Тропа в Огнеморье
Шрифт:
– Но секты оайеистов - не продолжат ли они губительную работу вампиров?
– Оайеисты, разумеется, явление неприятное. Но вред, который причиняют оайеисты и сирены вместе взятые - лишь сотая доля ущерба, наносимого Сообществом, когда оно находилось здесь.
– Выходит, проблема с вампирами почти закрыта?
– Не совсем, ваше величество, не совсем. Проблема не закрыта, поскольку уважаемая дайана Эктория не желает ее закрывать.
– Последняя дайана стара, слаба, и уже многие месяцы не покидает свой
– Более того, мой господин, теперь она редко покидает даже собственную кровать.
Король Эйэт саркастически хмыкнул:
– И что же на той кровати происходит не так?
– Дайану Экторию посещают видения. И она хочет надиктовать своим прислужницам книгу пророчеств. Довольно мрачных, судя по дошедшей до меня информации. И очень несвоевременных. Способных сильно смутить незрелые умы. А обстановка на Континенте и так взрывоопасна, как никогда.
– Ну, что ж, - заключил король Эйэт, - дайан мы всегда уважали. А последнюю уважаем вдвойне. Проследи Юлиан, чтобы Эктория окружена была особо доверенными людьми.
– Будет исполнено, ваше величество!
– Пусть запишут они ее пророчества как можно подробнее. И пусть спрячут эту книгу пророчеств как можно надежнее. Чтобы никто, кроме меня и тебя не сумел ее отыскать..."
13. "И говорила последняя из дайан"
("Сага о фаэтане")
"...И грех великий лежит на Эльфе, и на потомках его: не истребили они племя Выпивающих Кровь. Не предали огню, не развеяли прах их по ветру.
Велик грех, и велика расплата за него.
Переплелись теперь судьбы вампиров, эльфов и людей, и нити эти уже никто не расплетет.
Придут времена, и сами люди призовут вампиров в Гондванеллу вновь!
И не прольется кровь, ибо будет выпита. И не обрадует победа, и взмолятся о поражении.
Но будет выкован меч, не расплетающий нить, разящий ее без сожаления, без пощады. Лишь он и устрашит Вековое Зло. И меч сей назовут Встречающий Море.
И величайшую из битв начнет Встречающий Море. На сотни и тысячи лет. Переходя от героя к герою. Исчезая бесследно, и внезапно объявляясь вновь.
И тысячи судеб уловлены будут в безжалостные узоры судьбы...
Отдали эльфы дарханцев на поругание вампирам...
Но придут времена, и Дархания обернется Зверем, разоряющим Эльфлорийский Край. Топтать будут эльфлорийскую землю сапоги дарханских солдат. А языки вампиров вкусят эльфийскую кровь.
И люди вокруг не придут на защиту. И слух пройдет между ними, что сами эльфы пьют человечью кровь..."
14. География Ада и Рая
Волнение черной бездны, швыряющей их корабль, стало вдруг утихать.
– Неужели все?
– удивился
– Нет, - сказала Эрикона, - это лишь пауза. Короткий перерыв перед следующим актом.
Ночной мрак вдруг заискрился, засиял. Но свет лился не с неба - бледное свечение шло снизу - с поверхности воды.
И странные свистящие звуки повисли вдруг над колыханием светящейся сине-зеленой массы. Казалось, вот-вот из недр морских всплывет что-то огромное, чудовищное и дышащее злом.
– Эта буря имеет душу, - прошептала Эрикона, - и Сила ее велика. Они чувствуют это, и тянутся к ней.
– Кто они?
– Сирены с далекого острова Рок. Только теперь он стал ближе. Гораздо ближе. У ночных бурь свои отношения с пространством.
Хлодвиг в знак понимания кивнул головой. В иных обстоятельствах он совершенно не понял бы этих слов. Но здесь, на хрупкой скорлупе, брошенной в водоворот бесконечных светящихся волн, все воспринималось по-другому.
В такие ночи все равны - звезды и бабочки, мгновенья и века. Все поглощает и вновь выталкивает гигантская крутящаяся воронка, разгоняющееся Колесо Судьбы. Миры грядущего и тени минувших лет летят навстречу друг другу тысячами искрящихся брызг...
– Тебя бы лучше привязать к штурвалу.
– Предложила Эрикона.
– Их пение все ближе.
– Пение сирен?
– Оно самое.
Хлодвиг еще не успел осмыслить сказанное, а веревки уже туго обвили его руки и ноги.
– Эрикона, но кто свяжет тебя?
– Мне их репертуар не вреден.
– Усмехнулась Медведица.
– Не вреден был бы и тебе, если бы был ты таким, как тогда - в архамской пещере.
– Но ты полностью уверена, что им не выманить тебя с корабля?
– Я не сказала, что собираюсь остаться на корабле.
– О чем ты?!
– Я чувствую их, они чувствуют меня. Мы понимаем друг друга... Можем понять.
– Эрикона...
Она крепко обняла его, сказала тихо-тихо:
– Пойми и ты меня, мой юный принц. Недавно мы говорили о Выборе.
"Недавно?
– Спросил он сам себя.
– Ну да, перед тем, как разыгрался шторм. Пару часов назад, или Вечность?"
– Ты предложила самый трудный из выборов. Я не хотел бы его совершать.
– Это не отвлеченные игры ума. Это условия, которые нам ставит судьба.
– Возможно, но это труднейшая из задач.
– Верно, Хлодвиг, верно. Она трудна не только для тебя - для меня тоже.
Внезапная догадка пронзила его:
– Ты говорила о моем выборе. Но это был лишь подготовительный ход! На самом деле, ты хотела, чтобы я лучше понял проблему выбора, которая стоит перед тобой...
– Прекрасно, мой единственный принц! Ты проявляешь чудеса проницательности.
– Я должен был догадаться раньше.
– Ну что ты, кто-то иной не понял бы этого никогда...