Тропа Журавушки

Крич Шарон

На соседнее дерево опустилась птица и сцапала зазевавшуюся гусеницу. А что было сегодня на обед у гусеницы?

От кого я подхватила коклюш? Странно, но за все эти годы я ни разу об этом не задумывалась. Кто-то ведь меня им заразил. Не могла же я взять его из ниоткуда и передать Розе.

Затем в голове пронеслось, как я протягиваю тете Джесси змею. Но вначале-то был медальон. Может, всхлипнула она из-за него, а вовсе не из-за змеи? Может, она его узнала. Может, у нее было с ним что-то связано...

Я

уставилась вдаль. Справа, изгибаясь, к самому дому уходила тропа, слева поднимался темный лес. Между деревьями что-то мелькнуло, и на поляну вышла гибкая пятнистая рысь. Она бесшумно кралась в траве, охотясь за кем-то невидимым. Медленно и целеустремленно она переставляла лапы. Прыжок — и когти вонзились во что-то живое и темное. Рысь сжала добычу в зубах и гордо двинулась к лесу. Теплый комок — крот? — извивался в пасти, лапки беспомощно болтались в воздухе.

Снизу раздались голоса, затем громкий смех. С высоты я разглядела двоих парней, взбирающихся на холм. Один нес ружье и рюкзак. Второй то и дело прикладывался к бутылке и показывал на деревья прямо подо мной.

Парень с ружьем проследил за его рукой, прицелился и выстрелил. Пуля с громким щелчком вошла в дерево. Стрелок выругался, отобрал у своего спутника бутылку и сделал большой глоток. Они продолжили путь, задержались у тропы и явно заметили мой лагерь, потому что направились прямо к нему. Пока я слезала с дерева и бежала за ними, они уже добрались до моих продуктов.

— Не троньте! — крикнула я.

От неожиданности парни вздрогнули и обернулись. Тот, что повыше, с ружьем, расхохотался.

— Ты только посмотри, кто к нам пришел, — сказал он парню с бутылкой. — Девочка-скаут!

Вблизи они оказались моложе, чем я думала, лет по шестнадцать-семнадцать. Коротышка еще раз приложился к бутылке, вытер губы тыльной стороной ладони и оглядел меня с головы до пят.

— И не рановато тебе гулять одной в лесу?

— Я не одна.

— Ага, так я и поверил. — Коротышка огляделся по сторонам. — И где же остальные?

— Со мной отец. И его братья. Они охотятся. Джейк, где же ты? Но тут я вспомнила кабриолет и

шерифа. Может, Джейк давно в тюрьме. Парень с ружьем прислушался.

— Что-то выстрелов не слышно. «Папа, лети сюда!» — взмолилась я. Бесполезно. Воскресенье. У него выходной.

— Уже отстрелялись, волокут сюда туши, — нашлась я.

— Ну-ну. И кого же они подстрелили?

— Полно всего. Рысь, двух оленей... Тетя Джесси, защити!

— Не сезон для оленей. Не положено, — неуверенно сказал высокий.

Волосы всколыхнул легкий ветерок. Тетя Джесси?.. Я осмелела:

— Да они просто маньяки. Стреляют во все, что движется. Да вон, смотрите! Мой дядя!

Они быстро обернулись.
– Где?

— Да вон же, в лесу... Они вгляделись.

— Ни черта не вижу, — сказал

высокий.

— А эт-то что такое? — спросил коротышка, махнув бутылкой в сторону плит. — Дорога вроде. Куда она ведет?

Листья зашелестели. Тетя?..

— В никуда, — солгала я. — Обрывается посреди холмов.

Зря, зря я затеяла расчищать эту дорогу. Теперь кто угодно выйдет к нашей ферме. Любой преступник или хулиган. Или пьяный верзила с ножом или ружьем. Или...

Коротышка подошел ко мне вплотную. В нос ударил запах виски.

— Считай, повезло тебе. Расхотелось что-то поджидать твоего старика.

— К чему такая спешка? — возмутился высокий. — Без рыси я не уйду.

— Я как раз видела рысь, — быстро сказала я. — Вон туда побежала, за деревья, прямо к ферме.

Рысь ушла совсем в другую сторону, но я ни в коем случае не хотела, чтобы они ее нашли.

— Да? Давно?

— Только-только.

— Пошли, — сказал высокий и зашагал в сторону фермы.

Коротышка вытянул пальцы и погладил меня по руке.

— Жаль, — пробормотал он, грязно усмехаясь. — Ах, как жаль! — Хохотнул, приложился к бутылке и поковылял следом. Они скрылись за холмом.

Спасибо тебе, тетя Джесси.

Я собрала вещи, затоптала костер и убежала в лесную чащу. Там было темно и жутко, но лучшего укрытия было не найти.

37. Лощина Призраков

НЕ ГУЛЯТЬ ПО НОЧАМ!

НЕ ХОДИТЬ В ОДИНОЧКУ!

В ДЕРЕВЬЯХ ЖИВУТ ПРИЗРАКИ! —

пугала карта.

Той ночью на самой границе с лощиной Призраков каждый шорох, каждая тень превращались в чудовище. Корявые сучья, скрюченные, как задние лапы собаки, казались искалеченными руками ведьм. Плющ обернулся длинной гибкой змеей, а узловатые капы дубов смотрели на меня обезображенными мордами гоблинов. Ветер завывал, как стая привидений, а деревья обступили мой лагерь кольцом высоких колдунов в остроконечных шляпах.

Рассвет принес небольшое облегчение. Я по-прежнему вздрагивала от малейшего шороха, сжималась в комок от каждой тени, будто с деревьев в любой момент могли ринуться на меня призраки.

Судя по карте, тропа уходила в глубь лощины, пересекала Медвежий ручей и снова поднималась в холмы. Выходило километров пять. Еще километр по гряде Тенистой Смерти, три-четыре по Дырке-от-Бублика, по Свиному Загривку, через ручей Дулиттл и мост Победителей к Чоктону.

В тот день я, как кузнечик, готова была чуть что сорваться с места и никак не решалась вернуться на тропу. Зато было время поломать голову над загадками.

Где бы дядя Нэт стал встречаться с женщиной? На ферме у луга, обнесенного колючей проволокой? Или посреди леса?.. Прекрати, ни с кем он не встречался!