Трон тени
Шрифт:
Оставить отца было нелегко. С другой стороны, Индергаст и не позволил бы ей находиться при нем; и в любом случае Расиния считала, что, узнай отец все обстоятельства, он и сам безоговорочно одобрил бы ее решение. Благо страны и Короны превыше всего, даже семейных уз. Закрыв глаза, Расиния наскоро, без слов, помолилась. «Продержись еще хоть сутки, папа! Знаю, ты страдаешь от боли, но, пожалуйста, дай мне еще хоть один день!» Даже эта безмолвная просьба обожгла ее горьким раскаянием и стыдом.
Небо на востоке уже светлело, предвещая зарю, но во всех закоулках Дна так же жарко
Повсюду, куда ни глянь, мелькали газетные листки и памфлеты — свежеотпечатанные, влажно пахнущие дешевой типографской краской. Наверное, все щелкоперы и частные печатники трудились не покладая рук, а мальчишки, что обычно торговали их товаром по пенни за штуку, сейчас бесплатно раздавали охапки газет всем желающим приобщиться к последним новостям. Всякий листок, отпечатанный больше часа назад, уже считали устаревшим и безжалостно бросали ради более свежего чтива, так что мостовую, по которой с дребезгом и хрустом ехал экипаж, густо выстилали брошенные за ненадобностью газеты. Оставалось лишь гадать, насколько велики запасы бумаги на столичных складах и что будет, когда они окончательно иссякнут.
Наконец Расиния краем глаза заметила вывеску «Синей маски», но толпа, заполнявшая улицу, стала такой плотной, что экипаж не катился, а едва полз вперед. Терпение принцессы лопнуло, и, пинком распахнув дверцу, она нырнула в водоворот возбужденной, захваченной спорами молодежи. Обогнув пятачок, где буйная ватага утопистов ожесточенно дискутировала с под–под–подкомитетом рационалистов, она пересекла улицу и заняла позицию у витрин кофейни. Отсюда хорошо был виден сине–зелено–золотистый вымпел «Маски», вяло повисший в длинном ряду себе подобных.
Рядом из ниоткуда возникла Сот. Расинии подумалось, что ее спутница обладает приятнейшим свойством: в любой толчее можно не опасаться, что она отстанет.
— Настоящий бедлам, — сказала принцесса вслух. — Здесь, наверное, собралась добрая половина Университета.
— И не только Университета, — мрачно отозвалась Сот. — Здесь опасно. Мы должны вернуться.
— Сот, все это — дело наших рук. Обратно пути нет… да и экипаж вряд ли удастся развернуть, — прибавила она с нарочитой веселостью, хотя в этом гаме ее могли подслушать, только если бы она горланила что было сил. — Идем. Заглянем в «Маску», узнаем, есть ли там еще кто из наших.
И они двинулись дальше, шаг за шагом продираясь через толпу. Казалось, все университетские фракции и кружки в полном составе вышли на улицу, по мере сил пытаясь контролировать незаурядные события. Реюнионисты громко превозносили преимущества объединенной церкви, республиканцы вторили лозунгу Дантона о созыве Генеральных штатов, а утописты, расколотые на сотни непримиримых группировок, потрясали
Минут десять Расиния кое–как продвигалась лишь благодаря энергичной работе локтями — и вдруг вырвалась на свободу. Улица перед «Маской» была совершенно пуста. Буйная толпа полукругом огибала вход, словно на это место были наложены злые чары. Внутри царила темнота, и она не сразу почувствовала неладное. Окна таверны — огромные, дорогие, из цельных кусков стекла — были разбиты вдребезги, и груды осколков блестели на мостовой.
— О господи! — Расиния невольно качнулась вперед, и тут же рука Сот стиснула ее плечо, удерживая на месте. — Что за чертовщина?
Она лихорадочно огляделась по сторонам и ухватила за руку подвернувшегося кстати индивидуалиста. Тот лишь протестующе пискнул, когда его выдернули в зловещий полукруг пустоты.
— Что случилось?
Наткнувшись на непонимающий взгляд, принцесса повысила голос:
— Что здесь, черт возьми, произошло?
Пойманный, веснушчатый парнишка с рыжеватыми локонами и ошарашенной физиономией, глянул на выбитые окна и помотал головой.
— Конкордат, — пробормотал он. — Агенты явились еще до того, как на улице стало полно народу, и разгромили порядочно заведений. Потом собралась толпа, и их погнали прочь.
— Разгромили? Но зачем?
— Откуда мне знать? Говорят, просто хватали всех, кто под руку подвернется, и волокли в Вендр.
Лицо паренька прояснилось:
Вот оно, неоспоримое доказательство изначальной незаконности коллективистских правящих структур: во время кризиса они неотвратимо вынуждены прибегать к принудительным мерам либо прямому насилию. Подлинно справедливое государство возникнет стихийно путем…
Расиния оставила его лопотать и схватила за плечо Сот.
— Подручные Орланко были здесь! Они нашли нас!
— Это еще наверняка не известно, — трезво заметила ее камеристка. Разгромили не только «Маску». Впрочем, вполне вероятно, что и нашли.
Она нахмурилась:
— Говорила же я: мы не сможем вечно водить их за нос.
— Нужно разыскать наших, — твердо сказала Расиния.
— Не глупи, — отмахнулась Сот. — Если их и впрямь схватили, они уже на пути в Вендр.
— Мы должны их найти. Ты же знаешь, что творится с теми, кто попадает в Вендр!