Троечник
Шрифт:
– Не возгордись, – назидательно произнёс Антон. – Ибо, как заметил гуру Сатпрем: «Прошло время становиться лучше, настало время стать кем-то другим»
Из трубки донёсся смешок.
– Это я и хотел с тобой обсудить. Как насчёт вечерней прогулки?
– Увы, Гриш. Ужинаю у родителей.
– Надо же. Мероприятие плановое или…
– Не ходи к гадалке: очередную невесту мне подыскали. Для моей матушки, Инин, твоя семейная жизнь – идеал, к которому я стремиться должен.
Гриша Инин издал смешок.
– Что
– Передай Ане и Вове: вскорости – непременно. – Глянув на часы, Антон убрал космологию в ящик стола. – Может, завтра заскочишь?
– Созвонимся. Родителям кланяйся, и привет Джеймсу.
Антон обернулся к можжевельнику:
– Привет тебе от Инина, Джеймс. – Ветви можжевельника будто дрогнули. – И тебе от него привет, – перевёл Антон и положил трубку.
До родителей неторопливой ходьбы – минут пятнадцать. Притом вечер был тёплым по-летнему, и в тонкой сорочке с закатанным рукавом Антон ощущал себя комфортно. На выходе из подъезда его остановила интеллигентная супружеская пара. Лица супругов были смутно Антону знакомы, но, как водится в московских многоквартирных домах, ни здрасьте вам, ни до свидания. И вот, что называется, момент настал.
– Извините, Бога ради, – обратился к Антону профессорского вида господин, – вы не из тридцать шестой квартиры?
Не успел Антон ответить, как супруга его с милой картавостью уточнила:
– Из того вегтепа, где на дуболомную ггомкость вгубают тгеклятый гэп.
Антон качнул головой.
– Я не из тридцать шестой, я выше двумя этажами.
Господин прищурил близорукие глаза.
– Вы уверены? Ведь я, простите за назойливость, всё равно выясню. И тогда, смею вас предупредить, приму адекватные меры.
– Выясняйте, – отступил на шаг Антон. – Удачи вам.
– Если вы вгёте, – ввернула дама, – мы ваши чёгтовы колонки гаскугочим вдгебезги.
Антон рассмеялся.
– Курочьте, я присоединюсь. – Он зашагал прочь.
Супруги смотрели ему вслед.
– Пгисоединишься, – пробормотала дама. – Я тебе это устгою.
Муж взял её под руку.
– Пойдем, Фаня. Вряд ли он из тридцать шестой.
– Не считай меня дугой! – возмутилась супруга. – Газумеется, это не он вгубает по ночам гэп. Но что за манегы? Пусть засунет свою игонию себе в промежность.
И плавно перейдя к обсуждению лауреатов конкурса имени Чайковского, они продолжили свою прогулку вокруг дома.
Глава 6
Мать слегка навела макияж и вместо обещанной спортивной формы нарядилась в приталенное платье и в туфли на каблучке. Волосы её стянуты были заколкой, в ушах поблескивали серьги – не мать, загляденье.
– И фигурка у тебя что надо, – чмокнул её в щёку Антон. – Но как ты собираешься заняться йогой в таком прикиде?
Прихожая благоухала кулинарными ароматами, и в тесноте двухкомнатной квартирки звучал кларнет, разучивающий «Сан-Луи блюз».
Мать поставила перед сыном тапочки.
– Не занудствуй, Антон Алексеевич. Устала я за день, понимаешь?
– Ещё бы, Галина Павловна: такие хлопоты. – Антон переобулся. – Алексей Захарович так же утомлён? Или продемонстрирует нам позу «кузнечика»?
Кларнет в комнате запнулся, но тотчас продолжил мелодию.
Мать потрепала сына за ухо.
– Не трогай папу, злыдень. Папа чокнулся на своей музыке похлеще тебя.
– Бедняжка, – вздохнул Антон. – К визиту моему он тоже не забыл приодеться, или ошибаюсь?
Мать театрально развела руками.
– Антон Алексеевич, мы заурядные пенсионеры. Ваш визит для нас – праздник.
Антон хмыкнул.
– Ладно, мам, кто она? Давай, колись: размеры бюста, окружность бёдер, прочие аксессуары.
Мать изобразила возмущение:
– Что за чушь?! Придёт же такое в голову!
Тут с кларнетом в руке явился отец (в отутюженных брюках и шёлковой сорочке) и по-военному отрапортовал:
– Оксана. Тридцать лет. Замужем не была. Работает операционистом в «Сбербанке». Рекомендована Клавой Утятиной. Помнишь эту мамину подружку?
Антон простонал:
– Ещё бы!
– Согласовано без меня. – Отец помахал кларнетом. – Я лишь обеспечиваю музыкальное сопровождение.
Щеки матери вспыхнули.
– Два придурка! Посмотрели бы на себя со стороны!
Отец и сын окинули друг друга оценивающим взглядом.
– Вообще-то, – заметил Антону отец, – с годами ты стал похож на Чебурашку, блуждающего в поисках крокодила.
– А ты, – парировал Антон, – с годами стал похож на меня.
Мать рассмеялась.
– Я видела её фотографию, клоуны! Неужели я пошла бы на знакомство вслепую? – Она взглянула на свои часики. – Девушка вот-вот придёт. Прошу тебя, Антон: будь хорошим мальчиком. Последний разок, ладно?
Антон кивнул.
– Уговорила. Пройдём, ребята, в комнату и затаимся в ожидании.
Так они и поступили.
Стол в гостиной уставлен был закусками. Антон возвёл глаза к небесам. Мимика его, разумеется, от матери не укрылась.
– Ты этого не ешь – ради Бога! – отреагировала она. – Зато другие оближут пальчики!
Присев на диван, Антон посмотрел на отца.
– И кто же эти «другие»?
– Только не я. – Отец нацелил кларнет на горку салата «оливье» и губами сымитировал звуки выстрелов.
Антон улыбнулся.
– Горжусь тобой.
– Рад стараться, сэр. – Отец присел на диван рядом с сыном. – Доложить вам, для кого всё это наготовлено?
– Сам догадался. Методом исключения.
– Сын мой, твои аналитические способности меня поражают.