Троя

Шлиман Генрих

Пятые поселенцы не могли использовать старые крепостные стены, поскольку накопление мусора было таким значительным, что эти стены оказались полностью погребены. Хотя моим архитекторам и не удалось найти крепостную стену, которая с уверенностью могла бы быть отнесена к пятому поселению, нам тем не менее в двух местах удалось обнаружить стену цитадели из больших, грубо обработанных известняковых блоков, которую мы можем, по крайней мере, с большой долей вероятности считать стеной пятого города. Эта стена теперь видна, во-первых, в большой северо-западной траншее (nz на плане VII в этой работе и Z'O на плане I в «Илионе») и также на северо-восточном конце большой северо-восточной траншеи (SS на плане VII). Мы наткнулись на нее непосредственно под римскими и греческими фундаментами на глубине около 2 метров под поверхностью земли и раскопали ее на глубину до 6 метров. Как уже говорилось, ее кладка отличается от крепостных стен более древних доисторических городов, поскольку состоит из длинных каменных плит, соединенных самым прочным образом без цемента или известки, которые имеют очень большие размеры, особенно в нижней части, в то время как самые нижние части стен второго города состоят из небольших

камней скорее кубической формы. На сопровождающем рисунке 99 хорошо видна эта стена пятого города так, как она была обнаружена в большой северо-восточной траншее (SS на плане VII). Заслуживает внимания то, что эта стена расположена вне и к северо-востоку от акрополя второго города, фактически близ северо-восточного конца греческого и римского акрополя Илиона.

Рис. 99. Вход в большую северо-восточную траншею SS на плане VTI. Слева огромная римская стена из больших, хорошо обтесанных блоков. Справа большая стена пятого города, состоящая из камней неправильной формы

Предметы человеческой деятельности, найденные здесь, были того же типа, что описаны и изображены на с. 183–258 в т. 2 «Илиона», я не могу отметить никаких новых типов, за исключением двух ваз с «совиными» головами и двух небольших предметов из слоновой кости, которые я воспроизвожу здесь на рис. 100–103.

Ваза на рис. 100 отличается длинным заостренным «совиным» клювом и ясно показанными закрытыми веками; изображены только две женские груди, вульвы нет. Очень длинное, цилиндрическое горлышко вазы орнаментировано тремя насеченными, идущими кругом линиями, возможно изображающими ожерелья. Ободок горлышка повернут наружу; дно плоское, два длинных вертикальных выступа символизируют крылья.

Рис. 100. Ваза с «совиной» головой, женскими чертами и двумя вертикальными выступами, похожими на крылья. Масштаб 1: 4. Найдена на глубине около 3 метров

Рис. 101. Ваза с «совиной» головой и женскими чертами. Масштаб 1: 4. Найдена на глубине около 3 метров

Рис. 102. Предмет из слоновой кости. Масштаб около 1: 2. Найден на глубине 3 метров

Рис. 103. Предмет из слоновой кости. Масштаб около 1: 2. Найден на глубине около 3 метров

У вазы на рис. 101 – большие выпученные глаза; уши не показаны; «клюв» очень маленький и расположен на одном уровне с глазами; прямо под ним – маленькая круглая канавка, в центре которой крошечная вмятина – видимо, она изображает рот; две женские груди и вульва очень большие и хорошо видны; последняя особенно интересна тем, что в ней есть насечка, изображающая

, которым она украшена. Это, видимо, подтверждает мнение месье Эмиля Бюрнуфа [274] , согласно которому 

изображает два лежащих крест-накрест кусочка дерева, на соединении которых посредством трения загорался священный огонь, и что матерью этого священного огня была Майя, которая символизировала производительную силу в виде женщины. Это кажется нам тем более вероятным, что мы также видим символ

 на вульве идола на рис. 226 в «Илионе»; и очень часто кресты, как, например, крест с отметинами «четырех гвоздей» на вульве вазы с «совиным» лицом на рис. 986 и простой крест на том же месте на вазе на рис. 991 и т. д. Вместо обычных крыльев на вазе с рис. 101 мы видим просто обрубки, которые, как кажется, раньше не были длиннее; три насеченные линии, заходящие на заднюю часть вазы, видимо, обозначают ожерелья; две другие линии идут поперек тела, на их пересечении есть канавка.

274

La Science des Religions. P. 256.

Рис. 102 представляет собой любопытный предмет из слоновой кости с шестнадцатью грубыми бороздками вокруг, которые, как кажется, были сделаны кремневой пилой; использование этого предмета является для нас загадкой, поскольку он едва ли мог использоваться в женской работе. Другой любопытный предмет – рис. 103: он пустой, в нем три отверстия и две насечки вокруг, очевидно сделанные кремневой пилой. Этот предмет мог служить ручкой для какого-то небольшого бронзового инструмента.

§ IV. Шестое, или лидийское, поселение на месте Трои

Над слоем руин и мусора пятого доисторического поселения и непосредственно под руинами эолийского Илиона мы снова обнаружили большое количество керамики, которая была воспроизведена и описана в «Илионе» на рис. 1363–1405. Эту керамику, как уже было объяснено в т. 2 «Илиона» на с. 279, на основании ее большого сходства с вазами ручного изготовления с древних кладбищ в Ровно, Вольтерре, Бисмантове, Вилланове и других областях Италии, которые считаются архаической этрусской или доэтрусской керамикой,

а также принимая во внимание колонизацию Этрурии лидийцами, о которой говорит Геродот (I. 94), я отношу к лидийскому поселению, которое должно было существовать здесь в течение длительного времени. Опять были найдены такие же, как и раньше, ручки ваз в форме змеиных или коровьих голов (см.: Илион. Рис. 1399–1405). Относительно последних могу упомянуть, что в Микенах я обнаружил большую расписную вазу, ручки которой украшены коровьими головами (см.: Микены. Рис. 213, 214). Этрусская ваза, украшенная коровьей головой, находится в музее Корнето (Тарквинии). Доктор Хр. Гостманн из Целле любезно сообщил мне, что вазы с ручками, заканчивающиеся коровьими головами, были обнаружены в Сарке близ Праги и что они хранятся в музее этого города. Похожая ваза, найденная во время раскопок в Чивитавеккье, находится в музее Болоньи.

