Троцкий, Сталин, коммунизм
Шрифт:
В связи с этим в одной из своих статей описываемого периода Сталин выступал всего лишь за «давление на Временное правительство с требованием изъявления им своего согласия немедленно открыть мирные переговоры» [49] . В другом тексте, написанном по поводу выступления министра иностранных дел Милюкова о целях России в войне, от которого отмежевался министр юстиции Керенский, объявив слова Милюкова его «личным мнением», Сталин также выразил это примирительное отношение к Временному правительству:
49
Сталин И. О войне // И. Сталин. Сочинения. – М., 1946. Т.3. – С.8.
«Или сообщение Керенского неверно, и тогда революционный народ должен призвать к порядку Временное
Или Керенский прав, и тогда г. Милюкову нет места во Временном правительстве, – он должен уйти в отставку» [50] .
Естественно, это расходилось с позицией Ленина, сразу же после революции в «Письмах из далека» выступившего против всякой поддержки рабочими и крестьянами Временного правительства, в пользу перехода всей власти в руки Советов [51] .
50
Сталин И. Или-или // И. Сталин. Сочинения. – М., 1946. Т.3. – С. 21–22.
51
Ленин В. Письма из далека // В. Ленин. ПСС. – М., 1967. Т. 31. – С. 11–59.
Поддался Сталин и объединительным тенденциям описываемого периода, выступив за объединение с меньшевиками (кроме их правого крыла во главе с Плехановым, откровенных шовинистов). На том же партийном совещании по поводу объединительного предложения одного из видных меньшевиков Ираклия Церетели он говорил:
«Мы должны пойти. Необходимо определить наши предложения по линии объединения. Возможно объединение по линии Циммервальда – Кинталя… Без разногласий нет партийной жизни. Внутри партии мы будем изживать мелкие разногласия. Но есть один вопрос – объединять необъединимое невозможно. С теми, кто сходится на Циммервальде и Кинтале, т. е. кто против революционного оборончества, у нас будет единая партия. Это – демаркационная линия» [52] .
52
Цит. по: Троцкий Л. Сталинская школа фальсификаций [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl035.htm.
То есть, в отличие от Ленина, Сталин считал возможным объединение не только левых, но и центристских элементов социал-демократии («каутскианцев»), выступавших против войны с позиций «социал-пацифизма». Именно последние имели преобладание на конференциях в Циммервальде и Кинтале, Ленин же и другие революционеры именовали себя «Циммервальдской левой» [53] .
Впрочем, после приезда в Россию Ленина и опубликования «Апрельских тезисов» Сталин, в отличие от Каменева и ряда других большевиков, не настаивал на своих ошибках, встав на ленинскую позицию.
53
Об отношении Ленина в этот момент к «центристскому» течению в вопросе о мире см., например: Ленин В. Луиблановщина // В. Ленин. ПСС. – М., 1967. Т. 31. – С. 127–130.
Данный эпизод в политической биографии Сталина объясняется тем фактом, что подобные взгляды в первые дни после Февраля были характерны для многих большевиков. Сталин не принадлежал к наиболее прозорливым революционерам и здесь, как и большинство из них, действовал по шаблону, не сумев сразу понять кардинального изменения обстановки, которая требовала отказа от ряда старых укоренившихся представлений.
Тем не менее Сталин оставался одним из лидеров партии большевиков, особенно его ценили в руководстве как специалиста по национальному вопросу. С апреля 1917 года Сталин входит в Бюро ЦК РСДРП(б) и в дальнейшем остается членом «узкого состава» большевистского руководства, принявшего впоследствии вид Политического бюро (Политбюро). На VI съезде партии летом 1917 года именно Сталину поручается основной доклад.
Примечательно высказывание Сталина в заключительном слове на данном съезде:
«Некоторые товарищи говорили, что, так как у нас капитализм слабо развит, то утопично ставить вопрос о социалистической революции. Они были бы правы, если бы не было войны, если бы не было разрухи, не были бы расшатаны основы народного хозяйства. К тому же нигде у пролетариата не было таких широких организаций, как Советы. В этом реальная основа постановки вопроса о социалистической революции у нас, в России» [54] .
