Тропы Тонкого Мира

Че Алекс

– «А мне там спокойно», – мужчина грустно вздохнул, – Образованный мужик, умный, главным инженером работает. Но ему «спокойно»! И знаешь, он мне рассказывал, что за истины ему там открылись. Суть сводится к простой фразе: «Ты ни при чем».

– Снятие ответственности?

– Точно. И так и будет продолжаться, пока ты с нами.

– Ну, я не склонен к такого рода бегству от реальности. Да и вообще, у меня свои взгляды на мир, – Алексей развел руками, невольно мелькнув перед глазами собеседника обложкой книги.

Мужчина нахмурился и посмотрел на него колючим взглядом. Столь неожиданная смена поведения заставила парня насторожиться.

– А ты случайно не из этих? – мужчина явно подбирал слова, – Отбитых, что начитались книг и возомнили себя колдунами, которым теперь все можно, раз они нечисти служить решили.

– Не совсем понимаю о ком вы, но нет. Не из них.

Следующие минут пять Алексей детально рассказывал о своей практике, достигнутых успехах и планах дальнейшего развития. По не совсем понятно парню причине, собеседник вызывал глубокую внутреннюю симпатию, и ссориться с ним только потому, что мужчина неправильно понимает суть занятий Алексея очень не хотелось. Незнакомец внимательно слушал, не перебивал, иногда задавал уточняющие вопросы, после чего пожал плечами и резюмировал:

– Ну да, это не то, о чем я подумал. Не скажу, что одобряю, но по крайней мере ты стремишься людям помогать. А то представляешь, буквально пару недель назад был случай в храме. Смотрю, мужичок лет шестидесяти, особо неприметный, стоит за колонной, оглянулся по сторонам и плюнул на икону! Ты представляешь?! Я поначалу подумал, что показалось. Начинаю аккуратно к нему подходить, наблюдая за тем, что он делает. И вижу, что он сначала перекрестился наоборот, а потом начал что-то бубнить и чужие свечи переворачивать. Тут я уже не выдержал, дал ему хорошую такую затрещину, – Алексей невольно скосил взгляд на руки собеседника и представил примерную силу затрещины, наверняка вызвавшей дезориентацию на грани сотрясения, – выволок за двери,

и с лестницы спустил. Так он еще и что-то там возмущался. Мол, «как ты меня увидел, я же тебе глаза отвел?», «ты не представляешь какие беды тебя ждут!», и все в таком духе.

Собеседник говорил так, будто слова того человека были пустым звуком, но вот у Алексея это вызывало некоторые опасения. Не факт, что угрожавший не окажется очередным «перечитавшим книжек», но если действительно что-то умел, то собеседник мг реально заполучить пачку проблем на ровном месте.

Немного поколебавшись, парень все же решил попробовать проверить собеседника на что-то совсем уж опасное, по идее, его навыков для этого должно было хватить. Настроившись, он как бы невзначай перевел взгляд на собеседника, просматривая его энергетику. И с удивлением понял, что мужчина мало того, что не выглядит «поврежденным», так еще и буквально испускает золотистое свечение, собирающееся вокруг него наподобие защитного поля.

– Что, решил и меня, как ты там выразился…, просмотреть? – с легкой улыбкой приподнял бровь собеседник.

– Ну да, – парень замялся, было немного неудобно, от того что его действие заметили, – Мало ли что мог тот субъект выкинуть. Так бы предупредил вас о возможных проблемах.

– Хах, признателен за заботу. Ну и что там?

– Всем бы так выглядеть. Как вам удается поддерживать себя в таком состоянии.

– Слушай, вижу ты парень в целом добрый и любознательный. Вот только, как по мне, лезешь не туда. Но если тебе так интересно все разглядывать, приходи завтра в храм на Пушкина на утреннюю литургию. Встань в уголке и разглядывай, если так интересно. Может до тебя дойдет, что лезешь не туда. Обещаю со ступенек не сбрасывать.

