Трое с десятой тысячи
Шрифт:
— Здорово! — говорит он. Хоть этот манёвр выполнен автоматами, но ведь и автоматы тоже иногда заслуживают похвалы.
Алик располагается на своём кресле, чувствуя несколько большую уверенность: пока ничего из тех помех, которые обезоружили Альфу и Бету. Ему даже чуть жаль, могло быть интересней, если бы… И тотчас он сам себя обрывает: «Что за щенячьи мысли! Задача слишком серьёзна, чтобы жалеть о несостоявшейся игре в „героев“.
— Благодарю! — говорит Робик.
Минута уже прошла, и он вернулся к прежним своим обязанностям.
Он
— Разведчик передал мне весь ваш разговор обо мне. Ещё раз благодарю.
Алик как можно доброжелательней улыбается и подмигивает:
— Дорогой мой Робик! — говорит он. — С точки зрения заложенной в тебе программы, ты проявил себя наилучшим для сатурнийца образом. Ты защищал нас от опасности.
— Ты очень тактичен, — ответил Робик.
— Да ведь я искренне! — закричал Алик.
— Надеюсь, — с облегчением вздохнул Робик и расположился в кресле рядом. — Итак… — начал он.
Но Алик перебил и закончил:
— … все это уже позади.
— Вот именно! — улыбнулся Робик.
Потом оба умолкают и смотрят на экран. Теперь уже Разведчик, резко увеличив скорость, пошёл вперёд. Наступает время занять исходную позицию для выполнения задания. Инструкция, как известно, звучала весьма «элементарно»: выйдя на позицию FAMM 192, 041, 42… (следовало ещё 48 цифр и букв, определяющих запланированное положение Разведчика), начать бомбардировку Чёрной Реки позитронным излучателем на глубину… (ещё восемь цифр) в течение 32 минут 4 целых и 549 тысячных секунды, считая с момента подачи команды «Огонь!».
Всё это время контрольный экран должен показывать курс боевого космолёта «КБ-803».
К этому времени «КБ-803» достиг границы потока и теперь, выключив тягу и управление, медленно сползал в глубину Чёрной Реки, без сопротивления подчиняясь её притяжению и скорости её движения.
Всё шло по плану.
— Всё идёт по плану, — бормочет Алик, — но одного я всё-таки не понимаю.
— Чего?
— Неужели на Базе не могли предвидеть твоего поведения?
— Они предвидели, — отвечает Робик. — Они только выжидали такого момента, чтобы кто-нибудь из вас оказался вне моего контроля. Они боялись, что я начну слишком рано и заторможу полет Рапера. И перехитрили меня. Вас, правда, они предостеречь не смогли, но его предупредили, и мне не удалось изменить курс.
— А ты бы это сделал?
— Разумеется, — отвечает Робик. — Я даже удивляюсь, что ты спрашиваешь. Ведь на моей обязанности… было…
— Знаю, знаю! — прерывает его Алик и показывает на уменьшающийся силуэт «КБ-803», мелькающий теперь уже среди скал, камней и обломков Чёрной Реки.
Робик всматривается в крохотную светящуюся чёрточку с той странной нечеловеческой неподвижностью, которая означает у роботов особое умственное напряжение.
Потом он вдруг говорит:
— Разведчик,
— Слушаю. — Голос Разведчика звучит теперь абсолютно доброжелательно.
— Можно ли… — Но тут Робик останавливается и на несколько секунд глубоко задумывается.
Алик немного озабоченно смотрит на него: это ещё что такое? Но тут Робик снова обретает дар речи.
— Извини, Разведчик. Я должен сначала посоветоваться с командиром — человеком.
— Принято, — отвечает голос.
— Слушай, Алик, — начинает Робик. — Мне пришла в голову одна штука.
И он рассказывает об этой штуке. Алик слушает с огромным вниманием. Потом кивает и говорит:
— Мне кажется, ты прав. Но давай спросим всё-таки Разведчика, можно ли это проделать.
Робик обращается к Разведчику. Разведчик отвечает, что это вполне возможно.
— Тогда, — говорит Робик, — тогда я буду ждать.
— Внимание, — произносит голос Разведчика, — через семь минут начинаем боевые действия.
На батарее наступает молчание.
— Почему Альфа и Бета так упорно молчат? — спрашивает Алька.
— Не знаю, — отвечает Ион.
— Мы ведь уже недалеко от них.
Ион бросает взгляд на контрольный щит автопилота. Среди сотен цифровых и буквенных данных выделяются цифры, подсвеченные красным. Ион весело усмехается — они действительно недалеко от Альфы и Беты. Всё идёт настолько просто и гладко, что, откровенно говоря, даже не верится. А может, пережитые страхи и опасности всего лишь приснились, а не грозили взаправду?
— Если бы не это сгущение камней впереди, — говорит он, — мы уже были бы рядом с ними.
— Так почему же их не слышно? — снова спрашивает, помолчав, Алька.
— Может, авария связи, — размышляет вслух Ион.
— Какая?
Он не отвечает просто потому, что ему нечего ответить. Потом снова:
— Ион.
— Да?
— Ты уверен, что они ещё… живы?
— Ну конечно! — восклицает он с таким глубоким убеждением, которое даже для него самого неожиданно. — Конечно, уверен.
— Хорошо, — размышляет Алька вслух. — Это очень хорошо. Но меня удивляет: почему они так упорно молчат?
Он пожимает плечами и отвечает чуть раздражённо:
— А меня сегодня уже ничего не удивляет.
Его раздражение передаётся ей:
— Ты себя просто невыносимо ведёшь. Если б я могла, я встала и сейчас же ушла отсюда. И не вздумай говорить: «Иди пожалуйста!» Я уже оценила твоё остроумие. И не воображай, пожалуйста, что тебя хоть вот столечко оправдывает твоё внимание ко мне.
— Что такое? — растерянно восклицает он.
— Не воображай, пожалуйста, что тебя хоть вот столечко оправдывает твоё внимание ко мне, — повторяет Алька. — И вообще мне начинает казаться, — сладчайшим голосом добавляет она, — что сегодняшние события плохо повлияли на твой слух. А тебе не кажется?