54
Шестой
Автор одной из статей, написанной в годы позднего СССР, обличая Сталина, комментировал это так:
«По логике Сталина только война, разруха и расшатывание основ народного хозяйства сделали социалистическую революцию в России возможной и необходимой. Чем же, в таком случае, отличается постановка вопроса о победе социалистической революции в России у Сталина от тех, кто говорил, что Россия еще не доросла до социализма?» [55]
Перед нами интересный пример – «сталинский троцкизм» обвиняется с позиций «позднесоветского сталинизма». На самом деле данная фраза Сталина свидетельствует лишь о том, насколько в 1917 году даже твердые большевики-ленинцы были далеки от планов «полной победы социализма в одной стране», тем более такой отсталой, как Россия, раз уж они считали, что даже сама революция стала возможна лишь в силу особых обстоятельств, вызванных войной. В дальнейшем этот аспект будет замалчиваться в советской историографии, и из сталинских времен это замалчивание пойдет дальше, что и доказывает реплика вышеупомянутого автора.
55
Косичев А. К вопросу о роли вождей партии в Октябрьской революции [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.socialcompas.com/2017/01/19/stalin-v-1917-godu/.
Доказывается это и другим, более известным эпизодом на VI съезде. В резолюцию, содержащую слова «задачей этих революционных классов явится тогда напряжение всех сил для взятия государственной власти в свои руки и для направления ее, в союзе с революционным пролетариатом передовых стран, к миру и к социалистическому переустройству общества», будущий левый оппозиционер Е. Преображенский предложил внести поправку: «для направления ее к миру и при наличии пролетарской революции на Западе – к социализму».
Сталин возразил Преображенскому следующим образом: «Я против такой поправки. Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму. До сих пор ни одна страна не пользовалась в условиях войны такой свободой, как Россия, и не пробовала осуществлять контроль рабочих над производством. Кроме того, база нашей революции шире, чем в Западной Европе, где пролетариат стоит лицом к лицу с буржуазией в полном одиночестве. У нас же рабочих поддерживают беднейшие слои крестьянства. Наконец, в Германии аппарат государственной власти действует несравненно лучше, чем несовершенный аппарат нашей буржуазии, которая и сама является данницей европейского капитала. Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего» [56] .
56
Шестой съезд РСДРП(б). – М., 1934. – С. 233–234.
Естественно, впоследствии советские историки изображали этот диалог как один из первых эпизодов будущей полемики 1920-х годов по поводу «социализма в отдельно взятой стране». Однако из контекста видно, что речь на VI съезде идет лишь о начале социалистического строительства. Сталин справедливо утверждает, что этому началу в силу сложившихся обстоятельств не помешает относительная отсталость страны, крестьянское большинство в ее населении.
Осенью 1917 года, в период подготовки Октябрьского восстания, Сталин вновь вступает в противоречие с Лениным, фактически беря под защиту Каменева и Зиновьева, выступивших против организации восстания на страницах газеты «Новая жизнь». По поводу резкого высказывания Ленина, считавшего, что Зиновьев и Каменев достойны исключения из партии, Сталин поместил в редактируемой им большевистской газете «Рабочий путь» заявление: «ОТ РЕДАКЦИИ. Мы в свою очередь выражаем надежду, что сделанным заявлением т. Зиновьева (а также заявлением т. Каменева в Совете) вопрос можно считать исчерпанным. Резкость тона статьи тов. Ленина не меняет того, что в основном мы остаемся единомышленниками» [57] . Впрочем, мнение Ленина по поводу Зиновьева и Каменева вообще не получило поддержки ЦК большевиков. Этот вопрос обсуждался на заседании ЦК РСДРП(б) 20 октября 1917 года. Как пишет Н. Капченко:
57
Протоколы Центрального комитета РСДРП. Август 1917 – февраль 1918. – М. – Л., 1929. – С. 137.