– Хех! Спасибо. Приду. Кстати, я так и не спросил как к вам обращаться? Меня Алексей зовут.

– Александр. Отец Александр.

Глава 17. Исцеление Дракона

Район улицы Пушкина, или просто Пушкинский, был окраинным и потому далеко не самым «благонадежным». Ближе к вечеру случайно забредший сюда житель «с чужого района» рисковал нажить неприятностей, одновременно лишившись нажитого имущества. Сам Алексей бывал тут редко, в основном, когда их компашка заходила сюда, чтобы зацепить с собой Влада. Но даже так пару раз приходилось бить в зубы особо напористым и непонятливым. Благо, что после этого за ними признали право сильного, и пусть относились не как к «своим», но лишний раз уже не цепляли.

В центре этого микрорайона, в середине одноименной улицы стояла церковь, охарактеризовать которую можно было одним словом: «Классическая». Стандартная архитектура, один главный купол, аскетичного вида побеленные стены и выкрашенная черным ограда. Живя на пожертвования людей из далеко не самого обеспеченного района, она была минимально обставлена и украшена. Однако, за последний год ситуация начала существенно меняться. Людская молва упорно разносила слух, что назначенный сюда новый батюшка способен творить чудеса. Само собой, интересующийся эзотерикой парень тоже об этом слышал. О чем и рассказал во время вчерашней прогулки в лесу, попытавшись ненавязчиво узнать, как именно священнику удается это делать. Сам же отец Александр в ответ на это лишь поморщился и сказал, что сам он ничего не делает. Его задача лишь помочь донести молитвы верующих Богу. Алексей не стал настаивать, но на службу пообещал прийти. Слишком интересен парню был этот необычный, неимоверно харизматичный человек.Вдали замаячила фигура в довольно знакомой куртке, которую любил таскать Влад. Приглядевшись, Алексей понял, что это был действительно он. Однако, если бы не эта отличительная деталь, издалека бы парень ни за что не узнал старого приятеля. Осанка, походка и в целом скорость движений у того поменялись в значительной степени. Твердой уверенной походкой Влад направлялся к себе во двор. В руках он нес черный непрозрачный пакет. Алексей чуть сместился, чтобы как бы невзначай пересечься и поговорить с Владом. Но его опередили. Группа местных в составе трех человек вырулила из-за угла соседнего дома на перерез с Владом. – Здорово, Упырь, что несешь, чем поделишься? – начал центральный из них, подходя к парню и протягивая пальцы к пакету. – Для тебя там ничего нет! – Влад отбил протянутую к пакету руку.– Слышь, ты что в себя поверил? Невысокий, но довольно крепкий паренек вплотную приблизился к Владу, стараясь «надавить авторитетом». Влад сделал шаг назад, но вместо того, чтобы дальше отступать, резко наклонился, ударив не ожидавшего такого развития событий противника лбом четко в переносицу. Раздался неприятный хруст, и парень, зажимая нос, завалился назад. Удар был далеко не самым профессиональным. Но проблема в том, что от всегда спокойного и, можно сказать, забитого Влада такого поведения никто попросту не ожидал.Оставшаяся парочка ринулась было к Владу, но остановилась, услышав характерный щелчок. В руке у Влада появился выкидной нож с явно хорошо заточенным лезвием. И пускай его размеры не впечатляли, все здесь собравшиеся прекрасно знали, к чему может привести удар даже таким, с виду игрушечным оружием. – Следующий, – холодным металлическим тоном произнес Влад. И именно этот тон был тем, что заставило нападающих отступить. В нем не было страха, в нем не было злости. Только готовность совершить необходимое действие. – Правду говорят, что в последнее время у тебя совсем фляга засвистела, – Один из троицы помог парню с разбитым носом подняться на ноги, – Смотри, Упырь, так легко нажить себе врагов.–Влад, — сухо ответил парень, посмотрев оппоненту в глаза, после чего тот как-то странно дернулся, отвел глаза и ответил.– Ладно, не быкуй, все нормально. Влад так Влад. Троица спешно скрылась там же, откуда вышла, а Влад, проводив их взглядом, не торопясь, пошел дальше. – Привет, Влад! – поздоровался, поравнявшись с приятелем Леха.