Тропиканка. Том второй
Шрифт:
— Да, мне не нравится, что он вмешивается в нашу жизнь.
— Он может предложить хороший и дешевый проект, — стояла на своем Летисия. — Франсуа — профессионал.
— А мне на это наплевать, — отрезал Рамиру. — И я скажу ему это в лицо.
Летисия со злостью посмотрела на него.
— Можешь не говорить. Он и сам не примет нашего предложения. Он все понимает.
— Ну кому это знать, как не тебе, — язвительно бросил Рамиру. — Вы с ним постоянно шепчетесь, обсуждаете меня
Летисия поняла, что дальнейшее продолжение этого разговора сулит им ссору.
— Хорошо. Ты сейчас не способен меня выслушать. Но в одном ты можешь быть уверен, Рамиру, — какое бы решение ты не принял, я тебя поддержу. Но подумай сначала: хочешь ты жить со мной или нет. Ты не умеешь врать другим. Попробуй не врать самому себе.
…На другое утро Рамиру ушел в море, даже не попрощавшись с Летисией.
«Доктор Бастус» — прочитал Витор на табличке.
Отлично! Этот человек ему и нужен. Он много слышал о нем хорошего, как о настоящем профессионале.
Витор открыл дверь кабинета.
— Чем могу быть полезен?
Витор сухим тоном изложил суть дела, приведшего его к юристу.
Он хочет возбудить уголовное дело против своей матери, сеньоры Летисии Веласкес, убийцы своего мужа. Она убила его, чтобы быть рядом со своим любовником. Он, Витор Веласкес, жаждет, чтобы свершилось правосудие. За этим он и явился сюда.
Доктор Бастус слушал его, подняв брови от удивления. Слыханное ли дело, сын возбуждает уголовное дело против собственной матери! Нет, честное слово, этот мир перевернулся! Однако вслух доктор Бастус произнес:
— Очень хорошо. Расскажите обо всем подробно. На чем основано ваше обвинение?
Витор стал рассказывать о том роковом дне, когда он лишился отца, не опуская ни одной подробности: Бастус внимательно слушал его. Он видел, что этот молодой человек очень возбужден, еле владеет собой и у него дрожат руки.
— Вы уверены, что имело место именно преступление, а не несчастный случай?
— Да, — завопил Витор, — я уверен. Речь идет о преступлении, в этом у меня нет никаких сомнений!
Доктор Бастус покачал головой.
— Что касается меня, то я оставляю за собой право самому делать выводы, — заявил он.
— Но она убила моего отца! — в голосе Витора слышалось нескрываемое раздражение.
Доктор Бастус немного помолчал.
— Хорошо, я принимаю дело, но это не так просто, как вам кажется. Все произошло в Риоде-Жанейро?
— Да, — проронил Витор.
— Следовательно, мне придется поехать туда, чтобы собрать дополнительные данные. Мне надо узнать, было
Витор поднялся.
— Можете тратить столько, сколько нужно, — заявил он. — Я не постою за деньгами. Самое главное, чтобы донна Летисия Веласкес заплатила за убийство моего отца…
Глава 31
В семье Веласкесов восприняли помолвку Витора с Оливией с восторгом, только Аманда шепнула брату:
— А как же Асусена?
— А что, мужчина не имеет права немного погулять перед женитьбой? — последовал ответ.
Зато у Бонфиней такого единодушия не было. Изабел, конечно, бросилась обнимать дочь и поздравлять Витора, но на лице ее мужа проступила растерянность — такая же, как и на лице Хильдегарды — Иванильды. Оливия заметила, как Изабел отвела домоуправительницу в сторону и стала ей что-то втолковывать. Когда Витор ушел, Оливкя спросила:
— Мама, а что тебя связывает с Хильдегардой? Изабел опустила глаза.
— Ничего. Решительно ничего.
— Витор сказал, что прежде она служила в их доме нянькой. Ты ее знала тогда?
Изабел открыла рот, чтобы что-то ответить, но тут появился Дави.
Его приход был для Оливии полнейшей неожиданностью. Ей приходилось по долгу службы сталкиваться с Дави, но он вел себя вежливо и спокойно, как будто между ними никогда не существовало глубоких отношений, и Оливии это нравилось. Увидев Дави, входящего в ее дом, она сразу поняла, что речь пойдет о ее помолвке с Витором.
Оливия не ошиблась. Дави начал свой разговор без предисловия:
— Оливия, ты, должно быть, потеряла рассудок. К несчастью, Витор добился своего.
— Да, — с вызовом произнесла Оливия. — Мы поженимся.
Дави печально покачал головой:
— Он не женится на тебе.
— Почему? — изумилась Оливия. — Ты помешаешь?
— Если бы я мог! — Дави обреченно махнул рукой. — Поверь, это всего лишь одна из его уловок. Он хочет продемонстрировать своей семье, что стал хорошим, благополучным парнем. Ему надо провести Гаспара. Когда он добьется своего, он отбросит тебя без всякого сожаления.
Перестань, Дави! — возмутилась Оливия. — Чем ты можешь подтвердить свои слова? Ты ревнуешь!
Дави огорченно посмотрел на нее. Ничего подобного. Ревности в нем нет. Он только от всего сердца желает Оливии счастья. Если бы он был уверен, что Витор хороший, нормальный парень, он бы и слова не сказал. Но он, Дави, хорошо знает Витора. Для него люди — средство для достижения каких-то собственных целей. Оливия — пешка в его игре. Эта помолвка — сплошной обман, и он не может молчать.