Тропинка к счастью
Шрифт:
Линда улыбнулась себе в зеркале и коснулась ладонью груди. Значит, теперь она не останется в жизни одна. Во всем рука судьбы, как справедливо считала Эмилия.
Господи, а что же скажет Макс? — подумала вдруг Линда. Его бесплодная жена, которой он именно по этой причине дал отставку, вдруг забеременела от первого и единственного любовника! Кажется, дело было не в ней…
Она не думала о Майкле. Вряд ли стоит вообще ставить его в известность. У него есть семья, любимые дети от любимой жены. Проблем у него хватает, особенно с Марго. А теперь еще и внебрачное дитя в придачу. Нет,
Вот как быть с работой? Линда понятия не имела, как ей лучше поступить. Предполагалось, что она воспитывает и обучает попавших в беду будущих несовершеннолетних мам. Вряд ли она будет хорошим примером девочкам, да к тому же Линда совершенно не могла себе представить, на что будет жить, оказавшись без работы.
Ну вот она и подготовилась. Продумала все детали и готова к новому визиту к доктору. Она уже и размышляет о будущем, как беременная женщина, хотя осталось ждать целых два долгих дня до окончательного результата.
Линда тяжело вздохнула. Чем себя занять на это время? Может, стоит почитать то, чему она учит своих воспитанниц? Теперь это пригодится ей самой.
Линда накинула халат и стала рыться в ящике, где должны были быть листки, на которых она записала диету от тошноты во время беременности. Прочла: ничего жареного, острого, употреблять жидкость только через два часа после еды и потом пить каждый час. Надо попробовать. Если она действительно беременна, то диета поможет. А если не беременна, то… Смешно и грустно: диета тоже поможет избавиться от тошноты. Ничего ей самой себе не доказать, и остается только одно — ждать результата анализа.
Опять все упирается в томительное ожидание. Как прожить до понедельника? Ей нечего делать дома. Вернее, те дела, которые есть, можно переделать за час или два, а потом? Линда снова подошла к зеркалу. Теперь она увидела, что ее внешний вид и впрямь оставляет желать лучшего. Да, недаром Уэйс заметил, что она кошмарно выглядит, надо с собой что-то делать…
Линда приняла душ и помыла голову. Надела новую ночную рубашку с кружевами и легла на диване в гостиной, укрывшись теплым пледом. Его так любит Фэй… Но дальше этого она не разрешила себе думать.
Весь оставшийся вечер Линда смотрела телевизор или читала. Она не позвонила Эмилии, потому что не удержалась бы и рассказала той новость. А вдруг сглазит? Лучше преодолеть это ожидание одной. Она не хотела, чтобы кто-нибудь увидел ее разочарование, если доктор все же ошибся.
Взгляд ее упал на эльфов, стоящих на столе у дивана. Линда печально взяла фигурку и уже в который раз рассмотрела ее. Нежно улыбающаяся мать, а у нее на руках спящий сынок. Господи, неужели и у нее скоро будет собственное дитя. Какое счастье, что в свое время она купила эту статуэтку, с нее-то все и началось…
— Интересно, это что, благодаря вам случилось? — спросила она эльфов. — Или это сработал корешок-талисман?
Ох, как же она счастлива! И нечего перед собой притворяться. Теперь можно мысленно представить, как это может быть: увидеть себя будущей мамой с животиком, или мамой с коляской и улыбающимся младенцем… Можно фантазировать на эту тему сколько душе угодно.
Ведь даже этих фантазий она была лишена
Даже до того, как она узнала, что не может иметь детей, муж так замучил ее своим требованием, что появление ребенка представлялось ей как выполнение социального заказа. А теперь все по-другому.
Судьба, лишившая ее Майкла, подарит ей его ребенка.
Линда закрыла глаза. Как она хочет этого! Пусть на всю жизнь останется одна, но с младенцем на руках…
Линда открыла глаза и посмотрела на светящийся циферблат часов. Полночь. Полежала, не совсем понимая, что ее разбудило. Ее немного мутило, но это можно пережить. Внезапно она почувствовала, как внизу живота что-то потянуло и слегка заныло. Это была не боль, а ощущение тяжести. Потом отпустило, и через некоторое время неприятное чувство появилось снова. Так иногда случается в определенный период цикла, но это было не совсем то. Линда повернулась на другой бок. Неприятное ощущение не прошло. Она прижала подушку к животу. Так и лежала с открытыми глазами и думала: неужели это те самые признаки…
Утром она проснулась с первыми лучами солнца. Голова кружилась, и тошнило ужасно. Линда почти весь день провела в постели. От одной мысли о еде ее мутило, и только к вечеру она заставила себя проглотить кусочек апельсина и выпить кофе с молоком.
Книги и журналы валялись по всему полу. Телевизор надоел до чертиков. А еще надо ждать…
В воскресенье Линда сделала попытку позавтракать, как предписано. Стало сразу немного легче. Через некоторое время она даже смогла выгладить блузку к завтрашнему дню.
Самочувствие явно улучшилось, только все время очень хотелось спать. Линда боролась со сном, потому что не хотела ворочаться от бессонницы ночью. Ночь с воскресенья на понедельник и так обещала быть беспокойной.
Днем Линда решила прокатиться до Райтсвил-Бич, погулять у моря. Она ехала осторожно, миновала знакомый мост и подъехала к месту своей обычной парковки, у пирса, но все же не вышла из машины, потому что было довольно холодно для прогулок у моря. Она решила проехаться в другую сторону. Таким образом довольно скоро она добралась до стройки братьев Хэнкс. Линда сбавила скорость, проезжая мимо. На площадке ничего не происходило и никого не было, хотя она помнила, что братья частенько работают по выходным.
Линда доехала до поворота, но домой ехать не хотелось. Тогда она решила наведаться в те места побережья, где часто отдыхала в детстве. Каролину-Бич трудно было узнать, так здесь все изменилось с тех пор — всего несколько домов прежней постройки остались целы. Большой трехэтажный дом в самом центре городка исчез; когда-то ее семья снимала там квартиру, и этот дом всегда нравился ей. На каждом этаже была веранда, с которой открывался чудесный вид на океан, а ведь ей приходилось вставать на цыпочки, чтобы все увидеть. Кроме того, по внешней стене дома шла лестница, соединяющая веранды этажей. Линда так любила весело взбираться по ней и заглядывать в окна чужих комнат, где люди отдыхали, ели, разговаривали. Жильцы здесь были такие разные и очень запоминающиеся.