– Привет, Лех – парень пожал протянутую в приветствии руку.– Видел твой конфликт только что, знатно ты их уделал. Как говорится: «мое почтение». Вообще давно была пора с ними так. Но с чего ты решил все же начать это делать? – Покровитель не приемлет слабости. Либо я буду проявлять твердость, либо лишусь дарованной силы и права просить, – как-то пространно ответил Влад. – Какой покровитель? – Мой покровитель. Ладно. Извини, конечно, но у меня еще много дел. Рад был повидаться.Парни снова пожали руки, и Влад молча ушел по своим делам. Алексей же стоял, провожая его взглядом, и удивляясь столь резким переменам. Еще буквально недавно сутулившийся и дерганный паренек теперь шел плавно и размеренно расправив спину и высоко подняв голову. Что бы с ним ни произошло, характер у него явно поменялся. Что же касается энергетики, Алексей не смог не просмотреть друга, то тут все было достаточно странно. С одной стороны, плотное эфирное тело и четко прослеживающийся контур ауры говорил о том, что энергии в ладе хоть отбавляй. С другой же стороны, свечения не было от слова совсем. Это был скорее клубящийся тёмный туман, окружающий его друга, поверх которого… Лёха дёрнулся от неожиданности. Чувствовался чей-то пристальный и недобрый взгляд. В нём не было злобы или агрессии. Скорей бы так смотрел человек, не любящий собак, на подошедшую понюхать его штанину в шавку, размышляя над тем пнуть ее, отпугнуть или сама убежит. Ощущение было крайне неприятным и очень сильно давило на психику. Алексей отвернулся и проморгался, но ощущение не пропало. Более того, теперь оно было направлено ему как бы в затылок. Парень снова повернулся, но Влад уже скрылся за поворотом, а ощущение того, что кто-то пристально смотрит в затылок, осталось. – Ну, здравствуйте, грабли! Это снова я! – печально вздохнул Леха и побрел в сторону церкви, размышляя над тем, как теперь поступить с новой неприятностью. Подойдя к церкви, он перекрестился и зашел на территорию небольшого двора. В этот момент ощущение чужого внимания стало заметно ослабевать. А когда Алексей вошел на территорию храма, то и вовсе пропало. Сложить два и два было не сложно. Вот только хорошего настроения парню это не прибавило. «Влад, куда же ты вляпался?» – угрюмо подумал Леха и пошел купить свечку в небольшую церковную лавку.Людей сегодня было много. В лавку даже образовалась очередь. Причем, судя по одежде, часть стоящих была явно не с этого района. К своему удивлению, в одном из стоявших парень узнал Дракона.– Здравствуйте, Виктор Николаевич.– Здравствуйте, – кивнул мужчина, не пытаясь узнать собеседника.– Молодой человек, не отвлекайте нас, пожалуйста, – вмешалась стоявшая рядом женщина, – У нас здесь очень важное дело.– Очень важное дело в церкви?– Да, в церкви. Было понятно, что диалога не получится, и Алексей вернулся в очередь. После чего начал просматривать уже эту парочку. Вряд ли кто-то, кроме Фила, что-то делал этому человеку. Ну а Фил, в свою очередь, не имел никаких навыков по закрытию своих работ от чужого просмотра или снятия, или еще хоть чем-либо того, что описывал Павел. Поэтому, рассудив, что шанс наступить на одни грабли дважды не должен быть очень уж высоким, Алексей аккуратно настроился и взглянул на преподавателя. «Фил! Тою дивизию!» – первое, что пришло в голову парню, когда он увидел клубящееся липкое облако черно-коричневого цвета вокруг головы преподавателя.«Завтра же пересекусь с ним и доходчиво разъясню, что его игры в магию с людьми делают. Ладно этот, а другие? А если кто к специалисту пойдет? И как его тогда вытаскивать? Что вообще будет, если за такой вот случай возьмется кто-то уровня Павла?». Мысли роились голове Алексея, мешая сосредоточиться. Мир потерял дополнительные краски и снова стал «серым». Но заново настраиваться желания у парня не было. Слишком много «сюрпризов» ждало его том, где он и не думал на них натолкнуться. Не хватало только еще чего-нибудь в этой очереди увидеть и подхватить. А судя по лицам и позам собравшихся тут людей, посмотреть будет на что. У всех что-то болело, всех что-то беспокоило.

