Тропы Междумирья
Шрифт:
— Гуляю, — Брезгливо поджатые губы почти не шевелились. — А ты?
— Я… мы… — кано замялся. Затем, решившись, сделал шаг вперёд и опустился на одно колено: — Полковник Арфеналме, вверенный мне отряд этой ночью совершил прорыв через границу. Эта операция не была согласована с вышестоящим руководством. Более того, она была прямым нарушением приказа, согласно которому нам следовало до последнего оставаться на месте и ждать. Но обстоятельства последних дней вынудили меня принять самовольное решение о прекращении операции и немедленном возвращении. Ответственность за всё
— Капитан Бронве, что это за комедия? — сощурился полковник.
Ух ты, а у нашего Файриана ещё и фамилия есть. Почему-то раньше я об этом не думала. Наверное потому, что его и по имени-то редко когда называли. Но это мелочи, а вот Арфеналме… Если эта разряженная остроухая зараза действительно тот самый полковник Арфеналме, то можно считать, что меня уже повесили. И даже не важно, за что. Этот найдёт. Чёрт, надо было всё-таки встать при его приближении. На всякий случай.
— Я счёл необходимым ввести тебя в курс дела.
— Отставить. Докладывать будешь в замке и без посторонних. Сворачивайте лагерь.
— Мы не можем так сразу. У нас двое раненых, — признался кано.
— А здоровых сколько?
— Десять.
— Этого вполне достаточно, чтоб транспортировать двоих.
— Да, но среди этих десяти пленная человеческая колдунья, за ней тоже надо следить.
— Вот как… — эльф повернулся к блажено сопящей возле кострища Ксанке, и его холёное лицо впервые за всё время сменило своё брезгливое выражение на вежливую заинтересованность. — Колдунья — это неплохо. А это кто? — Он бесцеремонно ткнул в меня пальцем.
Кано уставился на меня, будто в первый раз увидел. Во взгляде явственно читалось 'О, боги! И за что мне это всё?'
— Ещё одна колдунья, — наконец выдавил он. — Только наша. По всей видимости, пыталась дезертировать.
— По всей видимости? — переспросил Арфеналме.
— А она не помнит. Точнее, говорит, что не помнит.
— Форма наша, — уверенно заявил полковник. А я в который уже раз поразилась, как эти остроухие умудрялись понять, что бесформенная рвань на мне — это именно форма. И почему именно эльфийская? Как будто больше никто зелёное не носит. — Нашивки спороты, но… Ну-ка дай правую руку.
Я решила не артачиться, и послушно протянула эльфу упакованную в лубки конечность. Он немедленно развернул её ладонь вверх, да так резко, что я заскулила от боли. Экзекутор чёртов!
— Колдунья, значит… А мозоли почему-то как у мечника. Откуда ты? Под чьим командованием служила?
— Не помню, — сквозь зубы процедила я, с каждой минутой проникаясь к Арфеналме всё большей ненавистью.
— Значит, вспомнишь. А теперь вставай. — Эльф наконец-то отпустил мою руку. — Ноги у тебя целы, так что нечего тут хворую принцессу изображать,
— Но она же не может… — робко начал Хейнар.
— Может, может. Просто не хочет. А если и свалится, так проще повесить её тут, чем делать носилки и тащить в Ородрив исключительно для того, чтоб вздёрнуть там. Кстати, тебе, рядовой, я настоятельно рекомендую впредь обращаться ко мне как положено.
— Слушаюсь, полковник, — неожиданно громко
— Разрешаю, — несколько удивлённо ответил остроухий.
— Полковник Арфеналме, довожу до твоего сведения, что по закону для суда над магом в военное время необходимо присутствие как минимум трёх офицеров. Здесь и сейчас я вижу только тебя и кано… то есть капитана Бронве. Следовательно, здесь ты Айку даже обвинить как следует не можешь, не то, что повесить. Кроме этого, если ты, полковник, попытаешься нарушить этот закон, или каким-то образом его обойти, я клянусь тебе, что встану на защиту справедливости с оружием в руках. И, кстати, если ты сейчас думаешь над тем, как меня наказать за эти слова, то напоминаю, что я тоже маг. Поэтому до возвращения в крепость ты ничего мне не сделаешь по той же самой причине. Доклад окончен.
Я улыбнулась, несмотря на боль. А парнишка-то растёт. Кажется, ночное приключение положительно сказалось на его самооценке. Но ведь нарывается же! В открытую нарывается на неприятности. Нет, мало ему в детстве уши драли, мало.
Арфеналме, впрочем, выслушал весь этот монолог совершенно спокойно. Даже, кажется, не моргнул ни разу. Только медленно стянул с правой руки перчатку, полюбовался на тонкие пальцы с коротко остриженными ногтями… а затем резко ударил Хейнара по щеке.
— За что? — завопил подросток, толи не успевший, толи даже не попытавшийся уклониться. — Ты не имеешь права. По закону офицер не может…
— Могу и буду. Не как офицер, а как отец. Ещё раз выкинешь нечто подобное — ударю кулаком, и останешься без зубов. Понял, рядовой?
— Да, — понуро кивнул Хейн, разом растеряв весь свой задор.
— Ещё раз!
— Да, полковник Арфеналме.
— Хорошо. А теперь марш собираться. А ты… — остроухий перевёл взгляд на меня, — вставай, хватит валяться. Не сможешь идти сама — этому позору рода придётся нести тебя на руках. А он мальчик слабый: не уронит, так надорвётся. Так что не советую. И, кстати, кто-нибудь, накапайте им антимагического зелья.
— Обоим? — педантично уточнил один из пришлых эльфов, доставая фляжку.
— Нет, всем троим.
Я мысленно чертыхнулась. Не забыл, скотина разряженная. Даже про Ксанку не забыл. А я так надеялась.
Впрочем, чтобы напоить зельем мою сестру, её требовалось сперва разбудить. А пока что она мирно сопела, свернувшись в клубочек неподалёку от костра. Чтоб вернуть её из царства снов в реальный мир требовалось нечто большее, чем прибытие Арфеналме с отрядом.
Поэтому сперва фляжка с зельем была предложена мне. Я отхлебнула и демонстративно поморщилась. В принципе, жидкость была не такая уж и противная. Скорее, безвкусная, как будто в воде размешали толчёный мел. Но ощущения, возникавшие при питье, были далеки от приятности. Будто в организм проникло нечто чужеродное, противоречащее самой природе. Магическое восприятие отрубало быстро и качественно. Куда качественней, чем при наружном использовании порошка.