Тропа предела
Шрифт:
год 1457 от падения Трои
— Дэйвнэ, о Дэйвнэ! — мощный голос Айа Луахрэ вспугнул стайку синиц с ветвей огромного вяза, простершего свою шумящую на ветру крону над входом маленькой избушки.
— Оставь, Лиа, — вторая женщина махнула рукой. — Он придет, когда ему надоест играть в лесу.
— Он стал уходить из дому слишком надолго, Бовалл.
— Мальчик растет, сестра.
— Да, сестра. Но я опасаюсь за него, когда он так исчезает.
— И зря, Лиа. Он любит лес, и лес полюбил его. Ничего не случится с Дэйвнэ в лесу.
— Да хранит его Луг.
—
— Да, Лиа, — мальчик запрокинул белобрысую голову, чтобы с улыбкой взглянуть на свою наставницу, вдвое превосходившую его ростом и вчетверо — толщиной. — Я слушаю.
— Хорошо, Дэйвнэ. Вчера мы говорили с тобой о том, что пустынна и необитаема была земля н’Эринн от начала времен до появления людей Кессайр дочери Бита. Ты помнишь, что стало с ними?
— Да, Лиа, — мальчик смешно нахмурился, делая «серьезное лицо», и проговорил, стараясь подражать низкому распевному голосу Лиа Луахрэ, которым та рассказывала ему древнюю историю. — Воды потопа погубили всех потомков Кессайр, размножившихся на нашем острове; лишь мудрый Финтан сын Бохра, пережил великое наводнение, проспав год под его водами. Он-то, доживший до Верховных Королей Тары[4], и поведал людям о заселении Эйрэ.
— Хорошо, Дэйвнэ.
— А дальше? Что было дальше, Лиа?
— Я расскажу тебе. После потопа прибыл на наш остров Партолон со своими людьми. Тогда-то впервые появились здесь фоморы, темные демоны. Но люди Партолона дали им бой и победили; и то была первая битва на острове. Третьими, после гибели потомков Партолона от неведомой болезни, пришли на остров люди Немеда, и тогда вновь напали фоморы, и поразили Немеда, и заставили людей его платить дань. Собравшись с силами, напали спутники Немеда на крепость фоморов, но были разбиты, и никто из них не ушел живым из той битвы, кроме трех братьев, бежавших с острова во главе трех десятков воинов… — старая друидесса[5] замолчала, предавшись каким- то своим мыслям.
— И куда они убежали?
— Старн, один из трех братьев, увел людей своих на материк, и там размножились они, чтобы спустя долгое время вновь вернуться на остров. Людьми Фир Болт назывались они, когда высадились на берегах Эйре. А другой брат увел своих людей на далекие северные острова, куда простой смертный не найдет дороги ни морем, ни посуху. Там назвались они Племенами Богини Дану, и там изучали они магию, и чародейные и боевые Искусства, покуда не стали выше многих людей. И потом они тоже вернулись в Эйре, потому что еще во времена Партолона полюбили наш зеленый остров…
— Знаю, знаю! — воскликнул мальчик. — Об этом есть в Песне Финтана, да? Мы с тобой учили ее.
— Ты не забыл Песнь, Дэйвнэ? — улыбнулась Лиа Луахрэ.
— Нет, конечно!
— Тогда спой ее мне.
Дэйвнэ поднялся с земли и закрыв, как учила его друидесса, глаза, заговорил плавным распевным речитативом:
Спросишь об острове Эйре —
Правду тебе отвечу;
Ведомы мне Захваты
С начальных времен далеких.
Первой Кессайр дочь Бита,
С востока пришла на остров;
С
И трое мужей отважных.
Никто из них не укрылся
От волн свирепых потопа;
Погибли Кессайр и люди
У Ард Ладран в укрытьи.
Только я один спасся,
Год проспав под потопом;
Волны меня качали,
Хранили сон мой глубокий.
Лишь схлынули волны потопа,
Пришел Партолон на остров;
А после — сын Агномана,
Немед, чья смерть прекрасна.
Фир Болг, Фир Галиойн и Фир Домнайн
Ступили под своды н’Эринн;
Затем Племена Богини
Из облака дыма вышли…
— Но почему «из облака дыма», Лиа?
— Они сожгли за собой свои корабли, мой мальчик, чтобы не было пути назад. А люди Фир Болт, видевшие это издалека, решили, что боги выходят из дыма…
* * *
— Если ты и дальше будешь так же неповоротлив, мальчик, к вечеру твоя спина будет одним сплошным синяком, а на том месте, что пониже спины, ты не сможешь сидеть еще неделю, — голос Бовалл, сухощавой и маленькой, был насмешлив и жесток. — И не вздумай хныкать, Дэйвнэ.
— Я не хнычу, Бовалл. Но я за тобой не успеваю!
Старуха пожала плечами:
— Когда ты будешь успевать за мной, мы займемся чем-нибудь другим. Сейчас попробуй хотя бы разок достать меня. Бери свой прут!
Вздохнув, мальчик нагнулся за толстой ивовой ветвью, и в тот же миг удар другим таким же прутом настиг его мягкое место. Вскрикнув, Дэйвнэ бросился от наставницы — вокруг неохватного ствола вяза. Высоко подымая тощие ноги, Бовалл метнулась за ним, — и еще раз длинный прут настиг спину мальчика.
— Ой-ёй! — выкрикнул тот, скользя ногами по палой прошлогодней листве на повороте вокруг вяза. Боль словно придала ему сил в бесконечной погоне вокруг ствола; он рванулся вперед, но снова не избежал удара прута Бовалл. Но вот какой-то молниеносный маневр позволил ему чуть оторваться от преследующих его прута и взгляда наставницы и, соответственно, чуть приблизиться к ее спине. Взмах! — и кончик прута мальчика скользнул по темному платью наставницы.