Тропа в Огнеморье
Шрифт:
– Но почему нужно выбирать именно сейчас?
– Мое "видение" показывает, что я подошла к Точке Выбора...
Бросить все битвы, поселиться с тобой где-то в глуши, любить друг друга, и не думать больше ни о чем - это один из возможных путей.
Расстаться с тобой, со всем этим миром ради миссии, которой я посвятила всю свою жизнь - это другая возможность.
– Но мы ведь отлично сражались вместе...
– Однако дальше это невозможно. Эта буря жаждет уничтожить нас. А ее душа для меня закрыта. Но она
"Это безумие, - подумал Хлодвиг, - фантастические сделки с несуществующими фантомами".
И тут послышалось пение. Человеческое. Почти. Люди не смогли бы так потрясающе петь...
– Как ты отправишься к ним вплавь? Без лодки, без корабля? Это же верная смерть.
– Скорее всего. Но другого выбора для меня нет. Хотя, возможно, до Вурхиены сегодня не тысячи миль, а гораздо меньше...
– Даже если и так, что ждет тебя в Вурхиене, кроме сирен, высасывающих кровь?
Эрикона пожала плечами:
– Все возможно в такую ночь...
Пение приближалось. Свечение распространилось за пределы волн. Призрачное сияние окутало мачты их корабля. Хлодвиг глянул на свои связанные руки - светились и они. Вокруг корабля заплясали клочья полупрозрачного искрящегося тумана.
Весь мир стал музыкой и светом, танцем призраков и миражей...
Огромный остров возник внезапно из ничего, тумана и тьмы.
Утопающий в жгуче-красных цветах. У входа в гавань на высокой скале горел огонь маяка.
И буквы на скале тоже налиты были мрачным, красным огнем: "Этот мир был создан как ад для всех. Мы превратим его в рай для немногих".
Ожившая древняя легенда из пожелтевших, покрытых плесенью книг...
– Этот остров - иллюзия, - сказал Хлодвиг.
– Да.
– Согласилась Эрикона.
– И наше расставание - тоже.
Их поцелуй не был иллюзией. Слияние упругих губ. Удары бьющихся в унисон сердец.
Она разбежалась и прыгнула, ушла в воду так, как это умеют герои или монстры - без всплеска, без брызг. Потом ее голова появилась над морем метрах в двадцати от корабля. Иллюзия расставания, удаляющаяся к иллюзии вампирьего рая.
Но в душе своей Хлодвиг продолжал слышать ее голос, продолжал разговаривать с ней.
"Все это ерунда, - сказала Бешеная Медведица, - наш мир не ад, и не рай. Ад и рай - это мы сами".
"Ну конечно!
– Согласился он с той, чье тело уплывало все дальше в густеющий мрак.
– И музыка - это тоже мы сами!"
Хлодвиг захохотал. Глупые, хитрые сирены! Только теперь он понял великолепие и убогость их главного трюка.
В них нет своего вдохновения ни на грош! Все оно в душах человеческих.
Но человек боится своего вдохновения, ибо сродни безумию опьянение красотой. И человек возводит склепы в собственной душе, и замуровывает свое вдохновение в них.
И силится
Но находят путь к ней сирены. Находят, чтобы обратить забытую человеком гармонию и красоту против самих же людей...
Это было просто смешно. И веревки обвязавшие его - это тоже было смешно. И совсем не нужно.
Он напрягся и разорвал их.
Буря урчала глухим громом где-то вдали, словно огромный недовольный зверь. Хлодвиг крепче сжал руками штурвал.
Стихи... Во время шторма Эрикона прошептала ему какие-то стихи.
Лишь начав думать о них, Хлодвиг вспомнил эти строки от первого слова и до последнего...
Когда деревья рвет ураган,
Швыряя их небосводу,
Громом ревет его барабан:
Сила рождает Свободу!
Когда исчезает из сердца страх,
Что долгие годы жил,
Прочтет ураган во вчерашних рабах:
Свобода рождает Силу!
Хлодвиг закрепил штурвал и отошел на несколько минут к мачтам, чтобы поднять свернутые паруса...
Ветер подхватил корабль и стремительно понес его на запад - к волканским берегам...
Часть 5. Наследие
1. Простые радости жизни
Чоара напоминала нахохлившуюся птицу, над городом витала сырость туманов и дождей.
Но сосны в "Орхиене" по-прежнему источали запах хвои, неброские, тусклые, но зеленеющие всегда.
Здесь не было моря, плывущих издалека парусов и мистических прогулок среди скал и руин.
Но были давно знакомые приятели и друзья, по которым Три Вальхии, как выяснилось, успели заскучать.
Здесь не было роковых тайн, но были танцы до упаду и веселая болтовня ни о чем. И шумный гул голосов в столовой, когда все школьники собирались в ней на ужин.
И даже уроки казались интересными. Во всяком случае, в первые дни.
Простые радости жизни...
Вкус свежезаваренного чая, удачная шутка, новый фасон штанов...
По вечерам, по очереди, медленно-медленно, по чуть-чуть, читали они "Сагу о фаэтане".
И в этом был особый кайф: не бегать с мечом по лесу в поисках Силы, а просто читать о тех, кто делал это.
Просто читать о роковых страстях и кровавых битвах, не участвуя в них самому. Зная, что всегда можешь войти и выйти, попросту раскрыв или захлопнув книгу. Зная, что нет ничего надежнее и тверже, чем мягкие матрац и подушка на твоей кровати. И в эту надежнейшую из крепостей всегда можно отступить, предварительно потушив свет.
"Орхиена", оазис покоя в мире свирепеющих бурь с красноречивым названием "Огнеморье"...