Тройная игра афериста
Шрифт:
Я не спеша шел по Фестивальной, собираясь поймать машину и уехать в другой конец города. Конечно, я понимал что именно сейчас меня на старой квартире у Маши искать не будут, но все равно разгуливать в "засвеченном" районе было глупо.
– Дяденька, а вам девочка нужна?
На меня смотрел востроглазый пацан лет 14 в отличном джинсовом костюме и кроссовках Puma.
– Что ты имеешь в виду?
– спросил я.
– Я ничего не имею, я спрашиваю, - невозмутимо ответил пацан.
– Что за девочка?
– Знакомая. Она в сквере клиентов снимает, тут недалеко.
– А сколько ей лет?
–
– Сколько же она берет?
– Четвертак в час, а если на весь день - полтинник. Зеленью, естественно.
– Забавно. Обычно путаны имеют в виду ночь!
– Она ночью не может, - не понял мальчишка, - она только до девяти гуляет, у нее мамка строгая.
Я посмотрел на часы. Еще не было 15.
– Ну что ж, - сказал я, вставая, - пойдем к твоей девочке.
– Мне пять долларов, - строго предупредил маленький сводник.
Сквер, действительно, оказался недалеко. Я оглядел немногочисленные скамейки и сразу вычислил малолетку: в коротком платье с декольте она выглядела не столько ребенком, сколько лилипуткой - ее нескладная фигурка никак не сочеталась со взрослым нарядом, особенно с туфлями на высоком каблуке. Рядом с ней сидел какой-то сморщенный старичок, блудливо потиравший сухонькие ручки и воровато оглядывавшийся.
– Она уже кого-то сняла, - разочарованно сказал пацан, - вы заплатите больше - я ее уведу?
Глава 13
(Москва, июнь)
Я кивнул. Мелькнувшая мысль о том, что девчонка была бы неплохим прикрытием - отец с дочерью не так привлекают внимание ментов, как одинокий мужчина, пусть даже в шляпе, еще не созрела до конца, но рациональное зерно в ней было. И я торопился додумать эту мысль.
– И мне вдвое, - поторопился пацан.
Я снова кивнул.
Он мигом подбежал к лавочке, отозвал девчонку, и вскоре они уже были рядом со мной. Старик невинно смотрел в другую сторону, весь вид его выражал раз очарование, смешанное с проходящим испугом.
– Здравствуйте, - кокетливо сказала девчонка, - меня зовут Ляля. А вы с какой страны?
– Потом поговорим, - сказал я, вручая Ваське 10 долларов, - я тебя забираю до вечера, да?
– Васька вам сказал, что мне можно только до девяти? И насчет денег? Если можно - половину вперед.
– На, - сунул я ей пятьдесят долларов.
– Вы не обижайтесь, я вам верю, но всякое бывает, сами знаете.
– Она передала пацану деньги и сказала:
– Утром отдашь.
Тот кивнул головой и убежал. Она внимательно осмотрела меня и сказала:
– Вы старенький, это хорошо. Я люблю со старенькими, они не нахальные и не жадные.
– Eсть хочешь?
– спросил я угрюмо.
–
Мы зашли в кондитерский, где я купил красивый торт и бутылку шоколадного ликера. Потом поймали частника и поехали к курскому вокзалу, где шофер по моей просьбе быстро организовал одну из бабок, сдающих квартиры и комнаты приезжим. Бабуля взгромоздилась на заднее сидение, попыталась, было, задавать девчонке вопросы, но она, заранее предупрежденная мной, только буркнула, что спрашивать надо у папы, а у нее болит зуб.
Пока бабка рассказывала про "одного знакомого зубника, который берет недорого и лечит прямо на дому", мы доехали до ее дома, который (судьба забавно играет человеком) оказался в злополучном микрорайоне Речного вокзала. Я осмотрел скромную двухкомнатную квартирку, мрачно выслушал рекомендации старухи по пользованию газовой плитой и ванной, сунул ей оговоренную сумму, присовокупив, что "за такие деньги я мог бы в Гранд-отеле жить", на что вредная бабка ответила (думаю, вполне резонно), что "за такие деньги в Москве нынче койку в самой захудалой гостинице не снимешь".
Бабка наконец удалилась и я на три дня стал владельцем этой квартирки. Поэтому я поставил чайник, нарезал торт и налил себе стакан ликера.
Девчонка уже осмотрела все комнаты и теперь возилась около телевизора.
– А програма есть?
– спросила она меня.
– Откуда я знаю, мы же только въехали вместе.
– Должны быть по кабельному, - заявила она уверенно, продолжая щелкать переключателем программ.
Специально приглашать на кухню ее не пришлось, она сама отрезала себе изрядный ломоть и до самого лба испачкалась в креме, вкусно чавкая.
Я налил себе еще ликера и посмотрел на девчонку.
Ей и тринадцати нельзя было дать, так - худышка. Но девчонка была красивенькая, с аккуратной фигуркой и небольшими, с абрикос, выпуклостями на груди. Нелепое декольте обнажало худые ключицы в голубых прожилках вен.
– Ты не бойся, я заплачу. Только давай ничего плохого делать не будем, а просто поразговариваем, сказал я.
– Вот здорово!
– оторвалась она на миг от торта.
– А вы не обманываете!
Я достал из кармана вторую купюру и вручил ей.
Она сразу упрятала ее куда-то в район трусиков.
– А о чем мы будем разговаривать? Может, мне вас потрогать надо?
– И трогать не надо. Расскажи мне про себя. Например, как тебя по правде зовут?
– Ой, а как вы догадались? - Ее непосредственность умиляла, но в то же время напрашивалось подозрение на умственную неполноценность. Звали ее по-мальчишески - Саша. Она даже подчеркнула, что не Шура, а Саша.