Трофей моей любви
Шрифт:
Кое-как справившись с завтраком, Эва занялась проверкой отчетов. Она отвечала за довольно обширный участок работы, связанный с повседневным ведением дел в домах, принадлежавших мистеру Сфаэлосу и разбросанных по всему миру, – разбиралась с мелкими хозяйственными неурядицами, нанимала обслугу, просматривала счета за текущий и капитальный ремонты и ведала прочими скучными мелочами, на которые у самого шефа, конечно же, не хватало времени.
– Эва, – услышала она голос появившегося в дверях Брэда. – Как мне известно, Зак вчера отдал распоряжение, чтобы ты не принимала никого по личным вопросам.
– В
Брэд пожал плечами.
– Сейчас сюда на лифте поднимается Трой. Кровь отлила от щек Эвы.
– Проводи его сюда… Я поговорю с ним.
– Но Зак…
– Зак? Да кто он такой, чтобы указывать мне… – И осеклась – на пороге стоял Трой.
Вид у него был такой, словно он провел всю ночь без сна бледное, отечное, напряженное лицо, красные запавшие глаза. Брэд тактично вышел и закрыл дверь.
– Эва… – Трой судорожно сглотнул. – Что я могу тебе сказать…
У Эвы возникло ощущение, будто между ними появилась стеклянная стена, а со вчерашнего дня прошла целая вечность.
– Она уже давно преследовала меня, просто не давала прохода, – сдавленно пробормотал Трой. – Не думай, я не оправдываюсь, но…
– Тебе это польстило, потому что три года назад она не обращала на тебя внимания.
Он вспыхнул, затем кивнул, плотно сжав губы.
– И ты ничего не мог с собой поделать… Страдальческие карие глаза встретились с ее взглядом.
– Вот тут ты ошибаешься: Абби мне даже не нравится. Я знаю ей цену. Это было просто… понимаешь… чисто физическое… Черт возьми, Эва, как мне объяснить тебе, что я хотел всего лишь переспать с ней, а потом напрочь забыть о ее существовании! Да, именно так все и было! – воскликнул он с неожиданной злостью, и Эва поняла, что бывший жених всей душой надеется заставить ее поверить ему, – Знаю, ты находишь это мерзким, отвратительным, но только одну тебя я люблю, только на тебе хочу жениться!
Его умоляющий взгляд острым клинком вонзился Эве в сердце.
– Ты должен понять, что теперь это невозможно, – выговорила она дрогнувшим голосом.
– Послушай, дай я расскажу тебе все с самого начала…
– Нет, не хочу ничего знать! Нам обоим это только причинит боль. Я не смогу забыть… Ты понимаешь? – глухо пробормотала Эва и тут, вспомнив Зака и собственный поступок, поспешно отвернулась, слишком расстроенная, чтобы продолжать разговор.
Дверь со щелчком отворилась-Зак Сфаэлос замер на пороге, прислонясь к косяку. В глубине его глаз таился жгучий гнев, который, однако, совсем не отражался на его смуглом волевом лице, но Эва вдруг поняла, что ощущает этот гнев каждой клеточкой тела. От наступившей тишины у нее зазвенело в ушах. И она с изумлением отметила, что достаточно одного его взгляда, чтобы она почувствовала себя виноватой. Только то, что она всего лишь разговаривала с Троем, привело Зака в ярость.
– Ваш визит, кажется, слишком затянулся, Воглер, – медленно и холодно произнес Сфаэлос. – Будьте добры больше не появляться здесь.
На лице Троя промелькнуло удивление.
– Зак… – прошептала потрясенная Эва. В его угрожающем взгляде она прочла нечто более уместное для джунглей, чем для цивилизованного мира. Казалось, стоит сейчас Трою хоть что-нибудь возразить, как Зак найдет это достаточным
– В чем дело? – растерянно произнес Трой, тряхнув светловолосой головой. – Я не понимаю…
Зак сделал несколько шагов вперед, напомнив Эве подкрадывающуюся пантеру, и уверенно положил сильную руку на напряженную спину женщины.
– Мы с Эвой собирались идти обедать. Вы отнимаете у нас время, – произнес он с официальной сухостью.
У Троя от изумления приоткрылся рот.
– Эва?
Она не знала, что делать. Но Зак сам решил эту проблему: просто-напросто вывел ее из кабинета и увлек по коридору к лифту. Прежде чем автоматические дверцы сомкнулись за ними, Эва успела увидеть недоверчиво вытянувшееся лицо секретарши.
– Ты вернула ему кольцо? – требовательно спросил Зак.
Эва, у которой словно язык прилип к гортани, вновь обрела способность им владеть.
– Как ты посмел вмешаться в мои дела? И кто тебе дал право так разговаривать с Троем?
– Долго он с тобой пробыл? – осведомился Зак, проигнорировав ее вопрос. – Очевидно, достаточно долго, чтобы успеть поведать душещипательную историю.
– Ты не вправе задавать такие вопросы.
– Ты всю ночь спала в моих объятиях. Если это не дает мне права, то что же дает? – откликнулся он с бесцеремонной откровенностью. – Уверен, что об этом ты ему забыла сообщить.
Эву обдало с ног до головы болезненным жаром. Неужели Зак Сфаэлос живет на свете только для того, чтобы мучить ее?
– Полагаю, ты все же сказала ему, что он для тебя уже пройденный этап.
Он выжидающе замолчал.
– Какая тебе разница, сказала я или нет! – резко заметила она.
– Я не привык делить своих женщин с кем бы то ни было, – едко ответил Зак.
Эва торопливо вышла в прохладный полумрак подземного гаража.
– Я не твоя женщина!
Он круто повернулся к ней. Ее взгляд скрестился с его холодным мрачным вопрошающим взором.
– А чья же?
Она замерла, задержав дыхание.
– Я люблю другого человека…
– Человека, с которым ты ни разу не ложилась в постель. Что же это за любовь?
– Любовь, которой, я уверена, тебе не понять.
– Чистая, неземная, идеальная, – усмехнулся он. – Идеальная только для тебя, моя дорогая… Это и было самым главным, правда?
– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
Он подтолкнул ее к ожидавшему их автомобилю.
– Священный свадебный обряд, непорочная невеста на жертвенном алтаре… Какое средневековье! А что бы ты стала делать, если бы, оказавшись наконец в брачной постели, обнаружила, что тебе вовсе не нравится то, чем там приходится заниматься?
– Перестань говорить подобные вещи! – Эва задохнулась от возмущения.
– Тебе пришлось бы стиснуть зубы и думать о красивых обоях в собственной супружеской спальне, в то время как твой муж получал бы удовольствие…
– Я не собираюсь дальше все это выслушивать! – гневно воскликнула Эва.
– Прошлой ночью тебя потрясло то, что ты испытала…
– Нет! – Она сердито тряхнула темноволосой головой, дрожа от охвативших ее противоречивых чувств, которые бурлили в груди и рвались наружу, t и она никак не могла заставить их утихомириться.