Тропою духов

Бейкер Мэдлин

— Хорошо найти поддержку Духов.

— А ты думаешь, что он сможет? Что касается меня, то я считаю, что с индейцами такого больше не происходит.

— Если его сердце обращено к богам, если он всей душой верит, Вэкэн Танка ниспошлет то, что он ищет.

Мэгги понимающе кивнула, вспомнив, что и она была послана Черному Ястребу в видении. Когда он впервые рассказал об этом, ей было нелегко поверить. Но вскоре она почувствовала родство с Ястребом, таинственную связь, которую не могла объяснить, что волновало ее.

— Сегодня я видела

тебя верхом. Ястреб улыбнулся.

— Жеребец великолепный. Из него вышел бы прекрасный боевой конь.

— Он твой.

— Разве он не принадлежит Бобби?

— Нет, он принадлежит мне, а сейчас он твой.

— Но мне нечего подарить тебе.

— Ничего и не нужно.

— Зачем же тебе конь, раз ты не можешь ездить верхом?

— У меня несколько лошадей, — ответила Мэгги, — но черного я приобрела потому, что он очень красив.

Ястреб наклонил голову.

— Хорошо, — сказал он, — я возьму тебя на прогулку верхом.

— Нет, — она решительно замотала головой. Прежде она так любила верховую езду, и сейчас одна мысль оказаться верхом на лошади наполнила ее трепетом.

— Да, — он улыбнулся и поднял ее с кресла. Мэгги вновь подумала о том, как заразительна его улыбка, какую энергию она излучает, как быстро ее «нет» превратилось в «да». Обладая такой улыбкой, можно осветить весь мир. Эгоистично и жестоко было бы отказать ему.

Она должна разделить его радость, удержать его, пока возможно. Ведь скоро он исчезнет, и ей снова грозит забвение.

Мэгги сидела на плоском выступе возле кораля, наблюдая за каждым движением индейца, который умело вел под уздцы черного жеребца. Вероника приобрела для Ястреба джинсы и рубашку, но он упрямо ограничивался набедренной повязкой и мокасинами, и Мэгги в который раз восхищалась бронзовым оттенком кожи, игрой мускулов. Ястреб двигался легко и грациозно, как танцор.

Он легко поднял Мэгги на коня. Она ощутила, как застучало ее сердце, когда он обхватил ее талию и они помчались к холмам.

Воздух благоухал запахами сосны, земли, было слышно гудение насекомых, пели птицы. Небо казалось ясным, лазурно-голубым, безбрежным, как океан. Вдали величественно вздымались вершины Холмов. Зелень деревьев покрывала склоны, словно одеяло, сотканное из всевозможных оттенков зеленого цвета.

Ястреб пустил коня рысью, и Мэгги не смогла сдержать счастливого вздоха. Она совсем забыла верховую езду, то ни с чем не сравнимое чувство свободы, что охватывало ее тогда. Большинство мужчин недоумевало, отчего многие девушки обожают верховую езду? А ведь это так просто! Мэгги знала, что женщин очаровывает не только красота благородных животных, но и то, что при этом испытываешь небывалый подъем душевных сил, и то, что отдаешься во власть могучего коня, который неудержимо несется вперед. Скорость пьянит сильнее вина, а дух захватывает от чувства полной свободы.

Мужчины помешаны на машинах — неживых металлических моторах. Но машины — холодные железки, а лошади способны любить и быть

преданными.

Чуть выждав. Ястреб пустил коня вскачь. Сердце Мэгги замирало от волнения. Было так чудесно снова почувствовать, как ветер бьет в лицо, воображать себя неразрывно связанной с той свободной стихией, что влекла ее вперед. Черный жеребец бежал так легко. Его длинные ноги несли их к подножию Холмов.

Ястреб опустил поводья, и они стали подниматься в гору. Она чувствовала, что грудь юноши прижата к ее спине, рука крепко держала ее в седле, обхватив за пояс.

Они взбирались все выше и выше, пока не добрались до площадки. Ястреб натянул поводья. Спешившись, он взял Мэгги на руки.

Она не отрывала от него глаз, а он не опускал ее. Ястреб чувствовал ее дыхание.

— Я… ты… отчего ты не опустишь меня, — пролепетала она. — Я, наверное, тяжелая.

Он медленно покачал головой. Мэгги чувствовала тепло его рук. Он вдыхал ее дивный запах — душистее сосновых деревьев и трав.

— Ястреб, я…, — ее голос дрогнул. Что она собиралась сказать? Мэгги вдруг обнаружила, что сама не знает этого. Ей просто нравилось произносить его имя.

— Что, Мэгги?

— Ничего.

Все еще не выпуская ее из рук, Черный Ястреб сел, прислонившись спиной к большой сосне. Он долго смотрел на Мэгги, потом перевел взгляд на холмы. Священная Пещера. По-прежнему ли она на месте?

— Чудесно, — сказала Мэгги, проследив за направлением взгляда индейца, — я часто жалела о том, что не могу добраться до вершины.

Черный Ястреб понимающе кивнул:

— Боб-би отправится сюда в поисках своего видения.

— Надеюсь, ему повезет. Хороший мальчик. Он хочет поступить в колледж.

— Колледж?

— Это место, где учатся.

— Бледнолицые?

— Да, он надеется стать доктором — современным шаманом. Он сможет помочь людям в резервации.

— Для этого надо учиться в колледже?

— Да, в прежние времена такие знания переходили от шамана к шаману. С тех пор мир стал другим. Теперь все гораздо сложнее. Человек должен иметь документ — разрешение лечить. Люди многому научились за прошедшее столетие.

— Да ну? Вы даже не выучились жить на земле и ладить друг с другом.

Мэгги тут же напомнила себе, что он чрезвычайно быстро схватывает все, что видит и слышит каждый день. Он внимательно следил за телевизионными новостями. С экрана пугали войнами, нищетой, убийствами. Кое-что было трудно перевести. Тяжело объяснить, что такое СПИД, человеку, явившемуся из другого века, другой культуры. Почти невозможно объяснить растление детей, наркоманию, рост преступности, загрязнение воздуха и воды, истощение запасов нефти, аборты…

Мэгги порывисто вздохнула. Здесь, на вершине, где чистое небо, целебный сосновый запах, совсем не хочется думать о том, что творится в мире. Она сидела на коленях у Ястреба, его руки крепко обнимали ее, его дыхание согревало. Так как же она могла думать о чем бы то ни было!