Тру
Шрифт:
— Почему она пошла на это?
— Я не уверена, — пожала плечами женщина. — Мы ведь тоже подчинялись требованиям Мерсил, если они угрожали кому-то из нашего вида, — Миднайт запнулась. — Она человек. Достаточно ли она заботилась о нас? Поступила бы она так же, если бы оказалась в такой же ситуации, а кому-то из наших грозила опасность?
Он повернулся обратно к койке, глядя на спящую Шивер.
— Тру, на мой взгляд, она не кажется злым человеком. Я видела эмоции на её лице. Она всё пережила, но травмирована.
Тру выпустил руку Шивер, и встал. Миднайт убрала руку с его
— Травмирована?
— Пережив принуждение, ты никогда не исцелишься полностью, — мягко пояснила она. — Я тебе живой пример? В Дреквуде были вызволены лишь несколько самок. А соотношение самцов к самкам десять-к-одной? Даже в Мерсил не были настолько глупы, чтобы посылать одну из нас самцу под препаратом для размножения. Мы бы долго не протянули. — Миднайт потянулась к Джини, и убрала волосы с её лица. — Бедный человек. Она не выглядит достаточно сильной или выносливой, чтобы пережить такое?
— Они бы не оставили её на милость одного из наших под препаратом. — Тру отступил от койки.
Миднайт вздохнула.
— Если ей тоже вводили препарат, то она была неспособна сопротивляться самцам. Возможно, именно так она смогла выжить. Не все самцы говорят о том, что с ними происходило в плену Мерсил. — Она тоже отошла от койки и пристально глянула на Тру. — Особенно, если к ним приводили человеческих женщин. Они бы не помнили кем или чем она была. Никто бы не любил о таком вспоминать. Мужчины становились безумными от боли, а наши самки переживало тот ужас в полном сознании. Мы никогда не знали, выживем ли после такого. — Она нахмурилась. — И она в точности описала действие этого препарата. Значит, они действительно испытывали его на ней.
На него нахлынули воспоминания о его собственном опыте с этим препаратом.
— Они бы так не сделали. Ни один человек не выдержит самца под препаратом для размножения. Я знаю. Меня ведь тоже травили этим. Возможно, она не могла сопротивляться, если препарат давали именно ей. Её тело слишком хилое. Сердце бы не выдержало.
— Но, похоже, что так и было, — возразила Миднайт. — Это имеет смысл, если её тоже дозировали. От сексуальной потребностиона была бы не в своем уме, а возбужденный самец не убил бы её, если она не сопротивлялась. Скорее всего, он бы захотел на неё взобраться, если она уже была возбуждена препаратом. — Миднайт вновь подошла ближе, и погладила Джини по голове. — Возможно, боль от наркотика была столь невыносима, что любое грубое отношение самца не было таким ужасным.
Тру вскипел. Он не согласен с мнением Миднайт! Логика подсказывала, что если дозировали Шивер, то мужчину Видов — вероятно, что нет. Он никогда не слышал, чтобы пару испытуемых дозировали размножающим наркотиком одновременно. А значит, самец осознанно согласился взобраться на его женщину. Это также объяснило, почему она осталась жива. Вероятно, что самец не хотел причинить ей вред, когда она была настолько беспомощна. Наверное, Поланитис заключил сделку с другими самцами, и те согласились. Тру пришёл в ярость, его бросило в пот, а от злости он не мог говорить.
— Кто такой агент Брайс? — спросила Миднайт, глядя на него настороженным взглядом и сознавая, что он вот-вот
Тру испытал благодарность, что Миднайт нарочно перевела разговор на другую тему.
— Она сказала, что он был агентом, работающим на ОНВ, который требовал доказательств существования плененных Видов, когда Джини узнала, где их содержат. Ордер — это человеческое понятие, документ, позволяющий проводить обыски и аресты.
Миднайт повернулась к стойке, на который свалила сложенную одежду, и села на стул.
— Ты ей не веришь?
— Нет.
— Она настолько не в себе, что я ей поверила. Этот человек существует.
— Ты уверена, что она нами не манипулирует?
— Я работаю в Медцентре. Тебе стоило бы послушать, что они лепечут, получив дозу этого успокоительного. — Она закатила глаза, ухмыляясь. — У Бука, например, стояк каждый раз, когда он видит дока Тришу. Он даже признался, что частенько специально получал травмы, лишь бы почувствовать её прикосновение. Слейд его прикончит, если узнает. Думаешь, что мне довелось бы услышать подобное признание, будь он способен держать язык за зубами?
Тру покачал головой.
— Флейм плакал, как малое дитя, получив вывих плеча во время спарринга с одним из человеческих мужчин. Еще он крепко запал на женщину, но слишком упрям, чтобы последовать за ней. Он узнал, что она чуть не умерла от рук какого-то мудака, которому доверяла, и не хочет, чтобы она столкнулась еще и с тем дерьмом, которое мы получаем от наших врагов. Он чересчур переживает, и не хочет рисковать её эмоциональным комфортом из-за себя самого.
— Аманда. — Тру слышал эту историю, и было трудно поверить, что Флейм способен лить слезы.
— Ага, она. — Миднайт заговорщически наклонилась ближе к нему. — Ну а Фьюри? Он носит в кармане трусики своей пары. Уже ношенные ею. Ему нравится нюхать их, когда он скучает по ней, и это препятствует ему бежать домой сломя голову и, рыча на окружающих, прямо посреди смены, с желанием уткнуться носом ей между бёдер. Аромат успокаивает его, и так он чувствует себя ближе к ней. Это то, в чем он признался, находясь в палате, когда родился Салвейшн. Доку пришлось вкатить ему дозу, чтобы он не начал рвать нас на клочки каждый раз, как Элли закричит от боли. Он хотел, чтобы каждый из нас испытал на собственной шкуре то, что чувствовала она. — Миднайт ухмыльнулась. — Думаю, люди назвали бы его подкаблучником в крайней степени, но ты ведь не станешь трепаться. Фьюри выбьет дерьмо из любого, кто такое ляпнет. Эта пара уже давно вместе. Я подозреваю, что женский аромат — это одержимость, которая со временем становится только хуже. Мне от этого почти не по себе. Но временами даже любопытно, каково было бы, будь у меня пара одержимая обнюхиванием меня.