Тропа ауберианского траппера
Шрифт:
— У макматуба всегда много дел, — пояснил Грог не без гордости, когда они вошли в лифт в конце фойе. — Каждый строит или мастерит, сколько может, потому что это ему нужно, без этого он не может жить.
Выйдя из лифта, Грог подвел разведчика к двери, рядом с которой прохаживался то ли стражник, то ли секретарь, а может быть, и то и другое. Грог коротко переговорил с ним, после чего дверь открылась будто сама собой.
Небольшая комната без мебели, с гигантским окном вместо одной из стен. В центре потолка — механическое крепление, с которого… свисает существо. Оно похоже на мешок, покрытый
Лицо эбрайла было повернуто к окну, но когда они вошли, глашатай развернулся. Глаз было несколько — три телескопических, вращавшихся независимо как у хамелеона, и еще три почти человеческих, только без белков. Также на морде имелся рот и что-то вроде кабаньего рыла.
— Ксэцуба-ма, — начал Грог с почтением, — Эдвард Крински Хуман изучает клан Макматуба и его нерушимую столицу.
— Хммммм, кцах, — платформа, к которой был прикреплен Ксэцуба резво поднесла его ближе к вошедшим. — Вот, Крински. Ты первый из клана Хуман, кто пришёл в Орли. Это кое-что значит, м?
— Надеюсь, Ксэцуба-ма, — сказал Крински, поняв, что эбрайл ждет какого-то ответа. — Я прибыл узнать Макматуба и, может быть, поучиться у вас.
— Ааа, таак, — протянул Глашатай Закона. — Иди, Грог, — сказал он помощнику, и тот вышел из комнаты. — Значит, ты разведчик.
— Не совсем. Скорее, исследователь.
— Очень хорошо. Исследования создают знания. А знания способствуют Замыслу. Что же ты хочешь узнать о Макматуба?
— О, ну, прежде всего, во что вы верите, а что считаете порочным. Мне бы хотелось понять, возможно ли соглашение между нами.
— Или союз? — резко бросил Ксэцуба.
Прямота этого вопроса заставила Эдварда вздрогнуть. Вообще-то ничего нет оскорбительного в попытке наладить союз, вроде бы. Но ведь это эбрайл, кто его знает… Эдвард решил не отпираться. Чем правдивее говоришь, тем легче.
— Ты видишь меня насквозь, Глашатай Закона.
— Хмм, — Ксэцуба опустил четыре руки на пол, тело его потвердело, конечности переместились в нижнюю часть туловища. — А в каких кланах ещё ты бывал? В каких городах?
— Ни в каких. Орли-ма — первый большой город в моей миссии. И я сам его выбрал, я считаю, Макматуба — один из самых прогрессивных кланов.
— Как же ты считаешь, если не видел других кланов?
Крински осекся: не ожидал, что в разговоре с эбрайлом можно переборщить с лестью.
— У нас нет многого, — признал Ксэцуба. — Нам далеко до былого величия, очень далеко. Но как насчет клана Хуман? Если ты хочешь союза, нужно узнать друг о друге. Правильно?
Любопытная история. По рассказам и отчетам других георазведчиков Крински сделал вывод о полном равнодушии или даже враждебности клановиков к чужакам, а этот эбрайл, наделенный приличной властью, рассуждает так, будто принципиальный вопрос о союзничестве уже решен. Кто бы мог подумать, что миссия окажется такой простой!
— Конечно, Ксэцуба-ма.
— Хорошо. Мы будем говорить и быстро поймем чем можем помочь союзнику. В чем вы нуждаетесь?
Крински даже охнул от удивления: так быстро подошли к этому вопросу!
— Ну,
— Что ещё?
— Ээ… Да. Ещё, конечно, нам бы очень помогла различная информация. О географии, залежах ископаемых, о расстановке сил в регионе, о всяких угрозах потенциальных.
— Так.
— Ну и… конечно… мы готовы со своей стороны поделиться технологиями, товарами, чем-то помочь… в обмен на гарантии, — Крински перевел дух. Как-то он совсем упустил из виду, что возможно, придется вести переговоры, к которым он вовсе не имел таланта. — Да! Гарантии.
— О-цах! — эбрайл всплеснул руками. — И в каком же виде ты хочешь получить гарантии?
Крински почувствовал себя жалким. Он понятия не имел, как подтвердить намерения Макматуба, но при этом потребовал такое подтверждение. И похоже, Ксэцуба прекрасно чуял его замешательство и сейчас будто посмеивался над ним.
— Вот что, — подсказал Ксэцуба. — Мне нужно говорить с вождём Хуманов. Ведь у тебя есть связь? Пригласи его к нам. А чтобы доказать безопасность этого визита, мы отправим в ваш стан Грога Хахи — моего первого помощника. Без него я почти ничего не могу делать, вот как он для меня ценен. Если вождю Хуманов нанесут вред, убейте Грога.
Ещё чего не хватало! Во-первых, эбрайл на базе «Родник», не говоря уж о любой другой, нафиг никому не сдался. Прятать его от властей, следить, как бы чего не учудил. Ну а во-вторых, нет в руководстве настолько безбашенных людей, чтобы соваться в эбрайлский город без поддержки небольшой армии.
— Я… могу подумать?
— Конечно. Спешить некуда. А пока ты наш гость, и я покажу тебе столбовой обряд Макматуба, Сеанс Планирования. Тебе даже не нужно его понимать, достаточно лишь увидеть, чтобы восхититься мощью Клана.
— Безмерно благодарю, Ксэцуба-ма! Мне, как исследователю, крайне интересно увидеть обряд! Но скажи-ка теперь и ты — чего вы ожидаете от Хуманов? Признаться честно, я не ожидал такого интереса к нам. Кажется, Макматуба не союзничают с другими кланами?
— Ты спрашиваешь правильно. И я отвечу, что пока не решил, есть ли польза от Хуманов. Я слишком мало о них знаю. Но ты расскажешь мне больше, и тогда сформируется почва для нас. Например, что ты знаешь об орбитальном звездолёте, который мы наблюдаем в телескопы?
Когда Крински в сопровождении Грога Хахи вышел от Глашатая Закона, уже смеркалось. О чём расспрашивал Глашатай Закона, георазведчик почему-то почти не помнил. Обычно не жаловался на память, а тут будто каким-то туманом заволокло. И в этом тумане при попытке вспомнить содержимое разговора всплывали совершенно далёкие от ситуации образы. И, что совсем уж удивительно, приятные образы: родители подтрунивают друг над другом и беззлобно спорят; Катюша увлечённо рассказывает ему о своём проекте для студенческого конкурса; пятничные молодёжные посиделки в кафе на «Роднике», где высказывались фантазии, замыслы и мечты о Колонизации. Крински помнил, что всё это не было навеяно вопросами Ксэцуба. Но откуда-то взялось ощущение тихой радости, когда находишься среди своих, где тебя ценят и принимают.