначала в отдел опроса зрительского мнения, а потом – в отдел новостей.
– Парень не засиживается на одном месте. Но на «Канале 75» – уже три года. Это рекорд. Обрати внимание: никаких упоминаний об отце.
– Только мать, – подтвердил Фини. – И мать преуспевающая.
«Покойная мать, – отметила про себя Ева. – Надо будет выяснить, как она умерла».
– Привлекался к уголовной ответственности?
– Об этом сведений нет, – ответил Фини. – Законопослушный мальчик.
– Давай-ка вернемся к юношеским годам. Так-так-так. Смотри, файл засекречен. Интересно, что мог натворить наш законопослушный мальчик в десятилетнем возрасте? И какой авторитет засекретил файл?