Трон тени

Векслер Джанго

— И мой отец отправил вас в Хандар разыскать ее.

— Его величество пришлось убеждать, равно как и его советников. — Янус вновь бегло улыбнулся. — Герцог, к примеру, отнесся к этой идее с величайшим подозрением. Однако в конечном счете вышло именно так.

— И что же?

Имена существуют. Мы нашли их. — Янус произнес это небрежно, как будто походя упомянул о чем–то незначительном. — Правда, к тому времени, когда Тысяча Имен оказалась в наших руках, пришло известие о том, что положение здесь, в Вордане, серьезно ухудшилось. Поэтому

я поспешил как можно скорее прибыть в столицу, и его величество назначил меня на вакантный пост в кабинете, дабы я мог оказать вам всю возможную поддержку. Льщу себя надеждой полагать, что он проникся ко мне доверием.

«Так Имена помогут мне?»

Расиния еле сдержалась, чтобы не выкрикнуть эти слова. Янус уловил выражение ее лица и едва заметно пожал плечами.

Я пока не знаю, удастся ли нам изменить ваше нынешнее состояние. Чтобы понять, найдется ли среди Тысячи нечто полезное для вас, Имена необходимо расшифровать и досконально изучить, а мне до сих пор представился только случай бегло осмотреть их перед отплытием из Хандара. Когда нынешний кризис благополучно разрешится, я немедля возьмусь за исследования, но сейчас…

Расиния молча кивнула. И все же в ней, глубоко внутри, зародилось и крепло нечто новое, неведомое раньше. Крохотный островок надежды: когда–нибудь, быть может, для нее отыщется выход. И она снова станет человеком.

— Что ж, ладно, — сказала она вслух. — Пока мне все ясно. Как вы решили связаться с Сот?

— Боюсь, рассказывать особенно нечего, — отозвался Янус. — После того как ваш отец назначил меня министром юстиции, я занялся расследованием беспорядков, происходящих в городе. Мне доставили описания всех вероятных главарей и зачинщиков, и как только я увидел ваше, сложить два и два оказалось не трудно.

Наверняка на самом деле все было не так легко — в конце концов, ее не сумел разоблачить даже всезнающий Конкордат! — но подробности Расинию не волновали.

— А Сот?

— Тут еще проще. В Онлее Сот всегда настолько близка к вам — немыслимо, чтобы она не была замешана во всем этом. Впрочем, насколько глубоко замешана, я понял, лишь когда она сама мне рассказала. А тогда я ей просто отправил записку — намекнул, что мне все известно, и выразил желание помочь.

— Эта записка, — сказала Сот, — ждала меня в Онлее после твоей «гибели». Я была вне себя. Приходилось притворяться, что все в порядке, перехватывать шпионов Орланко — и в то же время ломать голову, как тебя вытащить. Когда я прочитала записку графа…

Она оборвала себя на полуслове и пожала плечами.

— Ты просто решила довериться ему?

Расиния была потрясена до глубины души. Слова «Сот никому не доверяет» при описании ее характера являлись бы весьма серьезным преуменьшением.

— Я отправилась с ним поговорить, потому что он знал нашу тайну. Я подумала: либо он окажется нашим союзником, либо мне придется убить его — а в таком случае с этим надо покончить

побыстрее.

По лицу Януса промелькнуло удивление — едва различимое, но все же явственное.

— Что ж, — проговорил он, помедлив, — я рад, что сумел убедить вас.

— И что же теперь? — Расиния потерла глаза.

— Собственно, — ответил он, — дело почти сделано. Уже публично объявлено, что вы согласились созвать Генеральные штаты, и бунтовщики в полном восторге. Когда они предъявят список требований, в нем наверняка будут роспуск Конкордата и назначение нового министра информации. Нам останется только «дать себя уговорить».

— Всего–то? — Расиния покачала головой. — Слишком просто.

— Герцог пользуется зловещей славой, — согласился граф, — но, должен сказать, на самом деле противник из него заурядный. Он серьезно переоценил свои возможности, теперь придется за это заплатить.

— Орланко не сдастся, — возразила Сот. — Он не из таких. Если у него в рукаве осталась хоть одна карта, он ее разыграет, и плевать на последствия.

— Именно это меня и беспокоит, — кивнул Янус. — Последнему Герцогу конец, но теперь, когда ему нечего терять…

Он умолк, сосредоточенно глядя в пространство между Расинией и Сот, а затем решительно тряхнул головой:

— Нам придется соблюдать осторожность.

Маркус

— Вице–капитан явился, — сообщил шестовой Эйзен из–за двери кабинета.

— Пусть войдет, — отозвался Маркус. Его письменный стол был девственно чист — ни одной бумаги. Он заглянул под стол, проверяя, лежит ли там по–прежнему стопка архивных папок — на случай, если понадобится предъявить доказательства.

Как обычно, дверь открылась не сразу, но наконец, поддавшись усилию, распахнулась. Гифорт захлопнул ее за собой, развернулся к Маркусу и откозырял.

— Вице–капитан, — проговорил Маркус.

— Так точно, сэр! — Гифорт позволил себе самую малость расслабиться. — Люди потихоньку возвращаются, сэр. Рук по–прежнему не хватает, но, думаю, к завтрашнему утру у меня будет по меньшей мере…

— Я хочу задать вам вопрос, — сказал Маркус. — И хочу, чтобы вы ответили на него, если сможете.

— Сэр? — Лицо Гифорта окаменело.

«Он знает, — подумал Маркус. — Он знает, что мне все известно». Что ж, пора поговорить начистоту.

Он глубоко вздохнул:

— На чем подловил вас герцог Орланко?

Воцарилась долгая, ничем не нарушаемая тишина. Маркус не сводил глаз с вице–капитана, испытующе вглядываясь в его лицо. Тот владел собой неплохо… но не безупречно.

«Если только он попытается все отрицать…»

Каменное лицо Гифорта вдруг разом обмякло, и он ссутулился, как старик. Обреченно, но при этом с облегчением, словно сбросил с плеч нестерпимо тяжкое бремя.

«Я был прав!»

Маркус едва сдержался, чтобы торжествующе не грохнуть кулаком но столу. Может быть, именно так всегда чувствует себя Янус?