Трудно быть богиней
Шрифт:
– Так, ребятушки, двигаемся! Вы вроде не три толстяка, а значит поместимся.
– Мы-то нет, а вот, насчёт тебя, не уверен, – ляпнул Адрин.
Диларий насторожился, вероятно, не понаслышке знал, что нельзя безнаказанно указывать женщине на её недостатки. Столь опрометчивые действия могут привести к нешуточному скандалу, с последующим членовредительством обидчика. Но у меня изначально имелся расчёт – установить дружеские отношения, поскольку год в ссорах и препираниях – не вынесу, поэтому, вспомнив забавную фразу, выдала:
– Не спорю, худеть нужно! Но делать это на голодный желудок –
Эльф улыбнулся, молча встал и пересел на другой край скамьи. Остальные живо переглянулись, но продолжили сидеть, Диларий хмыкнул и вернулся к еде. Я не стала больше никого беспокоить, поскольку освободившегося места мне вполне хватало.
– Спасибо! – добродушно произнесла я, глядя на Виерана и села на лавочку.
Дальнейшая трапеза проходила в тишине. Каждый был увлечён своей порцией еды. Должна сказать, что Бари готовил достаточно вкусно. Я съела всё, причём с большим удовольствием.
После обеда все разошлись. Я отправилась к себе, чтобы установить на свою старую, хлипкую дверь массивный, железный засов. Дело оказалось не простым, пришлось повозиться, но в результате мощный агрегат нашёл своё место. Теперь, даже если дверь случайно развалится, засов точно останется на месте, крепила я его на совесть. Всё-таки у безотцовщины есть свои плюсы. Потом вернула инструмент в сарай и пошла искать двух драчунов. У меня имелись кое-какие планы на их счёт.
Адрина и Элджи я обнаружила возле полигона, у них проходила тренировка. Я села на пенёк и стала наблюдать за тем, как мальчики дерутся на мечах друг с другом, под присмотром Дилария. В отличие от моего оружия, их клинки были настоящие и управлялись они с ними здорово. Ребята двигались по площадке легко и изящно, словно танцуя, быстро и умело орудуя мечами. Сталь так и сверкала на солнце, рассекая воздух тонкими всполохами. Грациозный танец их клинков завораживал. Диларий почти ничего не говорил, лишь изредка давал советы то одному, то другому, как лучше нанести удар. Видно было, что он доволен мальчиками. Да, мне до таких умений работать и работать!
Дождавшись завершения учений, я подошла к ребятам.
– Снова здрасти! Есть одно дельце, нужно кое-что спалить, не поможете даме?
Элджи криво улыбнулся, но всё же поинтересовался:
– А почему сразу мы? Сама что ли не можешь?
– Увы, сама не могу. Я ведь человечка, магией не владею, в отличие от вас. Ваш вчерашний огненный шарик, надолго останется в моей памяти.
Ребята снова молча переглянулись, но в озорных глазах промелькнуло воодушевление. Кажется, подобное заявление и своеобразная похвала пришлись им по душе. Но внезапно Адрин сделался серьёзным и взглянул на меня с подозрением.
– Я, кажется, понял. Ты хочешь, чтобы мы сожгли что-то в доме и нас потом наказали?
– Нет. Я прекрасно помню, что вчера сказал Диларий. И подставлять вас не собираюсь. Надо спалить кое-что на улице. Возможно, вы уже видели кучу старого хлама на заднем дворе. Вот от него – то и надо избавиться.
Элджи и Адриан кивнули, давая понять, что знают, о чём разговор. Втроем мы отправились в указанное место. Ребята быстро сформировали в ладонях небольшие, пылающие холодным белым светом шарики и метнули
Куча вспыхнула мгновенно. Я зачарованно смотрела на то, как языки магического пламени быстро и жадно пожирают тряпьё и прочий мусор.
«Полезные оказались ребята, надо будет им ещё какую-нибудь работёнку найти», – подумала я, а вслух сказала:
– Спасибо мальчики! Родина вас не забудет!
Ребята улыбнулись, уже не так криво, как вначале и ушли, оставив меня с догорающим костром наедине.
Остаток дня прошёл в хлопотах связанных с улучшением жилищных условий. Заработавшись, снова пропустила время еды и осталась без ужина. Ложиться спать голодной было не в моём стиле, поэтому, не смотря на поздний час, потопала на кухню, чтобы что-то слопать.
Поразмыслив немного, решила, что хочу блинов, со сметаной или с мёдом, а лучше и с тем, и с другим. Необходимые ингредиенты, я нашла довольно быстро. Свежего молока не оказалось, зато наткнулась на скисшее. Ещё лучше, так блины получатся вкуснее. Скоренько затопила печь, завела тесто и начала выпекать. Обычно я пеку всё сразу, а только потом ем, но, на этот раз, тактику пришлось менять.
Выполняя привычные действия, на автомате выпекала блин и клала его на блюдо, но сколько бы я ни старалась, кучка больше не становилась. Странно! Тогда начала внимательно смотреть на тарелку и оказалось, что как только горячий блин её касается, то тотчас исчезает. Стало очевидно: кто-то их ворует. «Нет, ты посмотри! Наглость какая! Сами ужинали, я – нет и ещё блины мои смеют тырить!»
Тут-то ко мне пришло осознание того, что если не буду есть выпечку сразу, прям со сковороды, то отправлюсь спать голодная. Сказано – сделано: начала поглощать блины горячими, с пылу с жару, так сказать. Через какое-то время, я вновь посмотрела на тарелку. Она уже была пуста, а в середине синими буквами светилась надпись «Жадина!» Я коварно улыбнулась: «так им и надо, нечего таскать чужое из-под носа».
Наевшись досыта, стала складывать блины на тарелку, теперь пусть забирают. Но всё было в порядке, моя выпечка не пропадала. «Обиделись что ли? Ну, и ладно, завтра съем».
Я успела помыть посуду и уже вытирала стол, как на кухне появилась ещё одна личность – Бари. Он с привычным презрением смотрел на меня. Стараясь не обращать на его суровую мордашку внимания, чтобы не портить себе настроение, спокойно продолжала тереть стол.
– Что ты тут делаешь, человечка? – грозно спросил «великий и ужасный».
– Да, вот, блины пекла. Хотите попробовать? – и поставила перед ним тарелку с оставшимися блинами. – Они вкусные, ребятам понравились, ешьте.
Бари подозрительно на меня посмотрел.
– Ты, угощаешь, меня? – с паузами, казалось бы, в такой короткой фразе, удивлённо спросил он.
– Ну, да. Почему бы и нет. Мне не жалко, кушайте, пожалуйста, а я воду принесу.
Когда я вернулась, Бари сидел на стуле и гладил живот, тарелка опустела. Глазки у него блестели, на губах играла довольная, сытая улыбка, но увидев меня, домовой вновь принял суровый вид.
– Блины – съедобные. Но это ничего не значит, я все равно тебя ненавижу, человечка! – сказал он и исчез так же внезапно, как и появился.