Казалось, что просто так сюда не пришел никто.– Первый раз в храме?Алексей обернулся на мягкий спокойный голос и увидел женщину лет шестидесяти. Она сидела на одной из немногочисленных лавочек, стоявших вдоль стены и смотрела на парня добрыми глазами.– Не совсем. Бывал пару раз до этого. А почему вы так решили?– Пару раз? – улыбнулась женщина, – Первый – это когда тебя крестили, а второй?– Да нет, – Алексей улыбнулся в ответ, оценив шутку, – Я иногда захожу на большие праздники с мамой. Но вы не ответили на мой вопрос.– У тебя взгляд рассеянный и ты все рассматриваешь. Но это даже хорошо. Значит ты пришел сюда по собственному желанию, а не когда припекло.– А многие приходят, когда уже припекает?– Сейчас, практически большинство, – женщина кивнула парню за спину, – Думаю ты и сам заметил. Сейчас многие забывают о душе, а когда она начинает болеть на столько сильно, что страдает даже тело, начинают бегать в поисках того, кто вылечит. – За деньги или по полису?– Хорошее сравнение. Именно так они себя и ведут. Первое время отца Александра это очень злило. – А потом?– А потом он понял, что они просто по-другому не умеют. Они привыкли платить или требовать, но всё это лишь часть того поведения, которое и привело их сюда. А менять себя никто из них не хочет, всем хочется бесплатных чудес, но никто не хочет перемен. Никто не хочет ДЕЙСТВИТЕЛЬНО чем-то жертвовать, а не просто платить деньги.– Не понял. А разве деньги не являются пожертвованием? – Пожертвованием, но не жертвой ради исцеления или иного избавления от страданий. А именно за большинство из них сюда и приходит.– Что-то я ничер…кхм…го не понял.– Со временем поймешь, – улыбнулась женщина, – Говоря простыми словами, жертвуют чем-то действительно ценным. Ценным лично для тебя.– И как отец Александр помогает людям понять то, что вы сказали? Это ведь он так говорит?– Да, он, – кивнула собеседница, – Он, как он сам говорит, тыкает их носом в проблему. Слушает о проблеме, разговаривает о причинах, потом налагает епитимью, и только после ее исполнения допускает к исповеди и причастию.– А потом? – У всех по-разному, сам увидишь. Если так интересно, постой в сторонке и посмотри.Женщина встала и пошла к центру зала, только что началась служба. Алесей же сместился к краю, чтобы все видеть, но не отсвечивать. Людей, пришедших на службу, можно было разделить на две неравные группы. Первые спокойно стояли и слушали хор и священника. Многие из них смотрели на иконостас рассеянным взглядом и слегка улыбались, или наоборот опускали голову и о чем-то грустили. Таких было процентов двадцать от общего количества. Основная же масса собралась в противоположном углу возле небольшой трибуны, на которой лежали крест и библия. «Место для исповеди» – понял парень. Большинство из этих людей явно нервничали: постоянно зыркали по сторонам, переминались с ноги на ногу, что-то теребили в руках, и еще кучей неосознанных движений выдавали внутреннее напряжение.Когда от алтаря вышел отец Александр, группа синхронно качнулась ему навстречу, но все же осталась на месте. Алексей тоже начал внимательно следить за священником. Золотистое свечение, на которое он обратил внимание в лесу, на этот раз было еще ярче. Казалось, что оно расходится от священника во все стороны, «освещая» собравшихся. Кроме того, парню начало казаться, что сверху на священника опускается луч того же цвета. Узкий, но довольно рассеянный, он напоминал свет из маленького окошка, пробивающийся в пыльную темную комнату.После основной службы началась исповедь, предшествующая причастию. Каждый из собравшихся «новичков» подходил к священнику, что-то тихо рассказывал, иногда быстро, а иногда долго, выплескивая набежавшие эмоции. Было немного странно смотреть на бородатого мужика лет тридцати - сорока, наматывающего на кулак сопли со слезами и взахлеб о чем-то рассказывающего. Священник долго слушал, кивал, потом также долго что-то объяснял, перекрестил мужчину и дал поцеловать крест. В этот момент исходящее от него свечение вспыхнуло ярче в районе руки, и когда умиротворенно улыбающийся мужчина отошел в сторону, над его головой был виден слабый отблеск того, что испускал священник.Алексей смотрел во все глаза. Прямо сейчас его внутренний скепсис в отношении религии и ее служителей трещал и рушился под давлением увиденных фактов. Ведь случай был не единичный. Каждый, кто отходил в сторону после исповеди, имел над головой слабое свечение неопределенной формы, напоминающее блики на воде в пасмурный день. Отдельное внимание парня привлек его бывший преподаватель. Он долго мялся, сквозь зубы цедя что-то написанное на бумажке. Несчастная шпаргалка уже напоминала туалетную бумагу, так часто он ее мял, комкал и расправлял, периодически оглядываясь на требовательно смотрящую жену. В какой-то момент Дракон не выдержал, окончательно скомкал бумажку и прорычал так, что, не смотря на попытку сдержаться, слышно стало всем.– Да какой в этом всем смысл?! – он потряс зажатой в кулаке бумажкой, – Я знаю, что не святой. Вы это знаете. Я отдал все в приют, как и было сказано! Я даже добавил сверху из своих, чтобы наверняка! Чтобы зарабатывать эти деньги я стал сволочью! Но как иначе? Посмотри на нее, – кивок в сторону жены, – Думаешь я смогу ее удержать на зарплату преподавателя? Да любой симпатичный мажор оставит меня одного! И кем я буду без нее?! Да я прекрасно знал на что иду! И если бы не эта мигрень, я бы так и дальше делал. И даже сейчас я не знаю что хуже, жить с постоянной болью или жить без нее… уйч!Мужчина скривился от сдавившей его плечо руки священника. Понял, что его унесло далеко от сценария и обернулся на жену. Женщина стояла с неестественно прямой спиной, на ее лице застыло смешанное выражение возмущения злости и глубокой обиды, а в глазах стояли из последних сил сдерживаемые слезы. От этой картины Виктор Николаевич дрогнул, будто его ударило током, и стремительно бледнея повернулся обратно к священнику.– Сын мой, – голос отца Александра был твердым, спокойным и достаточно громким, чтобы могла услышать стоявшая чуть в стороне супруга, – Я рад, что ты наконец признался в своих пагубных страстях. И теперь ты можешь видеть, на сколько они разрушительны. Твоя раненая гордыня мечется и разрушает все, что тебе дорого. Эта женщина признала тебя достойным, она любит тебя и заботится о здоровье тела и души. Какие еще тебе нужны доказательства? Перестань слушать только себя. Прими ее слова. Пойми, что ты сам разрушаешь свою жизнь, требуя тешить твою гордыню. Ты САМ делаешь это ежедневно. Думаешь, что ты что-то доказываешь жене? Нет! Каждое такое «доказательство» – это лишь повод, возможность поставить себя выше других, лучше других, и упиваться этими секундами. И чтобы снова и снова кормить свою гордыню ты придумал себе страх, в которой сам же и поверил. Услышь меня! Остановись! Осознай свой грех и отринь его! А пока иди с Богом…Священник перекрестил преподавателя и дал поцеловать крест. Вопреки ожиданиям Алексея, окутавшая голову преподавателя мерзость не только не поглотила вспышку света, но даже не смогла ее как-то ослабить, бессильно клубясь вокруг. Сам же мужчина подошел к жене, аккуратно обнял и с виноватым лицом что-то зашептал на ухо.Так прошло еще минут пятнадцать, после чего началась вторая часть службы, в ходе которой священник все сильнее начинал светиться, а опускающийся на него «луч» все увеличивался в размерах. В момент, когда была вынесена чаша, а люди плавно выстроились в одну цепочку, отец Александр буквально сиял для внутреннего взгляда Алексея, и это сияние передавалось и чаше. Люди подходили и по очереди принимали кусочек просвиры из чаши. И в момент проглатывания их будто бы освещало изнутри тем самым светом, что шел на священника сверху. Алексей затаив дыхание ждал момента, когда подойдет очередь Дракона. И вот, мужчина тоже принял причастие и отошел в сторону, снова схватившись за виски. Прошедшая по телу волна света сосредоточилась в районе головы Виктора, начиная буквально развеивать скопившееся облако черными хлопьями, похожими на жирный пепел. Процесс был не быстрым, но ни на секунду не прерывался и не останавливался. Спустя минуту свечение достигло макушки мужчины, развеяв по невидимому ветру творение Фила, после чего растеклось по его телу, как это происходило у остальных. Виктор Николаевич с удивленным лицом отпустил виски, выпрямился и полными облегчения и радости глазами посмотрел сначала на священника, а потом на жену.А вот Алексей дернулся, с запозданием осознав, что облетавшие с преподавателя «хлопья» не исчезали в никуда. Все они двигались в одну сторону и скрывались из зоны видимости парня. – Фил, тебе же лучше, если я сейчас сильно ошибаюсь, – пробормотал Алексей и пошел к выходу.

