Трудная задача. Сборник научно-фантастических произведений
Шрифт:
— Ага, поверить вашему слову офицера. Вы порвались сюда без ордера на обыск. Разве вы не знали, что это противозаконно? А ваш молодчик был готов стрелять, когда Вильчек хотел подойти к столу.
При этих словах я покрылся холодным потом. Адмиралу, по-моему, тоже было не сладко. С видимым усилием он произнес:
— Приношу извинения за неожиданный визит и невежливое поведение. Меня оправдывает лишь важность происходящего. Могу я быть уверенным, господа, что вы будете хранить молчание?
— При одном условии, — сказал редактор. — Если «Трибюн» получит монопольное право на публикацию всех материалов, связанных с Гомесом. Заниматься этим будет мистер Вильчек, вы должны
— Договорились, — неохотно согласился адмирал.
Мы с адмиралом летели в Нью-Йорк. Видно было, что все это ему очень не по душе, тем не менее он считал своим долгом рассказать мне следующее.
— Сегодня в три часа ночи мне позвонил председатель Комиссии по атомной энергии. А его перед этим разбудил доктор Монро из Комитета по науке. Доктор Монро работал допоздна и решил перед сном почитать воскресный номер «Трибюн». Ему на глаза попалось письмо Гомеса, и он взорвался, как пороховой погреб. Дело в том, мистер Вильчек, что уравнение сечения поглощения нейтронов — как раз то, чем он занимается. Более того, это тщательно охраняемая государственная тайна в области атомной энергии. Каким-то образом Гомесу стало известно это уравнение.
Я почесал небритый подбородок.
— А не водите ли вы меня за нос, адмирал? Как могут три уравнения быть величайшей государственной тайной?
Адмирал колебался.
— Могу вам только сказать, что речь идет о реакторе-размножителе.
— Но ведь в письме об этом говорится в открытую. Не станете же вы утверждать, что Гомес не просто где-то раздобыл уравнения, но и кое-что в них понимает?
Адмирал мрачно ответил:
— Кто-то из наших потерял бдительность. Русские многое бы дали, чтобы увидеть эти уравнения.
И он замолчал, предоставив мне возможность гадать, пока самолет летел над Нью-Джерси, что бы все это могло значить. Наконец из кабины нилота послышалось:
— Приземляемся в Ньюарке через пять минут, сэр. Нас сажают вне очереди.
— Хорошо, — ответил адмирал, — передайте по радио, чтобы нас ждала машина гражданского образца.
— Гражданского? — удивился я.
— А какая же еще?! В том-то и дело, чтобы не привлекать ни малейшего внимания к этому Гомесу и его письму.
Мы приземлились, и вскоре впятером сидели в легковой машине, довольно скромной на вид; тем не менее это была последняя модель. От Ньюарка до испанского Гарлема в Нью-Йорке мы доехали без особых разговоров и происшествий.
Машина остановилась посреди унылого жилого квартала; «Порто Белло» оказалось магазином, в котором была еще и закусочная. Большеглазые дети сбежались к машине и набросились на нас:
— Мистер, мистер, можно я буду сторожить вашу машину? — слышалось со всех сторон.
Адмирал разразился длинной тирадой по-испански, чем несказанно удивил меня, а детей заставил разбежаться в разные стороны.
— Хиггинс, — скомандовал он, — проверьте, есть ли здесь черный ход.
Один из молодчиков вышел из машины и обогнул здание, сопровождаемый тяжелыми, безразличными взглядами женщин, сидящих на ступеньках и укутанных в черные шали. Через пять минут он вернулся и сказал, что черного хода нет.
— Внутрь войдут Вильчек и я, — распорядился адмирал. — Вы Хиггинс, останетесь у входа и, если увидите кого-либо, кто будет пытаться спастись бегством, возьмите его. Пошли, Вильчек.
В «Порто Белло» было не более десятка столиков, и все они были заняты в этот обеденный час: посетители, как по команде, воззрились на нас, едва мы вошли.
— Nueva York, отдел здравоохранения,
— А, — сказала она с явным неудовольствием. — Рог fovar, non aqui. [7] Туда идите, кухня, понимаете?
7
Пожалуйста, это не здесь (исп.).
Она подозвала хорошенькую девушку-официантку, посадила ее за кассу, а сама повела нас на кухню, темную от дыма и пара. Там были старик повар и парнишка лет шестнадцати, мывший посуду; мы все еле-еле втиснулись в крохотную комнатушку. Мак-Дональд и женщина быстро-быстро заспорили о чем-то по-испански. Адмирал хорошо исполнял свою роль. А я не спускал глаз с юнца у мойки, которому каким-то образом удалось завладеть одним из самых важных атомных секретов Соединенных Штатов Америки.
Гомесу едва ли можно было дать больше пятнадцати лет. Невысокого роста, худенький и гибкий паренек с кожей цвета виргинского табака. Черные, блестящие, прямые волосы то и дело падали на его влажный лоб. Он резким движением убирал их со лба, поминутно вытирая руки о фартук. Работал Гомес как заведенный: брал тарелку, опускал в воду, скреб, споласкивал, вытирал, ставил на стол — и все это с легкой улыбкой, которая, как я понял позже, никогда не покидала его лица, если все шло хорошо. А по глазам парнишки было видно, что мысли его где-то очень далеко от закусочной «Порто Белло». Кажется, Гомес даже не заметил нашего появления. Вдруг мне в голову пришла совершенно сумасшедшая мысль…
Адмирал повернулся к Гомесу:
— Сошо se Rama, chico? [8]
Гомес вздрогнул, на миг рука его, вытиравшая тарелку, застыла, но он тут же поставил тарелку на стол.
— Julio Gomes, senor. Рог que, рог favor? Quo pasa? [9]
Он ничуть не испугался.
— Nueva York, отдел здравоохранения, — повторил адмирал, — con su permiso. [10]
Он взял руки Гомеса в свои и, сделав вид, что изучает их, стал неодобрительно покачивать головой и цокать языком. Затем решительно произнес:
8
Как тебя зовут, парень? (исп.).
9
Хулио Гомес, сеньор. А что, скажите, пожалуйста? Что случилось? (исп.)
10
С твоего разрешения (исп.).
— Vamanos, Julio. Siemento mucho. Usted esta muy enfermo. [11]
И тут заговорили все разом: женщине не понравилось вторжение в ее заведение, повар был недоволен потерей мойщика посуды.
Адмирал встретил нападение во всеоружии и не остался в долгу. Через пять минут мы при всеобщем молчании вывели Гомеса из закусочной. Миловидная девушка, сидевшая за кассой, была едва жива от страха.
— Хулио… — испуганно сказала она, когда мы проходили, но он, казалось, не слышал.
11
Пойдешь с нами, Хулио. Грязные руки. Ты серьезно болен (исп.).