Кроме того, были найдены шесть красивых, матово-черных чаш с одной ручкой, выпуклым дном и тремя похожими на рожки выступами на тулове, похожих на те, что воспроизведены в «Илионе» на рис. 1370–1375. Этрусский музей в Ватикане имеет две похожие вазы, Национальный музей в Колледжо Романо – три. Эти последние были найдены в некрополе Карпинето близ Купра Мариттима. Далее я могу обратить внимание на находку еще двух ваз с двумя ручками, как на рис. 1376 на с. 287 в т. 2 «Илиона»; две подобные вазы, найденные в Корнето (Тарквинии), хранятся в музее этого города. Кроме того, были найдены еще два замечательных сосуда с одной ручкой, как на рис. 1392 в т. 2 «Илиона»: они имеют форму рога на трех ножках. Подобные сосуды, но без ножек, можно увидеть и в других местах: в этрусской коллекции музея Неаполя; еще один, найденный на Кипре, находится в коллекции Эжена Пио в Париже.

Здесь я повторяю то, что было сказано в «Илионе» на с. 280–283: за редкими исключениями вся керамика, которую я считаю лидийской, сделана вручную и обильно смешана с толченым кремнем и сиенитом с большой примесью слюды. Сосуды в основном очень массивные; и поскольку они были погружены в раствор той же глины и отполированы перед обжигом, то они не только обожжены очень поверхностно, но и имеют матовый черный, в немногих случаях матово-желтый или коричневый цвет, который очень напоминает знаменитые урны-«хижины», обнаруженные под древним слоем серого вулканического туфа близ Альбано [275] . Этот матовый черный цвет, однако, возможно, также является не только следствием особой техники обжига, но и того, что керамика изготовлялась из особого сорта глины, поскольку, за исключением пифосов, почти вся бесчисленная терракота, обнаруженная в первом, третьем, четвертом и пятом доисторических поселениях на Гиссарлыке, обожжена лишь весьма поверхностно, однако ни одно из этих изделий не имеет тусклого цвета лидийских терракот. Кроме того, вид и материал этой керамики полностью отличается от любых других керамических изделий, найденных в доисторических поселениях или в верхнем эолийском греческом городе. Читатель «Илиона» и посетитель Шлимановского музея в Берлине может сам увидеть разницу в форме и материале на каждом керамическом предмете, изображенном в т. 2 «Илиона» (с. 282–295) или представленном в троянской коллекции в Берлине.

275

Lubbock]., Pigorini L. Notes on Hut Urns and other objects from Marino near Albano. London, 1869. P. 2, 13.

Глава V

Седьмой город – греческий и римский Илион [276]

§ I. Постройки и найденные в них предметы

Поскольку я описываю нашу работу в Трое в 1882 году в порядке древности поселений, теперь, в последнюю очередь, я приступаю к руинам Илиона, хотя, так как наши работы начались с вершины холма Гиссарлык, это, естественно, были первые слои, которые мы раскопали и изучили. Как уже говорилось выше, во время раскопок на северном склоне (в месте, помеченном самой северной буквой V на плане I в «Илионе») я обнаружил весьма замечательный угол стены. Он возвышается над равниной примерно на шесть метров и состоит из больших, хорошо обтесанных блоков из ракушечного известняка, соединенных без какого– либо связующего материала. Очевидно, эта постройка относится к македонскому времени, и возможно, она составляла часть большой защитной стены, которую Лисимах построил для Илиона. Стены состоят из перемежающихся высоких и низких слоев каменной кладки, которые снаружи отделаны рустами. Представляется, что все наиболее древние здания здесь, за исключением большого храма Афины, построенного Лисимахом, состоят из ракушечного материала, в то время как постройки римской эпохи по большей части мраморные с фундаментами из мягкого известняка.

276

Здесь я должен заметить, что я называю исторический Илион греческого и римского времени простым и единственным названием, под которым он встречается у античных авторов; поскольку, говоря «современный Илион», Страбон всего лишь характеризует момент, а не дает особое название, и даже это выражение не встречается ни у какого другого писателя. Еще важнее сказать, что современное выражение «Новый Илион» (Ilium Novum или Novum Ilium), которое я нехотя использовал в «Илионе», даже некоторые ученые приняли за подлинное античное название; и это способствовало утверждению ошибочного представления о двух различных поселениях, которые были отмечены на картах с тех пор, как Лешевалье изобрел это различие – как Ilium Novum («Новый Илион» на Гиссарлыке, который он никогда не посещал) и Troja Vetus («Старая Троя» на Бунарбаши).

Римская стена сохранилась лучше, и мы смогли проследить ее практически повсюду, по меньшей мере в общих чертах, как на акрополе, так и в нижнем городе (см. план VIII в этой работе).

На рис. 99 показан вход в большую северо-восточную траншею, с углом римской стены на переднем плане и крепостной стеной пятого города на заднем плане. Каждый видимый камень последней несет пометки из каменоломни, состоящие из одной буквы. Однако на больших камнях фундамента зданий эти пометки более сложны. Я даю здесь несколько примеров: