Трое в долине

Лисина Александра

— Маг, колдун и ведьмак… — словно во сне, прошептала я.

— Именно. Поэтому вблизи барьера вам не удастся использовать стихии по отдельности. Их даже объединить толком не получится — магия ведьм блокирует все. Но вы способны преобразовать его и сотворить тот самый свет, которого эти земли не видели уже много тысячелетий.

Я прикусила губу.

Все это, конечно, так, но есть одна вещь, которая меня тревожила.

Свет мы с Ником призывали дважды: тогда, в Рино, и буквально на днях, в пещере сумасшедшего зомби. В первый раз нам помог храм, алтарь и светлые богини, сумевшие направить нашу магию в нужное русло. Во второй мы справились

сами. Но я не дурочка: прекрасно понимаю разницу между тем, что мы сделали в самый первый раз, и тем, что произошло в пещерах. Да и Вилли не зря сказал, что во второй раз наш свет был совсем слабеньким. Если в Рино он сумел уничтожить всех без исключения перерожденных и спалил дотла темное сердце, то позавчера его силы не хватило даже на одного дряхлого зомби.

Получается, наш свет бывает разным? Или, может, у него есть какие-то градации? Уровни силы? Или еще какие-то свойства, которые делают его воистину божественным лишь при определенных условиях?

— Лариана, бросай свои железки, они тебе сегодня не понадобятся, — скомандовал тем временем призрак. — Подойди, обними Ника и Ниэль за плечи и молись…

— Чего-о?! — округлила глаза ведьмачка.

— Молись, — спокойно повторил Норр. — Только свет, наполненный силой богинь, способен справиться с высшей нежитью. Ниэль и Нику будет не до молитв, поэтому молись ты. Истово. Искренне. Как только сможешь. Быть может, богини и покинули этот мир, но связь с ним у них есть. Если вы трое сумеете пробудить эту связь, как сделали это в Рино, в Норне сегодня никто не умрет.

— Но в прошлый раз у нас был храм. И намоленный алтарь, — напомнила ему я.

— Свет живет не в храмах, а в ваших душах. Свет — это вера, Ниэль. Ваша вера, в первую очередь, в себя. Помнишь, что я сказал вам, когда вы объединили души в первый раз?

Да. Вера… как и тогда, вера — это все, что нам оставалось.

В этот самый момент где-то на периферии зрения полыхнула яркая синяя вспышка, следом донесся оглушительный рев сразу на несколько десятков голосов, но я все-таки поняла, что хотел сказать Норр. Мы оба с Ником поняли. Даже, наверное, Ланка что-то такое ощутила и, решительно отбросив мечи, крепко обняла нас за плечи. После чего мы с магом сцепили руки. Уже привычно объединили души. А потом без колебаний открыли ту самую дверь, которую при любых других обстоятельствах постарались бы не открывать.

Практически сразу вокруг нас вдруг стало жарко. Потом, наоборот, холодно. Мои волосы рванул порыв сильного ветра, после чего все так же неожиданно стихло. При этом разноцветного водоворота вокруг нас не появилось. Да и мощного выброса, как на тренировках, тоже не произошло. Ни разрушений, ни вспышек света: как и обещал Норр, обычная магия в этих местах не работала, и даже первородные стихии не смогли ничего поделать с заклятием древних ведьм. Заклинания попросту не сплетались. Рунные знаки тут же утрачивали силу. Даже вербальные конструкции наотрез отказывались работать, словно силу из них кто-то стремительно вытягивал.

Однако я все же чувствовала, что магия во мне по-прежнему осталась. Ощущала ее в виде легкой щекотки на коже. Мимолетного ощущения холодка в заиндевевших волосах. И крохотным теплым комочком, спрятанным где-то глубоко внутри, который наглядно доказывал, что все это мне не приснилось.

— Ниэль, давай, — велел Ник, открыв глаза и глянув на стоящие неподалеку дома, между которыми показались первые уродливые фигуры. — Они уже здесь! Заметили нас. Сейчас побегут.

— Смотрите-ка, —

неприятно удивилась Ланка, когда сгустившийся воздух вновь разрезал утробный рев. — Опять горты! И зомби! И те лохматые шестиногие уроды, прямо как тот, которому я в прошлый раз челюсть так не успела доломать. А еще измы… фу! Терпеть не могу этих тварей!

Я же тем временем обратилась к притаившейся внутри меня магии и потянулась мыслью сразу ко всем четырем стихиям. Давайте, родные, помогайте, объединяйтесь, как тогда, в Рино. А еще лучше дайте нам сразу свет… тот самый волшебный, воистину божественный свет, который нежить на дух не переносит…

— Ланка! — прикрикнул маг, когда обожающая драки ведьмачка кровожадно уставилась на подступающую нежить.

— Да молюсь, молюсь я, — проворчала она, неохотно отводя глаза. — Прямо уж и помечтать нельзя.

Я мысленно улыбнулась. Стихии, улыбнувшись следом, откликнулись, и вот тогда вокруг нас полыхнуло.

На этот раз свет оказался настолько ярким, что на мгновение я чуть было не решила, что меня опять вышвырнуло из тела и утащило в преддверие царства теней. Да и ощущения, которые меня посетили, очень уж напоминали те, что были в Рино. Слишком ярко. Слишком мощно. Пожалуй, только бешеный вой нежити и рука Ника наглядно доказывали, что мы все еще здесь и все еще в своих телах.

«Прозрения» я, разумеется, снова лишилась — при такой концентрации света оно попросту отключилось. Однако замена ему быстро нашлась, и как только глаза немного привыкли, я почувствовала, как на мои плечи легли холодные ладони, а знакомый голос тихо произнес:

— Смотри.

Это и впрямь было почти как в Рино — меня снова куда-то унесло и позволило взглянуть на горы с высоты птичьего полета.

Весь Норн был затоплен светом. Теплым, лучащимся, на удивление ярким и смертельно опасным для обитателей скверны. Свет был повсюду: в домах, в подвалах и даже внутри стен. Разойдясь во все стороны благодатной волной, он в мгновение ока вымел с близлежащих улиц успевшую просочиться туда нежить, вычистил дворы, сжег недавно образованные порталы и широким морем разлился по всей округе, заживляя нанесенные скверной раны. А заодно напитывая ее божественной благодатью так же, как сделал это разбуженный нами алтарь в полуразрушенном храме.

Внутрь горы свет тоже проник, заглянув в каждый уголок и ненавязчиво обласкав всех, кто там находился. Кого-то исцелив, кому-то подарив новую надежду… а потом бесшумно прошел дальше, сверкающим морем растекшись по узким коридорам и до краев наполнив гору, словно пустой бокал. Более того, с каждым мгновением его становилось все больше. Еще минута-другая, и не только гора — весь Норн вспыхнет, словно освященный молитвой храм…

— Надо увести его вниз, в подземелья, пока тут все не пропиталось насквозь, — обронил Ник, и я быстро кивнула. — Вряд ли мронам понравится, что мы создали из их города новую святыню. Да и внизу помощь не помещает.

Само собой. Там же еще кипит бой, и нам нужно постараться его закончить.

В Норне после этого стало намного комфортнее, дома перестали сверкать на солнце и источать болезненно яркий свет, да и скала за нашей спиной больше не походила на зажженную во тьме свечу: повинуясь нашему общему приказу, свет ушел, оставив после себя горы пепла, начисто обглоданные кости и стремительно затягивающиеся шрамы на месте недавних порталов. А затем устремился вниз, в подземелья, и неудержимой волной помчался прочь, безжалостно вычищая их от нежити.