Трон Люцифера
Шрифт:
Бедные Львы и бедные Венеры, которые могут быть «очень развратными»! Такими уж они родились, под такими звездами!
Властительные связи
Посреди сверканий росы я брожу одиноко, под сводом черных аллей, как бродил мой Предок под криптами блистающих гробниц! По темному инстинкту, как он, я избегаю, сам не знаю почему, враждебного сияния луны и опасного приближения человека.
ВСПОМНИМ об оставленных нами планетах, так как для рассказа о звездах и зодиаке время еще не приспело. Вооруженные формальным методом соответствий и памятуя о произвольном его применении, мы двинемся вглубь, от внешнего к внутреннему, и ознакомимся с планетным соотношением человеческих чувств, добродетелей и пороков. Это можно сделать без лишних слов, сведя соответствующие понятия в таблицу.
Планетным
В полном соответствии с той же формальной схемой младенческий период управлялся Меркурием, детство — Венерой, отрочество — Солнцем, юность — Марсом, зрелость — Юпитером, старость — Сатурном и дряхлость — Луной. Богиня тайных волхвований провожала архонта до последней черты и продолжала освещать ему путь в сумеречном царстве мертвых, когда душа покидала разрушенную кризалиду.
Планетным стражам был подчинен весь животный и растительный мир.
Простим древним мистикам классификационные огрехи по части рыб — очевидно, брались скопом обитатели вод — и попробуем провести выборочный анализ планетных соответствий. Иные из них, как, например, ряд: солнце — лев — орел — дуб, опираются на четкую мифологическую основу. Дуб, в частности, издревле считался жилищем бога-громовержца, будь то Юпитер — Зевс, скандинавский Тор, Перун или балтийский Перкунас. Отдавая этот священнейший атрибут солнечному божеству, равно как и «зевесова орла», герметическая традиция как бы закрепляла акт торжества солярного монотеизма. В ночь святого Иоанна, или так называемую Купалову ночь, эти Древние божества оживали по всей Европе: от Урала до Геркулесовых столпов. Вспыхивали вещие костры над обрывом, Молодые парочки весело скакали через огонь, вздымая летучие искры, обливались водой, бросались нагишом в реку, отдавая себя под защиту языческого начала. Парни азартно стегали девок крапивой, веселые хороводы кружились вокруг празднично убранного дерева, вертелись в водоворотах пущенные По течению цветочные венки.
Потерпев поражение в борьбе с этим бесовским культом, церковь в конце концов смирилась с древним обычаем. Постаравшись ввести его в рамки пристойности и подменив языческого Купалу Иоанном Крестителем, она тем самым освятила исконные суеверия и символику. Столь же неразборчиво действовало и «другое ведомство», назначившее на ночь летнего солнцестояния, когда зацветает жар-цвет, открываются клады, а травы набирают целительную мощь, свой главный шабаш. Астрологические схемы, как мы видели, опираются на античную мифологию, низведенную до анекдота, басни, где мистический символизм произвольно перемешан с наглядными аналогиями. Отсюда обезьяна и попугай «вертлявого» плута Меркурия, отсюда летучая рыба этого расторопного бога-эфеба, который, дабы всюду поспеть, надел на ноги крылышки. Оккультизм, однако, эклектически многолик, и те же смысловые ряды оставляют место для совершенно иных толкований. Обезьяна, например, а тем более кошка могут рассматриваться и в виде реликтов египетской теургии, преображенных и опять-таки анекдотически выхолощенных средневековой молвой. Наивно было бы видеть в герметических учениях механическое воскрешение олимпийского пантеона. Для астрологов и алхимиков Меркурий прежде всего планета, а потом уже божество. Это элемент мироздания и мистический знак, персонифицируемый в образе, изначальное качество, сконцентрированное в «планетном типе». Поэтому чернокнижник, начертав магический круг, станет вызывать не античного бога-пройдоху, но духа планеты Меркурий. Древнейшему римскому божеству Сатурну, впоследствии отождествленному с Кроносом — пожирателем чад, которого оскопил победивший Юпитер, посвящены козел и летучая мышь — излюбленные ипостаси средневекового дьявола. И это не случайно, ибо темный бог, как и его светлый близнец, неявно присутствует в герметизме. Луну мы видим в образе волшебницы и некромантки Гекаты, за которой крадется зловещая кошка. Нетопырь и козел сопровождают Сатурна, подводящего архонта к разверстой могиле. Да и сосна — его дерево — напоминает о вечности потусторонней. Культ деревьев и соответственно трав и цветов сложился в незапамятные праязыческие времена, напоминающие о себе неизжитыми игрищами вроде костров Иоанновой ночи. Символическое значение растений неодинаково трактовалось в разные времена и в различных странах. Отсюда постоянные разночтения в гримуарах, травниках и оккультных книгах. Тем более что символика цветов отличалась исключительной многозначностью и по-своему оценивалась обоими конкурирующими «ведомствами».
В планетной «табели о рангах» растения занимали следующее место: Солнцу был посвящен подорожник, хранящий жар и силу любви; Луне — хриностат, оберегающий путешественников; Меркурию — пятилистник, дарующий знание; Венере — вербена, цветок любви и веселья; Марсу — бараний язык, растение храбрых; Юпитеру — дающая воздержанность белена, оффодилус, изгоняющий духов — Сатурну.
