Троянская лошадка
Шрифт:
– Гадость, – пробормотал он и, исподлобья взглянув на меня, уточнил: – Вы что ж… вы серьезно, насчет ста долларов?
– Абсолютно, – заверил я. – Что такое для вас сто баксов? Для вас, крутого бизнесмена? На Побережье вы диктовали мне условия. А здесь – я. Рыночные отношения!
– Ах, вот вы о чем, – с пониманием кивнул Крот. – Значит, вы мне мстите? За то, что я уступил принадлежащий мне офис другому человеку?
– Я расплачиваюсь с вами вашей же монетой.
– Я, между прочим, могу утолить голод и сырым сублиматом. А вот вам придется на своем примусе
– Что ж, ешьте сырой сублимат. Приятного аппетита!
Крот рассерженно отшвырнул пакетик с супом в сторону и, нахмурившись, стал придирчиво рассматривать ногти на руках. Он упорно молчал несколько минут и наконец произнес:
– У меня и денег таких с собой нет… Может быть, завалялись где-то… Хотя вряд ли…
Расстегнув куртку, Крот сунул руку в нагрудный карман и с озабоченным видом стал исследовать его содержимое.
– Ваше счастье… – пробормотал он и, не глядя в мою сторону, протянул мне стодолларовую купюру. – Грабитель… Сто баксов за примус! Безумие! Скажи мне кто-нибудь, что я отдам такие деньги за примус, ни за что бы не поверил.
Я взял из пальцев Крота сырую купюру, посмотрел через нее на свет и затолкал ее в карман. Затем вынул из рюкзака примус и поставил его перед Кротом.
– Пользуйтесь!
– А вы не хотите его разжечь? – претенциозно вопросил Крот.
– Нет. Это отдельный тариф.
На некоторое время Крот потерял дар речи. Склонившись над примусом, он принялся рассматривать его, трогая и ковыряя пальцем то чашечку, то клапан, то ручку насоса.
– Только теперь я понимаю, – бормотал он, – как мне повезло, когда вы отказались быть моим спасателем… Первый раз вижу настолько безответственного человека. Удивительно, как вы могли заниматься частным предпринимательством? Хотя, чего я спрашиваю? Печальный конец существования вашего агентства – это закономерный и логический итог… Где здесь надо поджигать?.. Идиотская конструкция, я с ней совершенно незнаком…
– Не надо ломать клапан, – посоветовал я. – Несколько раз качните насосом, подогрейте форсунку таблеткой сухого топлива и тогда уже включайте подачу топлива.
Я лежал с закрытыми глазами на пружинистой подстилке из опавших листьев, прислушиваясь к лесной тишине. Крот кряхтел и бормотал ругательства неподалеку от меня. Я слышал, как он чиркал зажигалкой. Едкий дым отравлял чистый сырой воздух. Наконец примус загудел. Приободрившись, Крот наполнил миску водой и поставил ее на огонь.
– В детстве я любил ходить в походы, – разоткровенничался он. – Бывало, возьмем с ребятами бутербродов и пойдем по обочине шоссе. Километров через пять свернем в лесок, и там у нас привал. Обязательно костер. Если хлеб оставался, насаживали его на палочки и поджаривали. Казалось, ничего вкуснее не бывает…
– Выходит, последний раз вы ходили в поход в детстве?
– Выходит, что так. Если бы не Игра, ни за что бы не выбрался в лес с рюкзачком. А вам, если не ошибаюсь, много приходится путешествовать?
– Когда как, – уклончиво ответил я, не горя желанием откровенничать с Кротом.
– И все-таки я никак
– На вашей карте обозначены какие-нибудь населенные пункты? – спросил я с вялым интересом, будто засыпал.
– В нескольких местах нарисованы домики, – после недолгой паузы ответил Крот. Он зачерпнул ложкой, подул на нее и попробовал свое варево. – Сольцы, кажется, маловато… Но никаких названий не обозначено. Реки и горные вершины тоже не подписаны. Наш продюсер – еще тот хитрец! Он нарочно придумал такие карты, чтобы мы не искали помощи у местных жителей.
– А вы не заблудитесь? Хочу вас предупредить, что Ирэн очень плохо ориентируется на местности, и потому на нее вам не стоит полагаться.
– Что значит – плохо ориентируется? – насторожился Крот.
– У нее феноменальное отсутствие объемного воображения и слабая память на объекты местности, – пояснил я. – Как-то она взялась отвезти меня с работы домой. Я ни во что не вмешивался, проверяя ее способности. Это было что-то ужасное! Она не могла найти дорогу от нашего офиса к моему дому, который находился всего в двух кварталах. Смотрела схему города, спрашивала у прохожих – бесполезно! После долгих мучений она заехала на территорию известкового завода, где с ней случилась истерика. Пришлось мне сесть за руль.
– Спасибо, что предупредили, – проворчал Крот.
– Потому рекомендую вам все время быть рядом с Ирэн. Не отпускайте ее от себя. Она может зайти за три дерева и заблудиться.
– Хорошенькая новость…
– А когда ей понадобится уединиться в кустах, обязательно привяжите ее, как козу, к веревке.
– М-да, это ужасно, – пробормотал Крот. Я испортил ему настроение, чем немного улучшил свое.
Крот шумно хлебал суп. Я прислушивался – не трещат ли ветки под ногами Морфичева и Ирэн, не раздаются ли голоса. Под конец мне нестерпимо хотелось окончательно изгадить Кроту настроение, нарисовав перспективу общения с Ирэн.
– Иногда по ночам она страдает сомнамбулизмом, – бесстыдно лгал я.
– А это еще что такое? – Крот застыл, не донеся ложку до рта.
– Ходит во сне. Вы не беспокойтесь, для вас она не будет представлять никакой опасности, если, конечно, ей под руку не попадется нож или топор. Но вот сама Ирэн может пострадать – свалиться в пропасть или, опять же, заблудиться в лесу. А потому я бы посоветовал вам окружить место, где будет спать Ирэн, натянутой леской с подвешенными на ней пустыми консервными банками.
Крот хмыкнул и покрутил головой.
– Вы, наверное, все это придумали, чтобы меня напугать, – предположил он. – Для меня это неожиданная новость.
– Конечно, неожиданная, – согласился я. – Откуда вы могли об этом узнать? От Ирэн? Нет. Она сама не знает о своей особенности…
– Ирэн, конечно, ничего бы мне не сказала, – согласился Крот и выпил остатки супа прямо из миски. Аппетитно чмокнув губами, он добавил: – Но если бы какой-нибудь сомнамбулизм за ней водился, я бы сам это увидел.