Труд во имя
Шрифт:
– Да, шли они, шли, и никого не встретили.
Вдруг началась гроза. Слон и Чёрная ворона решили спрятаться под большим деревом. В дерево попала молния. И огненная стрела попала в Чёрную ворону. Её убило. Слон посмотрел на неё и тоже умер от разрыва сердца. Дождь кончился, наступила ночь.
Утром выглянуло солнце. Под деревом лежал белый Слон, который стал серым от грязи. И – белая ворона, которая стала тоже серой от пепла, который ее обуглил после удара молнии. Днём их нашли люди и даже не поместили в музей, потому что смерть их сделала обычными людьми. Вернее, обычными животными –
Геннадий уже собрался заснуть. Но вспомнил, что сказка, должна быть оптимистичной и обязательно с моралью. Поскольку все сегодня умерли, то надежда была только на мораль.
– А мораль? – Вера Марковна ждала хороший конец.
– Мораль такова, что надо жить. Надо жить ярко, красиво, умеючи. Потому что за жизнь после смерти мы не отвечаем. Только в жизни надо быть ярким, светить и любить друг друга. Нам недостаточно быть избранными по природе, важно эту избранность реализовывать и наслаждаться ей.
– Понятно. Всё равно грустно. Всё, спим.
– Нет, давай может, чайку попьем на сон грядущий?
– Пойдем.
Нет ничего лучше, чем посидеть в тишине. Конечно, это не из анекдота про то, что чтобы лучше жить, надо купить козу, а потом от нее избавиться. Но что – то похожее. Если днем детка была на откупе у няньки, то вечера Геннадий Петрович и Вера Марковна одевались в шкуры молодых немолодых родителей. И кино, и вечерние культпоходы временно были вычеркнуты из жизни. Пока, временно.
– Как думаешь, когда эта наша девочка вырастет, ей тоже придется заводить всякие Вконтакты и Одноклассники, общаться, высиживать там чего – то? – Задумчиво сказала Вера Марковна и потянула чай. Чай был горяч, Геннадий Петрович всегда ту же температуру, что у нее разбавлял молоком или водой.
– А к чему вопрос? Это ж хорошо, твиттеры, блоги, вконтакты, вгороде – все говорит о продвинутости молодого поколения.
– Вот ничего подобного. Все, кто сидит в социальных сетях – натуральные бездельники и лузеры. Им все лень. Лень даже говорить по телефону. Ты сам отмечал, соцсетевые жители – как немтыри, слово «привет» сказать – уже проблема: получается невнятно, тихо, с хрипотцой, как будто с месяц рта не раскрывали. Это ладно, но ведь и в голове черте что. Я недавно читала исследование посетителей сети «ВКонтакте» «Кем они хотят быть в будущем?». Знаешь, какая самая популярная профессия для них? «Таинственный покупатель»! То есть, они хотят ходить в рестораны, покупать одежду, ездить в путешествия и не просто на халяву, а чтобы им за это еще и платили!
– Самая популярная профессия, говоришь? Я бы не делал обобщений, может, там сейчас «тред» такой или ролик какой – нибудь веселей запустили из магазина с этим «таинственным покупателем». Вот они все смотрят и фанатеют. Помнишь, мы ведь тоже с тобой хотели стать «хед – хантерами», когда статей на эту тему куча появилось?
– Может быть, может быть. Ну что, по одному половому акту и спать?
– Не возражаю. Завтра трудный день. Силы нужны. Ты ведь заметила, мы после секса всегда бодры? Это очень хорошо, так мои знакомые после этого дела всегда в лёжку лежат. Секс – это всегда праздник, даже не представляю, как может быть по – другому?
А на утро
Часть 2
Путешествия начинаются
Как много нового узнать,
Идти по жизни не в конце,
Определиться, кто был прав
Или сказать: «виновен ты»?
Негасимый свет
В доме 7 на Патриарших круглосуточно не выключалось только одно окно. Там не спали уже трое суток.
– Вадик! Что за хуйня? Где результат? Разве нельзя просто замочить этого козла? Ты даже жучки еще не поставил в этом, как его, «РосПиаре».
– Дед, во – первых, не называй меня Вадик, я – Владик, ты знаешь. Владилен. Я практикую систему глубокого внедрения. – Молодой человек отвечал спокойно, слегка улыбаясь. – Мне нужно время, чтобы заделаться там «своим».
– Я тебе сейчас заделаю своим, бля, торшером в твою молодую голову. С меня уже требуют продвижения по этому делу. Понимаешь, этого Петровича можно сместить или убить. Сместить трудно – пока будешь смещать, такая каша заварится. Это рейдерство еще боком выйдет. Так что проще убить. Одни остолопы облажались, вся надежда на молодое поколение. То есть на тебя. Давай еще раз к твоему плану вернемся. Вну – чек.
– Значит, так, дед, повторяю в десятый раз. – Владилен повернулся на горничную, стоявшую по стойке смирно в дверях как истукан – терминатор. – Маша, а можно еще чашечку кофе? И отнеси в стирку мой пиджак – где – то уже успел заляпать. – Снял с вешалки белую одежду, бережно сложил на учтиво выставленный локоть горничной.
– Конечно, Владилен Аркадьевич.
– Да можно без отчества, Маша.
Горничная удалилась. Через минуту с кухни запахло ароматным кофе.
– Мне с молоком!
– Хорошо! – отозвался звонкий голос, уже из столовой.
«Вот носится! Это – то скорость в три часа ночи!» – подумал Владилен.
– Дед, ты тут шикуешь, я посмотрю! Горничных развел. Аристократ, тоже мне. Многозадачная, надеюсь?
– Иди ты!
Внук разлегся на кожаном диване. «Что за мода – мебель из натуральной кожи? Ведь ткань намного удобнее и практичнее. Мех еще есть – нет, надо кожу! Символ побежденных врагов, надо понимать. Аристократы – внушаемые, блин, люди. Даром что коттеджи из красного кирпича все понастроили – как стены у Кремля. Хоть бы один догадался, что они раньше белые были».
– Дед, давай поспим. Я, конечно, понимаю, «Московских окон негасимый свет…», и все такое. Но спать – то надо иногда.
– С моего кофе и ты не заснешь.
– А может не с кофе?
В ответ дед запустил во внука подушкой.
– Ты где так ракетницей научился управляться? Чуть мировую звезду не угробил.
– Да, она сдетонировала. Батя научил.
– А – а, да, он может.
– А зачем ты этого Шэрлока замочил?
– Это не я, это этот, преследователь. Шеф вроде как мой нынешний – Геннадий Петрович.