Трое с той стороны

Буровицкая Елена

— Пожалуй, — отозвался Авентин, а склонную к подозрительности Арнис пробрал нехороший холодок. Ох, как ей хотелось сейчас оказаться подальше отсюда!

— О, — сказал тем временем Пу Ин, — а вот и тот преступник, о котором я говорю. Мит О Ран как раз подоспел с ним вовремя.

— Таниб, прикажите прислать подкрепление, — взмолился Мит О Ран, втаскивая в тронный зал что-то шевелящееся и поспешно толкая его к ногам татшемира. Ноги брезгливо поджались. — Мне трудно с ним справиться: он кусается!

— Владыка, прошу

прощения, — сказал татшемир. — Пленник весьма строптив, но тем показательнее будет наказание. Всё же я постараюсь разделаться с этим делом как можно скорее.

— Владыка? Владыка? — раздался знакомый Арнис голос, и пленник подкатился к сапогам Авентина. — Владыка, ты должен освободить меня от этих жестоких швилей! Этих несправедливых швилей! Это я, я верой и правдой служил нашему Великому Главному! Я, рискуя жизнью, втёрся в доверие к врагам Главного и… — Тут его глазки уставились на тихонько отступающую за спину Авентина авису. — Что? Ты?! Таниб, владыка, эта девчонка — та самая, что была с подозрительными близнецами! Таниб, это её я отдал в твои справедливые руки, это её твои люди должны были убить! — закричал Кет Ян Фей, мгновенно узнавший ту, которую самолично вывел на засаду неподалеку от города Вилока.

— Да? — сказал Пу Ин, лениво разглядывая Арнис.

— Ах ты, мерзкий змеёныш! — вскинулась ависа.

— Молчать! — рявкнул Авентин так, что подскочили Арнис и Кет. Татшемир не шелохнулся, продолжая наблюдать перепалку. — Эта девушка — моя спутница, — продолжил принц уже спокойнее. — Я слышал о проводнице близнецов и подтверждаю, что ту авису убили люди татшемира. Твой пленник ошибается, Пу Ин.

— Да? — снова произнес король швилей, и на это раз его вопрос прозвучал саркастически.

Кет Ян Фей тихонько выл.

Принц молчал.

Арнис холодела, ощущая, как её опасения начинают сбываться. Неужели Авентин этого не видит? Или… он сдаст её татшемиру? А что если всё это — ловушка, приготовленная для Арнис?

Да, он не отвел её прямо к Колдуну, хотя они проходили через его жилище, Кетум-Адамас. После этого девушка поверила Авентину окончательно. Но что, если Колдуна просто не было в замке? Например, он гостил у татшемира швилей, и Чёрному Принцу просто-напросто захотелось доставить Арнис к нему лично?

— Что скажешь, преступник? — спросил татшемир Кета.

— Я не ошибаюсь, таниб! — закричал швиль-предатель. — Я помню эту девчонку как свой плащ! Это она!

— Очень интересно, — сказал татшемир, лениво поменяв положение ног. — После ударов моих нукеров ависы обычно не оживают. Очень интересно. Но этим вопросом я займусь позже. А что же мне делать с тобой? — спросил он Кета.

— О, великий таниб всегда щедр со своими верными людьми, — Кет приосанился. — Я уверен, таниб наградит верного Кета Ян Фея по заслугам.

— Да, — сказал татшемир. — По заслугам я воздаю всем моим людям. Но мне ещё не приходилось отмерять

наказание столь упорствующим в преступлении предателям. Не ожидал я, что в рядах славных, доблестных и благородных швилей появится такое гнильё. Сколько раз ты предал, червь? Свою семью, своего татшемира, тех, кто тебе доверился? Ты опозорил Ка-Немет! О какой награде ты говоришь? Ты бегаешь от стороны к стороне и надеешься, что татшемир простит тебя? Да, Мит О Ран, ты прав, тебе потребуется подкрепление, чтобы доставить всех предателей в клетки.

Несколько подоспевших нукеров подхватили скулящего пленника и потащили прочь и зала. Ещё с десяток окружали ависов.

— Всех? — уточнил Авентин, нервно оглядывая неоговоренный конвой. — Татшемир ничего не напутал?

Татшемир Пу Ин Ю Ги обратил взгляд на Авентина.

— Чёрный Принц думал, что до Ка-Немета не долетели слухи о его предательстве и побеге. Чёрный Принц ошибался и потому просчитался. Главный не прощает предательства. И татшемир тоже.

Глава двадцать пятая

Запертые в Миноне

Целый день на долину сверху бросался дождь беспросветным ливнем, поливая крыши и мостовые Минона.

Всё пространство, наполненное холодной влагой от неба до земли, шумело, грохотало и высвечивалось огненно-белыми струями от вспышек молний.

О походе на поиски Алёшки не могло быть и речи.

Предоставленные сами себе, девочки скучали, ругали дождь и вспоминали брата.

— Как ты думаешь, где он сейчас? — спрашивала Юлька, а Алёна тоскливо отвечала:

— Не знаю, милая. Не знаю. Вот бы во сне увидеть, что с ним и как он.

— Помнишь, я как-то потерялась на незнакомой улице, весь день проревела, а вы нашли меня?

— Помню, — отвечала Алёна, мысленно проверяя тонкую ниточку связи с братом. Совсем тоненькую, почти неощутимую. Но всё ещё крепко соединяющую сердца близнецов.

— И воду в том лесу, где Расана живёт, ты тоже легко нашла. Алёшку ты ведь тоже сможешь найти, правда?

— Хотелось бы мне в это верить, — тихо говорила Алёна. — Я пытаюсь почувствовать его, как раньше, и не могу. Что-то странное рядом с ним. То ли ему ничего не грозит, то ли он так читает. А может, я не права, и причина в чем-то ещё.

— Алёшка, — шептала Юлька. — Не бойся, мы найдём тебя. Алёнка, а когда мы пойдем его искать?

— Ох, Юлька, не знаю. Этот ужасный дождь…

— А в норках дождя нет, — задумчиво сказала Юля.

В норках. Можно ведь вернуться к Вилокской башне ходами тальпов. В них никакой дождь не страшен.

Вот только Алёна не была уверена, что Алёшка ещё там. Её с Лумом хотели доставить в Кетум-Адамас, в Багровые скалы. Лум ещё сказал, что туда переводят всех важных пленников. Алёшку тоже могли отправить туда же. Или ещё куда-нибудь. Ведь неспроста их разделили.