Тропой священного козерога, или В поисках абсолютного центра
Шрифт:
К счастью, посещение Битником и Олей Хазрати-Бурха к таким разрушительным последствиям не привело. Наверное, сказалась барака ишона Халифы, которую они получили в Пашимгаре.
Кайвалья. Между тем обрушение лянгарского моста привело к обрыву потока паломников на мазар, так как альтернативных возможностей обойти преграду практически не было. После ухода Битника с Олей я решил, что снимусь с этого места только после появления здесь первых людей. Ибо их приход будет означать, что переправа восстановлена и в ближайшие часы следует ожидать массовой волны зиаратчиков. Я тогда еще не подозревал, что ждать мне придется — как некогда Алферову на камне — целый месяц!
Большую часть времени помимо занятий йогой я набрасывал тезисы к метафизическому
Записывая текст или же сосредотачиваясь на резке или каллиграфии, я вдруг стал замечать, что где-то на периферии сознания слышу звучание напоминающих церковное пение хоралов. Начинаешь прислушиваться — звучание становится более отчетливым. Потом выясняется, что каждый голос ведет уникальную мелодию, а все голоса вместе создают при этом нечто вроде глобальной симфонии. Пифагорейское «звучание сфер». Мелодии были совершенно захватывающими, их можно было слушать часами, погружаясь в гипнотическое полусамадхи. Вместе с тем я заметил, что прослушивать сферы можно не отовсюду, а лишь находясь в особых точках пространства — как бы в центрах пересечения координат. Значимым было даже положение тела — в смысле его ориентированности относительно розы ветров. Опытным путем я установил для себя «зоны слышимости», в которых проводил большую часть дня.
Наряду с яснослышанием все больше раскрывалось ясноощущение. В последнем случае окружающее пространство казалось заполненным некоей аурой, полем, представлявшим собой прямое продолжение личной психики. При желании и некотором умении можно было переносить сознание в любую точку этой психосферы, распространявшейся вплоть до гребней окружавших меня со всех сторон горных хребтов. Луч сознания, по мере своего движения, считывал, подобно сканеру, отдельные характеристики материальных точек, по мере их касания. К примеру, задержавшись на дереве, можно было ощутить его «деревянность», вплоть до привкуса коры во рту. Скала давала ощущение «каменности», причем, в зависимости от породы, привкусы были разные. Полагаю, таким методом можно было бы, к примеру, определять породу на предмет наличия в ней полезных ископаемых.
Выход в космос. По мере вживания в ландшафт я решил совершить в одной из «звучащих зон» очередную агнихотру. На этот раз костры я сложил очень большие, используя остатки деревянных перекрытий в кишлаке шейхов. Как полагается, в полдень огни были возжены:
«Един Огонь, многоразлично возжигаемый, Едино Солнце, всепроникающее, Едина Заря, все освещающая, И едино То, что стало всем [этим]» (Ригведа, VIII, 58).
«Огненная баня» прочистила каналы восприятия до такого состояния, что горизонт психосканирования расширился до объема видимого космоса. Уже к вечеру того же дня я заметил, что могу ощущать лунную почву — неожиданно отдававшую серой и мелом. Вместе с тем, аура Луны распространялась «вниз», к земле, как своеобразный пар алхимической воды, трансмутировавшийся в условиях земной атмосферы в H2O. Через какое-то время я смог отличать планеты Солнечной системы от остальных звезд. Планеты, в отличие от звезд, подвергались вкусовому тестированию, сообщая свои свойства языку. После этого можно было установить следы различных планетарных влияний в атмосфере окружающего ландшафта или даже в составе конкретных тел.
Однако планетарные ощущения были, на первых порах, значительно слабее лунных. Чтобы сканировать космос дальше, требовалось каким-то образом разбавить лунное влияние. Лучшим средством для этого представлялось посильное обезвоживание организма — то есть избавление его от паров алхимической «лунной» воды. Если быть более точным,
Вместе с тем, по мере расширения осваиваемой психосферы, к ангельскому хору сфер присоединялись новые голоса и даже целые хоровые объединения — сначала планетарные, потом астральные. Каждое созвездие звучало особым фоном, но, чтобы его выявить из общей симфонии, требовалось специально сосредотачивать луч разума в определенной директории. Созвездия вызывали не вкусовые, а больше осязательные ощущения, стимулировавшие, в свою очередь, отдельные эмоциональные реакции организма. Это можно себе представить так, как если бы от каждого астрального скопления исходил некий ветер, заряженный своеобразной эмоцией. Эти ветры, сопровождаемые пением ангелов соответствующих директорий, смешиваются в условиях земной атмосферы и обретают характер спиралеобразного движения воздушных масс, проникая в тело как «дыхание». Отсюда становится возможной обратная связь по цепочке дыхание–ветер–созвездие, инструментально используемая в пранаяме. С помощью пранаямы, то есть регулировки дыхания, можно достичь такого состояния, когда астральные ветры рассеиваются в читте чистого созерцания: YOGA CITTA VRTTI NIRODHA — Йога есть успокоение вихря сознания. (Патанджали-Йогасутра, 1.2).
Борьба со сном. Для того чтобы выйти из астрального вихря и двинуться дальше, вновь потребовалось применить специальную технику. Прежде всего нужно было избавиться от влияния планет, «глушившего» тонкий фон звездной сферы и не позволявшего проникать свидетельской интуиции за ее пределы. Чисто теоретически для этого следовало остановить дыхание, но поскольку сделать это простым усилием воли было невозможно, оставался один путь: максимально пригасить его. Практически это означало перейти на дыхание, свойственное глубокому или близкому к нему состоянию сна. Проблема, однако, заключалась в том, что в этом случае мы неизбежно засыпаем. Чтобы этого не происходило, то есть чтобы сохранять внутреннего свидетеля-антаръямина бодрствующим при одновременно спящей психике, требуется прервать соединяющую обоих гипнотическую связь. Это достигается с помощью практики сознательной борьбы со сном.
Но здесь тоже нельзя идти слишком прямолинейно. Если просто ограничить себя в сне, то, рано или поздно, организм спонтанно заснет, утянув при этом за собой и антаръямина. Чтобы противостоять такой психической реакции, необходимо приучиться «спать» в специальном положении — сидя, с прямой спиной и не заваливая голову. В таком случае позвоночник остается перпендикулярен к земле, в результате чего тело находится в активной «бодрствующей» позиции относительно геомагнитного поля. При искривлении спины или заваливании головы эффективность такой позиции снижается, тело начинает впадать в сон. Смысл трюка состоит в том, что утомленная бессонницей психика должна заснуть при сохраняющемся «бодрствовании тела». Тогда антаръямин может «онтологически» эмансипироваться и использовать тело как независимую от психики базу для активации собственной свидетельской способности. Для технического обеспечения трюка я прибегнул к импровизированному каркасу для тела и специальной подставке для подбородка.
В результате засыпания психики амплитуда дыхания меняется в сторону глубокого сна, где планеты перестают фонить. Вместе с тем бодрствующий антаръямин получает возможность дальше погружаться в глубины мироздания. Астральные вихри, составляющие обратную сторону психики, как бы успокаиваются вместе с ней, а сквозь голоса звездных ангелов начинает проступать некий парадоксально-утопический ультратон, называемый «нада». Слушание нады является одновременно способом удерживания «бодрствующего» антаръямина на нужном галактическом курсе.