Троекон. Третий путь

Слимпер Николай Николаевич

– - Тайная комната?
– - хмыкнул Войтос.
– - Ничего удивительного. Они всегда были в моде.

– - Там играл сквозняк. Значит, там есть другой вход. Необходимо все проверить. Но чтобы Сехрим не прознал.

– - Не нравится мне все это, -- покачал головой прислужник.
– - Если там еще один Архетелос и вновь големы, то я туда не полезу, и не упрашивайте. Кстати, -- неожиданно воскликнул он, -- вы сказали, что посох Мурры сломан. Значит, ему нет смысла за ним возвращаться.

– - Гриморий и конфигар Айвана все еще целы.

Ради них маг-седокта рисковал жизнью. Особенно из-за гримория. Там явно написаны заклинания, но они зашифрованы.

Раз так, значит, они не простые. Заклинания, которым не учат в Академиях, запретная магия, опасная в равной степени и для людей и для тех, кто ею воспользуется. За подобные книги раньше сами маги карали своего собрата. Есть знания, должные пребывать в забытье.

– - Что дальше? Отправитесь в подвал? В одиночку?

– - Есть более дельная мысль.

– - Проходите, располагайтесь, -- улыбнулся хозяин. Горриндолу совсем не шла его молодецкая ухмылка. Пусть он и выглядел моложаво в свои тридцать с небольшим, каждый раз, когда его губы трогала улыбка, на лице появлялись неестественные морщины. Он выглядел одновременно и старым, и молодым. Оттопыренные уши молодили еще больше, но длинные темные волосы наоборот, будто позаимствованы у кого-то, кто старше его. В первую встречу из-за маски Лютер не смог как следует его рассмотреть, но теперь он видел его серые глаза, едва ли улыбающиеся вслед губам.

– - Что вас привело ко мне в обитель?
– - поинтересовался он.

В отличие от особняка Сехрима, башня Горриндола является частью общего строения, в котором живет лидер посаков. Вход в нее находится в центре здания, где круговая лестница ведет на второй и третий этажи, а выше только такая же отдельная комната с видом на город и звезды.

Дом и башня были прекрасны, но по внешнему облику и размеру все же уступали таковым у Сехрима. Наместник-викаран всегда любил выделяться. Первые два этажа из камня, когда как третий построен из дерева. Это несколько удивило Лютера, но он не стал вдаваться в расспросы.

– - Не боитесь, что кому-то может не понравиться роскошь, с которой живет вор?
– - поинтересовался он. Тон молестия не сквозил призрением или тонким оскорблением -- он просто задал вопрос.

– - До этого никто не жаловался, -- усмехнулся Мор.
– - Пусть меня знают, как посака, но я занимаюсь и многими другими вещами. Например, благотворительностью.

– - Забираете у бедных и отдаете им же, но с показной помпезностью?

– - Разве не так работает политика?
– - невинно осведомился Горринол.
– - Я сам давно отошел от дел, занимаюсь бизнесом, составляю, так сказать, здоровую конкуренцию Йесилу. Ему полезно, знаете ли. Купцы -- те же воры, но куда бесчестнее.
– - Он снова ухмыльнулся.

Лютер не любил игру разума, да и любые светские беседы ни о чем. Он считал, что говорить вообще стоит только тогда, когда кому-то нужно что-то объяснить, о чем тот не знает. Но также он считал, что если нужно объяснять, то не нужно объяснять. К сожалению, мало кто разделял его точку зрения,

и зачастую таким людям все же приходилось втолковывать прописные истины. Например, когда в подвале под цитаделью он крикнул, чтобы факел держали над винным морем. Рыцари и сами это знали, но тогда им могло показаться, что есть дела поважнее; в такие моменты все остальное простое вылетает из головы.

Те два рыцаря, что погибли перед входом в комнату с Архетелосом, стремились задержать Убийцу из Манона. Лютер им не приказывал, просто они сами знали, что от них требуется. Именно таким должен быть солдат. Они были лучшими.

– - Знаете, чем мы с Сехримом различаемся?
– - спросил молестий у Горриндола.

– - Позвольте полюбопытствовать.

– - У меня есть принципы. Возможно, я не всегда им следую, зачастую трактую их на свой лад, но есть вещи, остающиеся неизменными. Посак -- это преступник. Викаране не занимаются их отловом, но занимается стража, а стражей командует Совет или городничий. Знаете, почему вы еще не в тюрьме?

Горриндол сглотнул. Он не знал Лютера и мог решить, что тот без зазрений совести может его убить прямо здесь, не вставая с кресла. Конфираг магуя находился в закрытом ларе на столе, и Мор был бессилен против молестия, чья работа заключается в уничтожении таких, как Мор.

– - Почему?

– - Потому что механизм работает. Я не знаю, что случится, если запихнуть вас в темницу, но, полагаю, начнется раздел сфер влияния, и в городе вновь воцарится хаос. Пострадают невинные. Слишком большая плата за одного бывшего вора. Как только я поймаю двух колдунов и берсеркера, то навсегда покину город, а затем и юг этого континента. Мне плевать на происходящее здесь, я просто выполняю свою работу.

– - Но... зачем вы все это говорите мне?

– - При мне нет моего отряда, почти весь он оказался уничтожен. Стражники... слишком нерасторопны и обладают довольно скупым перечнем талантов. По этой же причине я запросил помощи в поимке мага-седокты и Мастеров. Уверен, что ваши люди сделали все возможное.

– - Вы просите об еще одной услуге?
– - догадался Горриндол.

– - Скорее, это сделка. Вы выполняете мою просьбу, а я оставляю вас в покое.

– - И что же вы хотите?

– - В подвале башни Сехрима находится потайной ход. Пусть кто-нибудь из ваших людей проберется внутрь и узнает, что там находится. Само собой, все это должно оставаться в тайне.

За окном шел дождь. Не сильный, но тучи на юге предвещали настоящий ливень. Было темно, как вечером, хотя еще даже не наступил обед. Промозглый воздух пах свежестью и наступившей осенью. Погода меняет настроения людей. В дождь почти все предпочитают отсиживаться дома, попивая горячий чай с малиной и почитывая интересные книги. Это отвлекает их от быта.

Горриндол бегом залетел на самый верх своей башни и зажег керосиновую лампу. Поставив ее на окошко, он взял тонкую доску и несколько раз медленно провел перед пламенем. Через несколько минут в башне Сехрима показался ответный сигнал.