Не станем задерживаться на ботанических аспектах этой древней классификации и примем ее как нечто данное, подобно тому, как приняли, не доискиваясь конкретного названия «моллюск» — устрица? улитка? спрут? — Сатурна. Честно говоря, я не силен по части трав и не нашел в наших определителях ни оффодилуса, ни хриностата. Очевидно, у нас они имеют другие названия. К
Амарант считался эмблемой бессмертия, ирис — мира, лилия — чистоты, лотос — целомудрия, мирт — сострадания, мак — лени, резеда — нежности, крапива — сладострастия, роза — любви. Иными символами — оливковая ветвь мира и свадебный флердоранж, олицетворяющий чистоту, — человечество руководствуется, по крайней мере словесно, в повседневной жизни; иные, как, например, трилистник — эмблема оккультной триады, тернера, составляют эзотерическую тайну.
Тот же цветок розы — образец совершенства — мог означать не только любовь, но и красоту, изящество, радость, удовольствие, пышность, славу, хвалу, блаженство, аромат, искренность, гордость. В другой системе знаков он мог олицетворять прям" противоположные качества: молитву, медитацию, тайну, таинственность, тишину, розовый куст сыграл, как мы знаем, главную роль в метаморфозах «Золотого осла» Апулея. Зто ли не свидетельство древности и поразительной устойчивости языческих волхвований? Можно спорить о том, пришла ли роза с Востока или исконно произрастала на римских и греческих берегах, но на волшебный алтарь ее, бесспорно, впервые положили далекие пращуры искусных колдуний из Медары, превративших бедного Луция в похотливого осла. Церковь, ее антипод и, разумеется, вдохновение поэтов расширили до беспредельности мистическую символику розы: алой, белой, черной. Вновь прежде всего вспоминается Блок:
Я послал тебе черную розу в бокале Золотого, как небо, аи.Это — вневременное, это на все времена. «Роза ветров» на старинных картах, «алхимическая роза», — символ Солнца и символ звезды.
Хотя герметизм сочетал планету Венеру с вербеной и миртом, цветком Венеры — богини любви и красоты — была все-таки роза, что дало жизнь блистательной веренице женских имен: Роза, Розалинда, Розамунда, Розина, Розетта, Розалия, Розабланка. Впрочем, и мужчины не остались за бортом, о чем свидетельствует популярное в Испании имя Розарио.
Четки тоже называются по латыни «розарий», как и соответствующая католическая молитва. Скромный цветок шиповника — Праматерь садовой розы — хранил в себе идею единства и означал на языке каббалы цифру «пять». Две пятерки давали совершенное число «десять»: пять скорбных и пять славных таинств девы Марии. Поэтому в символике эзотеризма роза — это еще и смерть, тогда как лотос — цветок грядущей жизни и воскрешения.
Подобная противоречивость, всеохватность характерна и для других растительных эмблем. Бузина, которая наряду с осиной и корнем мандрагоры издревле «зналась» с нечистым, считается современными «вики» носительницей полярного свойства. До сих пор в Англии и Америке многие люди верят, что прибитая к забору в канун рождества ветка бузины предохраняет дом от колдовства и всевозможных дьявольских козней. Точно так же магическая традиция приписывает чесноку силу против вампиров и прочих нечистых духов, герани — защиту от змей, клеверу — от колдунов и чертей. Базилик — трава дьявола — также считается верным средством от злых волхвований, а распознавать болезнь и черную магию помогает розмарин. Наилучшее время для сбора трав отводилось на Иоаннову ночь, а в другие месяцы — на последние фазы Луны. Для каждого растения был разработан соответствующий церемониал. Вербену, например, разрешалось срывать лишь во время сбора винограда (отголоски Дионисовых оргий), а корень мандрагоры нельзя было вырыть, «не начертив предварительно три концентрических круга и не поместившись под ветром». В старинных рукописях мандрагора, якобы жалобно кричавшая, когда ее вырывали, изображалась в человеческом облике. Она могла, если не были соблюдены требуемые процедуры, покарать невежественного обидчика или уйти глубоко под землю, исчезнуть, подобно колдовскому цветку папоротника. Деревья рисовались не просто атрибутами или даже представителями божественного начала, они и сами были богами, причем более древними, чем светила. Реликты этого некогда мощного культа сохранились повсеместно.
В Индии и Шри Ланке мне приходилось видеть трогательный обряд обручения мужчин и женщин с деревьями. Поклонение священному дереву бодхи можно наблюдать во всех странах распространения буддизма, а прекрасный обычай сажать «деревья дружбы», утратив религиозные черты, сделался элементом дипломатического протокола.
Заканчивая краткий обзор магических свойств растительного царства, задержимся на современном, преимущественно англоамериканском, толковании древесных символов. Дуб — священное дерево друидов, скандинавов, греков и римлян — дает защиту от колдовства; кладбищенский тисе символизирует плодородие и «жизнь после смерти»; яблоня и боярышник тоже олицетворяют загробное существование; ясень охраняет от змей и колдунов; рябина помогает распознавать колдовство и предохраняет от дьявола; ива — традиционная эмблема печали и покинутой любви; ель — эталон постоянства. Она же выражает идею грядущего бытия и дает защиту от молний. Набор, как мы видим, довольно унылый и однообразный.
Береза в этом заупокойном поминальнике замечательна лишь тем, что из нее делают метлы, на которых летают ведьмы, хотя согласно ирландской версии для этой цели лучше всего подходит бузинный прутик. Ветки ивы помогают девушкам распознать будущих женихов.
Здесь все смешалось: библейская символика и средневековое чернокнижие, реликты античных верований, друидизм и современная знахарская практика. Оно и понятно, потому что с помощью растений, которые давали сильнейшие яды и уже забытые нами целительные средства, магические действия обретали наглядную силу.