Триумвират
Шрифт:
Опа, мне наконец выпал модный в кругах прокаченных стратегов Военный Совет. Какие альтернативы? Темное пристрастие? У меня сейчас не так уж много монстров в армии. А вот стратегов вокруг очень даже дофига. Причем не только вражеских, как когда-то на Севере. Возможность провести абсолютно приватные переговоры в режиме замедления времени — ценный талант. Значит берем. Теперь бы разобраться как он работает. Хм.
«Начать военный совет». — мысленно произнес я.
Мне тут же выскочила новая менюшка со списком стратегов в радиусе моего контроля. О,
Теперь остаётся ещё несколько дел и можно будет спать.
К сожалению, обе мобильные группы пиратов предпочли не сдаваться, а сбежать под прикрытием темноты. Так что нашими трофеями стали лишь не особо сейчас нужные парусные суда. Ясно, что Фальвус найдет им применение, но как можно быстрее добраться до Канртега они нам не помогут. Многие из них к тому же сильно пострадали и лишились парусов. Несмотря на то, что сражение прошло без лишней крови, некоторым нашим кораблям тоже требовался ремонт. Не зря пираты роняли мачты.
«Это надолго?» — спросил я Фальвуса.
«Вопрос лишь в том, сколько времени мы можем себе позволить». — многозначительно ответил он. — «Три-четыре дня занял бы полноценный ремонт, но если нужно выходить срочно, то можно на коротком отрезке возместить повреждения такелажа усилиями гребцов».
Время…
Время — субстанция зыбкая. Но есть у меня один способ лучше понять оперативную ситуацию.
«Дам ответ завтра утром. Все равно, полагаю, людям надо отдохнуть ночью после боя».
Им отдохнуть, а мне для начала посмотреться в зеркало. Древний артефакт уже будто бы откликался на мое присутствие. Внутри мутной поверхности клубился зеленоватый туман, переливаясь также оттенками жёлтого, словно драгоценный камень на солнечном свете. Только вот вокруг царила темнота и мерцание шло прямо изнутри зеркала.
«Покажи мне Гастоса. Покажи насколько он далеко от Канртега».
Запрос был сложнее обычного, но поглядим справится ли с ним артефакт. Попытка не пытка.
Марево внутри вдруг резко дернулось, полностью изменив ритм и структуру своих движений. Теперь я наблюдал сложную симметрию относительно центра. Гипнотический танец калейдоскопа мерцающей дымки. Мой взор затягивало туда.
Образ проступил не постепенно как раньше, а резко вынырнул из марева, показав мне Флот Зла Гастоса, идущий на всех парусах. Ночь не была преградой для их движения. Ощущение, что кораблей стало поменьше. Думаю, из-за разной скорости движения они отправили часть вперед, а некоторые наоборот отстали. Пытаются как можно скорее достигнуть древнего города.
Мой взор летел дальше вперед мимо пиратской флота. Он устремился вдаль с невероятной скоростью. Промелькнула пара небольших островов, несколько кораблей, а затем было лишь море. Его беспокойные волны слились в единое темно-синее полотно, которое становилось всё темнее. Облака на небе двигались чуть медленнее. Я даже мог различать отдельные, прежде чем они промелькнут мимо. Мне стало ясно, что чем ближе к Канртегу, тем
В этом кромешном мраке я заметил, что полет моего взора замедлился. Из темноты вдруг выступил образ исполинского города, освещенный редкими, тусклыми огнями. Мне в голову пришло сравнение с грандиозной новогодней елкой, занимающей центральную площадь города, но на дереве почему-то горят лишь несколько отдельных лампочек гирлянд из множества.
Редкие всполохи молний освещали древний город. Косой, жестокий дождь плетью плача хлестал по домам и башням, безмолвно сносившим его же злобу.
Размерами город превосходил все ранее мной виденные канртегские крепости-храмы. Причём, возникало впечатление, что он частично погрузился в океан и был когда-то ещё больше. Вполне могу в такое поверить. Если вспомнить уроки местной истории, то до катастрофы Канртег находился на крупном острове, который затопило. Теперь остался лишь один город, возвышающийся прямо над волнами. Проклятье! Зрелище захватывающее, но как здесь живут люди? Ответ: хреново живут. Однако хотелось бы знать больше подробностей. Что они едят, чем топят дома, из чего строят корабли? Ладно корабли, хотя бы банальные лодки. Я тут ни леса, ни даже отдельного дерева не вижу. Сплошные камни, окруженные водой. Неужели все привозное?
Мой взор приблизился, окунаясь в мрачный лабиринт улиц. Вокруг были как прямые углы сохранившихся строений, так и скошенные элементы, подточенные временем — чуть обвалившиеся стены, безголовые статуи, нерабочие фонтаны с треснувшими чашами, наполненными дождевой водой. Ручьи текли прямо по мостовой, так как многие ливневые желоба были забиты мусором.
Камера нырнула в достаточной просторное помещение, находящееся в нижней части города. Судя по всему, это были древние залы, переоборудованные ныне в портовые склады. У остатков древних статуй лежали мотки сетей, в огромных чанах, бывших когда-то бассейнам и фонтанами засаливалась рыба. Потолок сильно закоптился. Несколько тусклых светильников топились каким-то животным жиром. Китовым, возможно. На фоне всего этого «великолепия» появился небольшой отряд из десятка легко вооруженных людей канртегской внешности. Их блеклые рыбьи глаза натужно всматривались в окружающий полумрак. Стражники? Возможно. У них были короткие мечи, небольшие щиты. Трое носили медные шлемы и линотораксы.
— Ну и где они все? — настороженно произнёс один из бронированных осматривая полупустое помещение.
Его взгляд упал на бледнокожего старика-ашминита, лишенного правой ноги. Он сидел прямо на каменном полу и медленно, словно в гипнотическом трансе, переплетал сети.
— Эй, ты! Пните его кто-нибудь. Эй, а ну повернись!
Двое приспешников бронированного с явным отвращением повернули инвалида к очам начальника. Взору канртегца открылась неприглядная картина. На лице старика следы давних травм смешались с измерениями от влияния ашмина. Из дыры на месте отрубленного или потерянного из-за сифилиса носа сочилась белая слизь с зелено-фиолетовыми прожилками. Белок глаз стал полностью прозрачным. Внутри них плавали фрагменты растительного происхождения, напоминавшие табак для кальяна.