Трижды замужем.

Гур Карин

Подойдя к нему вплотную, взяв его ладони в свои, положила на мою упругую, прохладную, с маленькими розовыми сосками грудь.

– Наташа, - он шептал, но руки не снимал, - Наташа, я не могу, я твой учитель... Да и ты замужем.

– Ты мне уже не учитель, я своего мужа не люблю и жить с ним не буду...
– и сжала его ладони своими.

И он дрогнул. Сбросив пальто, рванул на себе рубашку. Последние пуговицы с обиженным всхлипом оторвались и разлетелись в стороны. Мы

повалились на клеёнчатую кушетку, которая нужно сказать, с честью выдержала обрушившееся на неё испытание.

Когда наши пункты А и Б наконец слились в одно целое, я взвизгнула от восторга - сбылись мои мечты - Альбертик был моим. Мы подходили друг другу, как пробка к бутылке, как сосиска - к булочке, как патрон - к нагану.

Не знаю сколько времени прошло, но бушевавшее во мне пламя потихоньку утихло, мы оделись и, крадучись, выбрались со школы.

Дома меня ждал Паша:

– Ты где была, я всю школу перевернул.

– Я была с другим мужчиной, а что? Паша, давай разведёмся.

– С кем ты была, с Бугаём?

Миша Бугаенко, по кличке Бугай, был наш одноклассник, к которому Паша меня ревновал с первого класса. Мишка толкал штангу, весил сто тридцать килограмм и состоял из сплошных железных мускулов. Навряд ли Паша пойдёт выяснять с ним отношения.

– Да, с ним, - Альбертика не выдам я ни за что, даже если меня будут пытать, как "Молодую гвардию". Он был женат и не в моих планах было разрушать его семью и выходить за него замуж.

Развели нас без всяких проблем, у нас не было ни детей, ни совместно нажитого имущества. Родители поворчали, поворчали и смирились.

Оставшиеся десять дней каникул мы встречались с Альбертиком всё в том же медпункте, куда пробирались потихоньку по вечерам. Связь со мной разбудила в нём первобытные страсти, напомнила моему учителю, что он ещё и мужчина совсем не старый. Я с радостью откликалась на все его сексуальные фантазии и мы улетали в блаженстве в страну Эроса. Проснувшись поздним утром, машинально завтракая, думала лишь о том, что вечером опять буду трепетать в его объятиях. Ходила я вся в засосах: на шее, груди, попке и внутренней стороне бёдер, лелеяла и гордилась ими, как медалями за боевые победы и очень переживала, когда они прошли.

Альберт и внешне изменился. Перестал сутулиться, стал причёсываться, носить белые рубашки и отглаженные брюки. Никто не понимал причины столь разительных перемен.

Я уехала на учёбу. У Альберта и его жены через девять месяцев родилась первая долгожданная дочь.

ЗАРЕЖУ.

Близился срок окончания института и передо мной возникла проблема: получить распределение в какую-нибудь глушь библиотекаршей на три соседних села или срочно искать себе мужа-киевлянина.

Нужно только поставить перед собой цель и очень к ней стремиться. Как-то днём отправились мы с девочками

в кафе на Крещатике отмечать Машкин день рождения. Заказав кофе, пирожные и мороженое, сидели, обсуждая свои девичьи делишки. Неожиданно я почувствовала чей-то упорный взгляд. Оглянулась. Рядом расположились трое мужчин. На столе стояли бутылка вина, тарелки с мясным и рыбным ассорти. Они курили и о чём-то оживлённо спорили. Самый молодой, кудрявый брюнет, похожий на грузина, впился в меня своими чёрными глазами. Заметив, что я оглянулась, улыбнулся, сверкнув белыми зубами, и приветливо кивнул. Я тут же отвернулась. Интересно, за кого это он меня принял? В это время подошёл официант и водрузил на стол шампанское и большую коробку конфет "Птичье молоко".

– Это вам, девушки, от соседнего стола.

– Маша, - шепнула я имениннице, - повернись и поблагодари. Машка так и сделала. Грузин подошёл и, продолжая улыбаться, спросил:

– Что дамы празднуют?

Маша ответила. Я сидела молча, не поворачивая головы.

– Так мы вас приглашаем в ресторан. Разве можно таким красивым девушкам отмечать день рождение одними сладостями? Они только портят ваши юные фигурки. Кстати, разрешите представиться : Олег Кириллович, можно просто Олег, а это мои друзья - Артур и Александр.

Так я познакомилась с Олегом. Его обманчивая внешность объяснялась тем, что грузинкой была его бабушка со стороны мамы. Олег работал главным инженером на Киевской кондитерской фабрике им. К. Маркса. Он ухаживал очень красиво. Театры и рестораны, букеты и подарки. Плюс, к тому же, не посягал на мою честь, сказал, что у нас будет праздник после свадьбы. Через два месяца я сдалась и согласилась стать его женой. Свадьбу сыграли скромно, заказав стол в ресторане на двадцать человек, на этом настояла я. Одна пышная свадьба у меня уже была, больше не хотелось. В красивом розовом платье, без фаты я мало походила на невесту.

Поздно ночью отправились к Олегу в его собственную кооперативную квартиру в Дарнице. Уже в лифте, подымаясь на седьмой этаж, Олег стал страстно целоваться, кусая за губы. Открыв дверь, двумя рывками разорвал платье и бельё и, повалив на диван, без всяких прелюдий овладел мною. Это у него называлось "праздником после свадьбы". Было больно, я не готова была к близости, пыталась его остановить, но тщетно, он входил в меня вновь и вновь. Он был султан, а я одна заменяла ему гарем из пятнадцати жён. Чуть позже перебрались на кровать и всё продолжилось до самого рассвета. Проснувшись и не обнаружив своего новоиспечённого мужа рядом, я отправилась в ванную, заперла дверь на задвижку и подставила липкое истерзанное тело под тёплые струи воды. "Вот так, девушка, - думала я, - ничему тебя жизнь не учит, Нельзя выходить замуж за нелюбимого. Получила киевскую прописку, рассчитывайся теперь. Не может же это длиться вечно, в конце концов он насытится и оставит меня в покое." - успокаивала себя. Выйдя из ванны, завёрнутая в полотенце, обнаружила Олега у двери темнее тучи.

– Никогда, слышишь, никогда не смей закрываться в ванной...

Сорвав полотенце и развернув лицом к стене, резким толчком продолжил процесс.

И тут тело мне изменило. Не видя его лица, я вдруг представила себя в объятиях Альберта и стала двигаться навстречу мужчине, продвигая его всё глубже и глубже в мою ракушку. В глазах помутилось от желания и, услышав женский крик, поняла, что это я кричу: