Тропа ауберианского траппера
Шрифт:
— Ах ты сволочь! — ругнулся Крински и отпустил педаль. — Так! Ручное управление огнём!
На лобовом стекле возникли проекции видов с сенсоров башен, из подлокотников кресла выскочили два рычага. Эдвард вцепился в них, навел пушки на преграждающую конечность, нажал гашетки. На металлической ноге вспыхнуло и сразу погасло два ослепительно белых пузыря, в этом месте секция ноги разорвалась. Крински надавил педаль газа со всех сил, будто она вырывалась. Вездеход проскользнул мимо клешни, опрокинул обломок гигантской ноги и понёсся, набирая скорость.
— Хахах! — нервно хохотнул Крински. — Поняла, тварь? Фух! Вырвались,
Трущобы вокруг Орли были заполнены до отказа. Сюда стекались беженцы, успевшие покинуть свои дома, но здесь их встретили другие потерянные, ожидавшие милостей от клана Макматуба. Хозяева повылазили из своих утлых лачуг и жадно впитывали новости от бывших счастливчиков, урвавших добротные хоромы. Последние же беспорядочно толкались на улочках, постепенно растекаясь по пригороду. Как всегда у эбрайлов, всё происходило в суете с высоким эмоциональным накалом, эбрайлы громко причитали, выли, ругались, тараторили на разных языках.
В другое время Эдвард обязательно полез бы в эту толпу, чтобы выяснить настроения, понять, кто что об этом думает. Но сейчас было не до того, ведь он сам чуть не попался. Как же это произошло? Крински вдруг ощутил прилив злости. Надо колоть Гобыша. Информатор он или дерьмо гомусэры, в конце концов?
— Гобыш! — вскричал Эдвард, предварительно заперев дверь вездехода. — Ты знал о предстоящем нападении?
— Нет! — пернатый выпучил глаза. — Не знал. Макматуба рушат построенное, но никто не знает, когда они придут. Район Семнадцать стоит уже пятьдесят лет. Он процветает! Туда не пускают пришлых и тебя не пустят. А Пятьдесят первый — разрушен! — он махнул рукой в сторону уничтожаемого пригорода. — Построен, заселён и снесён. И будет отстроен заново.
Эти долбаные эбрайлы. Так говорят трапперы, пожившие на Планете достаточно, чтобы понять: тут лучше не пытаться что-то понять. Теперь Крински обволокла усталость. Чертовски длинный день, а ещё надо подыскать место для ночной стоянки и осмотреть вездеход.
— Ладно, — сказал он. — Надеюсь, нашей сделке всё это не помешает? Проведешь меня к макматуба?
К утру большая часть района Пятьдесят один была сровнена с землей. За дело взялись бульдозеры, экскаваторы и самосвалы. Крински с Гобышем некоторое время наблюдали за их работой.
— Они что, всю ночь пахали? — спросил Эдвард.
— Это же макматуба, — Гобыш переступил с ноги на ногу. — Работа для них лучшее время. Работая они убивают вечность.
— Что? Как это?
— Нам не понять, — Гобыш встрепенул перья на своём «манто». — Мы умрём от старости, а макматуба будут жить, всегда здоровые и сильные. Пока кто-то или что-то не убьёт их. И сила требует выхода.
— Ты… — Крински изумленно разглядывал Гобыша. — Сам до этого дошел?
— Дошёл, — Гобыш развернулся к георазведчику. — Вот, Крински Хуман. Сейчас мою награду мы спрячем за теми камнями. Я пойду к макматуба и приведу за тобой. Они тебя возьмут в Орли.
Они принялись вытаскивать увесистый ящик из грузового отсека. Гобыш долго возился с маскировкой своего клада. Затем он торопливо направился в сторону работавших клановиков.
«Интересно, — запоздало подумал Крински, наблюдая за быстро пробиравшейся по развалинам фигурой эбрайла, — а как он им меня представит? Чем заинтересует?»
Вскоре
— Приближается механический объект, — предупредила система безопасности.
Крински припал к окошку разглядывая подъезжающий по обломкам гусеничный вездеход с торчащими на бортах сложенными лапами. Продвижение по завалам требовало большой мощности и прочности, а значит весила машина прилично. Однако транспорт казался лёгким и двигался ровно, будто шар по бильярдному столу. Эдвард, невольно очарованный совершенством макматубской техники, вылез наружу.
Вездеход остановился метрах в пяти, дверца кабины поднялась. Оттуда показались сначала секционные желто-коричневые конечности, а затем и их хозяин. Шесть крабовых ног несли плоское основание, на котором возвышался почти человеческий торс, закованный в хитин. Четыре сильных руки заканчивались острыми пальцами-когтями. Голова эбрайла походила на диковинный рыцарский шлем, заостренный на затылке и лице. Глаз видно не было, рта тоже, зато имелись тёмные прорези.
— Я тебя вижу, — сказал эбрайл. — Это ты Эдвард Крински из Хуманов?
— Да, это я.
— Зачем ты ищешь встречи с макматуба?
В голосе эбрайла, отдающем металлическим звоном, не слышалось угрозы, только требование предоставить информацию. Крински выбрал линию, наиболее безопасную и универсальную для разговора с большинством эбрайлов.
— Желаю своими глазами увидеть могущество вашего клана. Я много слышал о Макматуба, видел ваши города с высоты и очень впечатлён.
Эбрайл некоторое время стоял, вперив прорези своего «забрала» в Крински, затем подошел поближе к его вездеходу.
— Транспорт хуманов, — то ли спросил, то ли утвердил макматуба.
Он медленно обошел машину, разглядывая ее бока, колеса, башенки пушек, заглянул под днище, ощупал броню. Крински не торопил эбрайла, неотступно следуя за ним. Логично, что клан технарей заинтересовался вездеходом. Интересно только, что дальше. После пережитого вчера Эдвард видел теперь в макматуба не только искусных строителей, но и жестоких разрушителей.
— Я Грог Хахи, — сказал макматуба, закончив осмотр, и Эдварду показалось, что его голос потеплел, во всяком случае, из него исчезли металлические нотки. — Говорю, что ты можешь быть интересен Макматуба. Ты будешь нашим гостем, мы переговорим. Правильно?
— Прекрасно, Грог Хахи!
— Мы поедем на моем вездеходе, твой транспорт не пройдет здесь. Наш грузолёт доставит твою машину.
А вот это предложение следовало хорошенько обдумать. Остаться без транспорта среди незнакомых эбрайлов для разведчика почти равносильно смерти.
— А нельзя ли объехать завалы? Каким-то другим путём, — уточнил Крински.
— Ты можешь пойти другим путём, — ответил Хахи, — но к другим воротам. Там тебя не знают и не пропустят. Я тебя зову через свои ворота. Я ими управляю.