Глава 18. Последствия.

Виктор Николаевич старательно выводил на записках с надписью: «За Здравие» имена всех коллег по кафедре. Изнутри его распирало странное сочетание радости и стыда. Радость он испытывал от того, что непрекращающаяся боль, которая терзала его в течение месяца, не просто отступила, а исчезла без следа. Ну а стыд он испытывал в первую очередь перед женой. Он настолько погрузился в придуманную самому себе возню, единственная цель которой, как вынужден был признать Виктор Павлович, действительно была потешить собственное эго, что полностью перестал обращать внимание на свою супругу. Хотя, как показали последние события, ее любовь была искренней, и пусть не такой, как принято писать в романах, зато настоящей и сильной.

Даже сегодня, когда он взорвался и наговорил гадостей во время исповеди, а потом спохватился и пошел извиняться и оправдываться, она выслушала его, глубоко и грустно вздохнула, сказала «больше так не делай», после чего обняла мужа в ответ. А сейчас стояла и с интересом смотрела на усердно пишущего мужа.

– Ты похож на школьника во время диктанта, так стараешься, — улыбнулась она, – Кого ты там вписываешь?

— Коллег, – улыбнулся Дракон, – На всякий случай всех. Думаю, хуже им от этого точно не будет.

– Ты же понимаешь, что эффект будет далеко не таким сильным, как ты сейчас испытываешь?

– Понимаю, но мне хочется... – мужчина замялся, подбирая слова, – Понимаешь, мне сейчас так хорошо, что этим хочется поделиться с окружающими. Хотя бы вот так. Друзей и родственников я уже вписал, – мужчина поднял еще отдельно записку, – Теперь переписываю коллег. Ты знаешь, мне многие жаловались, что после того, как к ним приходил договариваться этот кучерявый паренек Филипп, они потом долгое время чувствовали себя нехорошо. Поговаривают даже, что коллега с кафедры математики к какому-то знакомому знахарю ездила, чтобы восстановиться. Вот я и подумал, что если и мне хорошо стало, то после завтрашней литургии должно полегчать и остальным. Пусть не полностью, пусть не сразу, но как минимум доброе дело я сделаю.